Unknown - Венок Альянса (СИ)

- Давно вы потеряли ваших родителей?

Девушка улыбнулась, светло и печально, передавая ему изящную фарфоровую чашечку.

- Скоро уже три года. Они ушли один за другим, отец пережил маму всего на три дня…

- Мне очень жаль.

- Это не было неожиданным, эта болезнь не оставляет шансов дожить до старости. Не могу сказать, что я приняла их смерть… Иногда я невыносимо тоскую, мне хочется увидеть их сию минуту, хотя бы услышать их голоса из другой комнаты… Иногда кажется, что они вышли лишь ненадолго, что я ещё чувствую запах маминых духов, чувствую тепло, садясь в отцовское кресло - будто он только недавно встал оттуда… Но я помню, что они ушли тихо, с достоинством, зная и принимая свою судьбу, будучи благодарными ей за отпущенное, и им было, за что благодарить… Они любили друг друга, любили меня, любили всё то, что их окружало. Несмотря на раннюю кончину и на все мучения, которые принёс им их недуг, они могли считаться действительно облагодетельствованы небом. Они поженились совсем юными, в день маминого совершеннолетия, а решён их брак был задолго до того. И многие тогда считали это решение безумным… А отец говорил, что это одно из немногих здравых решений, принятых семьёй. Они полюбили друг друга, с первой встречи…

- Это действительно счастье.

- Для семьи это было выгодной сделкой - поженив кузенов, они не выпустили деньги из семьи и как-то пристроили двух безнадёжно больных. А их удивляло, когда их считали несчастными, невезучими… Наверное, они там жалеют и меня - что мне пришлось расти здесь, они не понимают, почему я здесь осталась… А здесь всё дышит любовью и счастьем. Только здесь вещи по-настоящему имеют смысл… В этом чайнике мама заваривала отцу чай, приносила ему в кабинет или сюда, в гостиную. Он любил, когда чай заваривала именно она, говорил, что она делает это совершенно по-особенному. А для неё было самой большой радостью что-то делать для него… Она до самого последнего дня заваривала ему чай. Даже когда ей было уже тяжело вставать с постели…

Винтари снова посмотрел в лицо женщины на портрете. Если он сделан ещё до приезда семьи Талафи сюда, вероятно, ему около двадцати лет… И уже тогда в хрупком, изящном личике женщины читалась затаённая боль, след болезни, след борьбы с этой болезнью - борьбы длиною в жизнь, безнадёжной, обречённой на провал… В лице мужчины та же бледность, те же тени под глазами, но может быть, потому, что он старше и сильнее, или из-за этого тихого упрямого огня в глазах это менее заметно. Фамильное сходство дополняется чертами общей болезни, такая страшная красота…

Из глубины дома послышался шум - видимо, старый слуга Эрзу проснулся…

- Я надеюсь, принц, раз уж мы так удачно встретились и разговорились, эта встреча будет вам интересной…

Прежде, чем Винтари успел сказать, что давно не имел столь интересной беседы, за дверью послышались шаги, и в комнату вошёл старый слуга Эрзу в сопровождении тучанка. Тучанк был одет, в сравнении с вчерашней делегацией, необычно - в модифицированный костюм пилота. Спереди костюм выглядел совершенно обычно, разве что бросались в глаза коротковатые рукава - пропорции тучанков иные, чем у центавриан и землян, но тучанку, видимо, это не особо мешало, а вот спина была почти полностью обнажена, открывая расслабленно колышущиеся длинные гибкие иглы, растущие из позвоночника и заменяющие тучанкам отсутствующие у них глаза и нос.

- Здравствуй, шиМай-Ги, это… Это один из наших гостей, принц Диус Винтари с Центавра…

Тучанк повернул к Винтари длинное безглазое лицо.

- Принц Диус Винтари, здравствуйте. Я - шиМай-Ги, женщина-пилот, - в голосе послышалась гордость, - я прихожу в гости к Рузанне Талафи после своих полётов, или просто когда бываю поблизости. Я люблю бывать в доме Рузанны, Рузанна говорит, что мы подруги.

Винтари посмотрел на лётчицу с интересом, размышляя, возможно ли как-то различать пол у тучанков, если они сами о нём не скажут. Голоса у них различаются мало, внешних отличительных признаков тоже никаких… Рузанна пододвинула к столу ещё два стула, высокая нескладная тучанк возвышалась над столешницей словно взрослый, посаженный за детский столик. Интересно, почему она сказала так - “Рузанна говорит…”. Потому, что сама так не считает? Потому что в языке тучанков нет эквивалента слову “подруги”? Или потому, что для неё важно подчеркнуть не собственную, а внешнюю оценку?

- Но разве сегодня был твой вылет, Май? Почему на тебе костюм? Я не видела на поле костров.

- Сегодня я первый раз летала без костров. Я сумела найти привязки по межам внизу, и я вычислила ход машины, посчитала время и все усилия, которые я делаю. Тофи следил за мной снизу, он сказал, что я прошла так хорошо, как будто костры были. Скоро мне не будут нужны яркие ориентиры, я буду знать машину!

Винтари онемел. Если он правильно понял объяснения Май… Это ведь действительно всё равно что научить летать слепого. Так слепые запоминают, сколько шагов в комнате от стола до стены, запоминают расположения предметов относительно друг друга.

- Неужели невозможно как-то модифицировать приборные панели, чтоб вы могли видеть их… - в голосе Рузанны звучали печаль и досада, - не знаю, может быть, какие-то голограммы помогли бы…

Винтари некоторое время собирался с мыслями, рассеянно следя, как длинные гибкие пальцы тучанка обхватывают чашечку и медленно, торжественно подносят её ко рту.

- Возможно, мой вопрос прозвучит как глупый или бестактный, но мне очень хотелось бы его задать… Ведь я должен понимать вас, если уж нам предстоит общаться.

- Задавайте, принц Винтари.

Он внутренне улыбнулся тому, как это звучало - как-то торжественно и значительно, и так, словно титул - часть его имени…

- Вы ведь… Не знаю, правильно ли сказать “видите”, но знаете, что в этой комнате находимся мы с Рузанной, и Эрзу… Знаете, где нахожусь я, где Рузанна, где Эрзу, так?

- Да.

- Более того, вы способны видеть, какое у нас выражение лица, грустны мы или улыбаемся.

- Да. Правда, больше мы чувствуем эмоции, но мы так же знаем, что когда вы улыбаетесь, у вас растягиваются губы, а когда смущаетесь, как Рузанна сейчас, то наклоняете голову и опускаете ресницы.

- И вы, насколько я понял, различаете характеристики цвета? То есть, вы знаете, как отличаются волосы мои и Рузанны?

- Они отличаются и формой. Ваши немного подняты вверх, и они светлые, у Рузанны очень мало волос, её голова гладкая, а тот пучок, который она согласно обычаям оставляет на голове - чёрного цвета, как и её брови.

- Верно… Так скажите, что же мешает вам видеть приборные панели? Почему цвет моих волос вы видите, а показания приборов - нет?

- Потому что мир - не плоский, - пояснила за Май Рузанна.