Unknown - Венок Альянса (СИ)

– А как же та женщина?

– Ну, рефлексы, как лебезить и выслуживаться, остались. Они ещё помнят, что жили иначе. Не то чтоб они хотели вернуться к этому, нет - но при встрече мы ведь не приняли их за толпу зомби. Им всем хочется одного - служить, ну и конечно, быть оценёнными за свою службу… Быть подле хозяина и выполнять какие-то более серьёзные поручения - это ж куда почётнее, чем прозябать здесь и ждать, когда уже можно будет проявить себя…

– Выходит, лучшее, что мы можем сделать - это оборвать это подобие жизни.

– Выходит, что так. Я не знаю, хватит ли мне силы не то что на всех - хотя бы на…

– К чёрту, - Фальн вытряхнул свой рюкзак прямо на траву рядом и ломанулся куда-то в сторону пещер, - не уверен, что я видел именно то, что видел, но если… ждите тут.

Вернулся он через некоторое время с полным рюкзаком длинных узких тёмно-фиолетовых листьев.

– Вот, не ошибся. Дым от этой штуки крайне ядовитый. То есть, если в костёр попадёт - то ещё ничего, там ветер относит, приток свежего воздуха всё-таки, так что голова дурная, рвота, но жить будут. А вот в печь дома если попадёт - всё, никого живого наутро не будет, у нас так два дома умерло. Теперь главное - забраться на крышу и в дымоход это пропихнуть суметь, угли там вроде ещё не остыли…

– Всё же как это ужасно, - пробормотал Дэвид, но тихо, уже понимая, что предложить иное не сможет никто.

Милиас и Фальн вполголоса рассуждали, что делать, если здесь нет лестницы, получится ли забраться на крышу (она не очень покатая), если один влезет другому на плечи, а он неотрывно смотрел на дверь. Её уже не сотрясали глухие удары. Что делают те, кто там внутри - смирились, решили ждать, когда их несостоявшиеся пленники уйдут, или рассматривают варианты, как выбраться? Селестина лучше может знать это, но расспрашивать её, конечно, не хотелось. Дэвиду без всякой телепатии казалось, что он чувствует их злость, их отчаянье - так же, как чувствовал душную сырость туннеля, как чувствовал жар натопленной печи. Злое отчаянье, только отдельными нотками нормальное человеческое, не назовёшь даже отчаяньем зверя. Хотя Тени (и их слуги) апеллируют к животной стороне разумных существ, но они, вне сомнения, «высшие животные», хищники, убивающие ради процесса, ради наслаждения боем, это не отключение сознания, не аффект - это философия. Философия уничтожения. Разумные, изменённые воздействием Теней - не зомби, не механизм без памяти. Это-то и страшно.

– Ну вот, теперь ждём. Для уверенности - полчаса. Как раз есть время рассказать, что ты хотела мне рассказать, да вот нас как некстати прервали. А может, и кстати, конечно… Так как тебя зовут на самом деле? И кто ты среди землян?

– Ну, если ты представил меня гениальной земной разведчицей, то эти четверо мне сильно польстили. Я даже не была на Земле… Меня зовут Селестина. Ну, вот такое имя. И я гражданка Минбара. Я телепатка, и для интереса изучала центаврианский, поэтому меня и взяли в миссию. Это не акция какого-либо правительства. Это акция Альянса, против угрозы, опасной всем, не только вам.

– Селестина… на Центавре тоже встречается такое имя, могла и не менять. Ладно. Что это за Стражи, дракхи, чем вы вообще занимаетесь, хотя кое-что из этого я понял уже, но может быть, понял не всё?

– Ну, со Стражами проще всего, Стража ты видел уже. В строгом смысле это паразит, часть тела дракха, имеющая некоторую самостоятельность, а дракхи - это… ну, про Теней ты ведь знаешь?

– Смотря что называть - знать, сестра. Ты понимаешь, поди, здесь немножко не столица. Не в уши настоящим центаврианам будь сказано, у нас уже второй император упокоился, а мы только начинаем что-то осмыслять о жизни и смерти предыдущего. Есть вещи такой огромной страшности, что о них и не говорят просто потому, что не знают, как. Мы-то на своих островах мало видели, мало слышали. Ну, война вот, да. Зачем, для чего - война да и всё, понятно, никому нам она не была нужна, ну так и тевиги и зверьё в горах нам не так чтоб нужны. Стихия. Стихия нам всегда смерть несла. И правительство тоже стихия, как чего придумает - так хоть в гроб. Не помнят о нас - плохо, конечно, потому как говорил, ничего на островах нет, кроме нас самих и что мы тысячу лет назад делали и что теперь, но как вспомнят - так ещё хуже. А как в город попал - тут и другое узнал… Были тут люди, что бежали от преследования, ты понимаешь… Это тоже при любой власти есть, это нормально. Но вот тут как-то многовато. И совсем какой-то могильный холод не столько в словах, сколько в молчании. Тоже хорошо, что много у меня друзей возрастом постарше - больше видели, больше думали, многое могут рассказать… Много и между любовными утехами порассказывать можно, знаешь, люди не столько за шалостью иногда, сколько за утешением, выговориться… Кто о жене, кто о начальстве. Теперь я думаю - из того, что за эту ночь увидел, много клея вышло, чтоб кусочки отдельные в голове сложить, а как ты договоришь - кусочки воедино сложатся.

Тонкие струйки дыма ползли из-под двери. Словно мирный разговор у костра, там, на берегу… Только там умирают люди. Люди? Или уже не люди? Или всё же ещё немного, ещё отчасти, люди? Селестина слышит их боль, их агонию… Поставит ли она блок? Легче ли от этого хоть кому-то?

Фальн обратил внимание на сидящего с поникшей головой Дэвида.

– Верно, сестре очень тяжело всё это переносить. Зачем же надо было включать в вашу миссию человека с настолько нежным сердцем? Неужели больше было некого?

– Думаю, он сейчас общается со Стражем. Я, конечно, не могу этого слышать, но полагаю, что это так. Хотя насчёт нежного сердца это правда. Но Дэвида выбрал Страж, перешедший на нашу сторону… Да, это сложно объяснить, тем более после всего, что я уже рассказала. И тем более - да, эту обострённую форму пацифизма… Всё-таки минбарский закон запрещает минбарцу убивать минбарца, а не кого бы то ни было вообще.

– Минбарцы? Ох, сестра, я, конечно, мало видел, мало знаю, но минбарцев я как-то… иначе себе представлял. Или сестра родня тебе? Как получилось, что вы родились на Минбаре? Хотя наверное, это и не относится к делу…

Как ни невесела была обстановка, Селестина рассмеялась.

– Да уж, время тебе нужно, вижу, чтоб осознать, что Дэвид - не сестра, а брат, а уж это…

Милиас поднялся.

– Думаю, можно заходить. На всякий случай, конечно, осторожно, лучше взять что-нибудь покрепче…

– Ну не знаю, если уж в туннелях на нас мертвецы не напали, то там тоже не нападут. Там же ни окна, ни отдушины, дымоход заткнут, тут и от обычного дыма можно к праотцам отправиться…

– Я не слышу никого, - кивнула Селестина, - ни одного сознания. Всё кончено.

– Так… зачем нам тогда туда вообще?

– Как бы сказать… Было б неплохо обыскать это гнёздышко. Мало ли, что им могли интересного оставить в ожидании торжественного дня.