Тогда спаси меня... (СИ)

— Таша, ты уже большая девочка. Тебе уже пять лет и ты должна понимать, что мы сейчас с тобой находимся на другой планете, не дома.

— Я знаю, — серьезно ответила та. — И еще я знаю, что мама и папа не забыли про меня.

Я удивленно вскинула брови. Впервые Таша осмысленно говорит о своих родителях за все это время. Поэтому я со всей серьезностью отнеслась к этим словам и кивнула ей, чтобы та продолжала.

— Я знаю, что дядя Иеракс и дядя Зенон чужие. Но они добрые. Они спасли нас с того горящего корабля. Дядя Иеракс обещал, что когда придет время, то он отдаст меня папе. А пока я должна ждать и хорошо себя вести.

— Правда? Дядя Иеракс так и сказал?

— Да…

— Это хорошо. Значит, ты должна себя и дальше хорошо вести, — я отодвинула ее на расстояние вытянутой руки и окинула оценивающим взглядом. — Ты не голодная?

— Я ела только утром.

— Хорошо. Давай я отведу тебя поесть. Я тоже голодная.

Я взяла девочку за руку, и мы отправились в кухню. Там, как всегда, шумели повара. Когда я вошла, главный повар тут же подошел ко мне и спросил о том, что мы желаем. После нашего выражения желания поесть «что-нибудь», нас усадили за круглый столик и подали сытные изделия из мяса с добавлением зелени. Очень вкусно. Таша ела молча. И я тоже не имела настроения говорить. Только все следила за девочкой и думала, как же тяжело ей приходится. Однако она вела себя спокойно и не впадала в истерики, не замыкалась в себе. Мне даже стало завидно. Таша приняла все как есть и просто ждала. Почему я постоянно борюсь с сомнениями?

Ласково погладив по головке девочку, я продолжила есть.

— Вижу, у невестки ат Иеракса прекрасный аппетит, — послышался сбоку знакомый шелковый голос.

Я тут же повернулась в ту сторону. На меня смотрели знакомые ореховые глаза. Красивый статный херонец, расплывшись в сладкой улыбке, подошел ближе. Потом подвинул свободный стул и присел рядом.

— А, это вы, Амит, — вспомнила я парня.

Да и как тут не вспомнить броскую личность с хищным взглядом?

— Очень приятно, что вы не забыли меня, — медовым голосом произнес он и вытянул руку на стол.

В каждом его движении читалась хитрость альфонса.

— Невестке… — протянула я, понимая, что он назвал меня не так, как принято в обществе херонцев.

— Ведь так называют у вас эрану дома?

— Откуда такие познания? — я не могла не ответить улыбкой.

— Очень хотелось побольше узнать о вас, о вашей планете. Пришлось изрядно покопаться в голонете. Скажу, в нашей инфосети о вашей планете очень мало что написано. Как и о вашей культуре.

— И не мудрено, Земля только недавно вышла в Космос, — ответила я, положив последний кусочек мяса в рот, и покосилась на Ташу.

Та очень часто затихала, когда рядом появлялся какой-то новый человек. Так и сейчас, головка, что выглядывала из-за стола и ручка, что активно орудовала маленькой ложкой, застыли. Любопытные карие глазки глядели на чужого дядю и не двигались.

— Милое дитя, — тоже посмотрел на девочку мужчина и приятно улыбнулся ей. — Она ваша?

Я удивленно покосилась на херонца. Странный вопрос, ведь они сразу могли по запаху определить, мой это ребенок или нет. Как это сделал Иеракс при нашей первой встрече. Но я не стала на этом концентрировать внимание, следя за поведением мужчины.

— Нет, — ответила я. — Я за ней присматриваю.

В душе родилось недоверие. Что-то этот парень темнит. Чего он хочет от меня?

— Понятно, — простодушно ответил он.

Я хитро сузила глаза и спросила:

— Интересно, а что еще вам удалось узнать о землянах?

— Некоторые брачные традиции.

— Какие, например?

— Например, у вас, как и у нас, есть предбрачный договор.

— То есть?

— У вас, как и у нас, когда мужчина и женщина вступают в официальные отношения, есть испытательный срок. Если я не ошибаюсь, это называется ммм… помолвка. Тогда каждый может отказаться от брака, если ему что-то не понравилось в партнере. Не так ли?

Я напряглась. Почему он завел разговор именно об этом?

— Да, есть такое. Но это устаревшая традиция. Обычно, молодые, когда решают быть вместе, идут к юристу и вносят свои фамилии в реестр. То есть регистрируют брак. К сожалению, бывают случаи, когда, пожив вместе, они решают расстаться и разводятся.

— У вас есть разводы? — вскинул Амит брови.

— Да. А у херонцев разве нет их?

— Почему нет? — передернул он плечами. — Есть. Только это большой позор.

— Позор? Почему?

— Позор для мужчины. Это значит, что он не сумел удержать эрану.

— Удержать?

— О! Простите, я забыл, что вы не в курсе! Я говорю о третьей фазе брачных игр.

— Третьей фазе? — я удивленно вытянулась.

До этого момента я слышала только о двух фазах. Однако Амит не захотел отвечать, загадочно улыбнувшись и покосившись на Ташу, мол, это разговор не для детских ушей. Та отложила ложку возле наполовину опустевшей тарелки и тихо смотрела на незнакомого херонца. Из-за стола выглядывал только лоб да пару любопытных глаз. Вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, он поведал о другом:

— У нас, херонцев, больше распространен другой обычай. В семьях херонцев есть несколько жен. Есть еще так называемые ураны, или другие жены. Они тоже входят в обряд брачных игр с мужчиной, но не имеют статуса и прав эраны. Все же дети, рожденные от них, — полноправные наследники Рода.

— Интересно, — поджала я губы и бросила взгляд на Ташу.

Та выразительно зевнула, и из-за стола выглянул нос и пара зубов из распахнутого ротика. Девочка хотела спать. Поэтому я встала и взяла Ташу за руку. Этому обстоятельству я почему-то обрадовалась, поскольку разговор с этим мужчиной напрягал, несмотря на все радушие и приветливость с его стороны.

— Спасибо за приятную компанию, но мы с Ташей должны подняться в комнату.

— Позвольте вас проводить до лестницы, — сразу же вскочил на ноги мужчина, продолжая держать на лице улыбку ловеласа.

Я лишь равнодушно пожала плечами. В голове еще мелькнула мысль, что слишком уж тот много внимания проявляет замужней женщине. Сразу вспомнила о его комментариях о помолвке. Неужели он намекал, что в курсе о наших с Зеноном отношениях?

Об этом я думала всю дорогу, молчаливо топая к лестнице. Амит тоже молчал. У перил вежливо склонился и решил продемонстрировать знание еще одной забытой земной традиции прощания с женщиной. Он поймал мою кисть и поднес к губам, легко скользнув по внешней стороне кожи. Когда он приблизился к моей ладони, его ноздри широко раздулись. Я даже не успела ничего понять, как вдруг…

Черной тенью мой горе-провожатый был сметен с места. Через секунду он уже влип в стену спиной, по пути свалив с грохотом хрупкую вазу. Придавив согнутым локтем горло парня, Зенон рвано прохрипел: