Олег Дивов - Второе пришествие землян

– Свяжитесь со всеми, у кого есть передающая аппаратура, с диспетчерской, с обсерваториями, с наблюдателями. Пусть передают активные помехи на частотах, – я продиктовал цифры. – Просто пусть сигналят все что угодно – любые цифровые сигналы.

– Думаешь, это поможет?

– Чужаки обменивается сигналами, как дроны на промышленных линиях. Забейте сигнал и резервные частоты помехами – и их рой распадется.

– Понял. Не уходи с канала.

Арбитр подключил наш канал к общему радиоканалу Виноградника, кипевшему от переговоров. Он озвучил мою идею, и народ принялся за дело.

Я заставил себя закончить со скафандром и принялся проверять электронную укладку.

– Они отцепляются, – сказал кто-то в канале.

И наступила тишина.

– Кажется, рой рассеивается. Подействовало!

– Работает!

– Рой рассеивается.

– Они уходят. Они действительно уходят.

– Арбитр, они уходят от станции.

– Подтверждаем. Пара штук еще держатся за реактор, но они погоды не сделают. У кого есть транспорт, чтобы их оттуда снять?

В канале снова заговорили все разом – обсуждали, что делать с оставшимися на реакторе дронами. Все перекрыл гулкий бас Дяди Степы. Он известил всех, что ему как раз доставили к Бублику «чудесную деталь рамного шпангоута» и он может «послать монтажник, чтобы аккуратно снять паразитов с его помощью».

Упомянутый шпангоут, а точнее, заготовка под него представляла собой огромную двутавровую титановую балку.

Мне живо представился монтажный бот, с двутавром в манипуляторах наперевес, «аккуратно» вразумляющий неразумных чужаков.

– Внимание! – в обсуждение вклинилась Лера. – Они переключаются! У меня данные наземного контроля, – она имела в виду станцию Ефимовича, но этого не требовалось пояснять. – Похоже, они сейчас пойдут к L-5. И судя по всему, мы сильно недооценили масштабы роя.

– Конечно, – сказал я. – Там ведь тоже реактор. Если они нацелились на ядерные системы…

– Предупредите «Тхонсин» и тех, кто сейчас в L-5, – сказал арбитр.

– Подтверждаю. Вижу уходящих дронов.

– Они направились к L-5?

Все было готово. Я натянул костюм водяного охлаждения и нырнул в скафандр.

– Я ошибся, – сказал я.

– Никого нет? – спросила Лера.

– Да, – почти растерянно ответил я. – Я что-то упустил.

Канал был защищенным и отдельным от общего. Я предполагал, что следующей целью дронов будет не L-5, а Паутина.

«Диоген» был запаркован далеко, путь к управляющему комплексу Паутины занял у меня целых полчаса. Используя коды доступа Алекса, я вошел в систему, переключил управление Паутиной на себя. Подготовив передающие системы Паутины к постановке помех, я настроил копирование информации с Паутины в укладку, которую забрал с «Диогена», и приготовился встречать гостей. Однако часы тикали, но чужаки так и не появились на станции. Никто не позарился ни на реактор, ни даже на свежеустановленный манипулятор.

– Ты следила за сигналом? – спросил я на всякий случай.

– Да. Он сменился. Передача идет с гало-орбиты. Как и предполагалось.

– Тогда куда они запропастились?

Я огляделся. Далеко за Паутиной в пространстве горела яркая звездочка «Химпрома», тоже идущего по гало-орбите.

– Может быть, «Химпром»? – предположил я.

– Это «тяжпромовская» станция, – напомнила Лера. – А вовсе не…

– Знаю, знаю. Но сигналу больше неоткуда взяться. Кроме нас, тут никого нет.

– Сейчас… – пауза. – Их инженер тоже ждет Посылку. Я свяжусь с ним.

Время продолжало уходить. Я из «Панорамы» вызвал бортовой компьютер «Диогена» и запросил расчет времени на подлет к «Химпрому». Получалось слишком долго – только прогрев должен был занять минут пятнадцать. Но я все равно включил движок.

– Инженер сейчас на Винограднике, остальные в отпуске, на Земле, – сказала Лера.

– Прямо сейчас на «Химпроме» есть хоть одна живая душа? – уточнил я.

Пауза.

– Нет.

– Дистанционное управление? Пусть ставят помехи чужакам… – я поколебался. – И пусть остановят производственный цикл.

– Ты представляешь, во сколько это…

– Я представляю, что произойдет с Виноградником, если на «Химпроме» рванет реактор или какой-нибудь процесс пойдет вразнос, – резко сказал я. – Он сейчас так удачно расположен, что обломки неизбежно попадут по Винограднику. Причем не мелочь какая-нибудь – а много крупных кусков. Очень много.

Пауза. Я лихорадочно перебирал варианты. Мощности передатчиков Паутины недостаточно, чтобы глушить чужаков рядом с «Химпромом».

– Они попытались. Не работает. У них какой-то сбой в управлении – телеметрия с «Химпрома» идет, но команды управления не проходят.

Проклятье. Я вызвал арбитра по защищенному каналу.

– Что происходит? – спросил арбитр.

– Сигнал, приманивающий дронов, теперь идет с «Химпрома».

– Почему…

– Долго объяснять. Их инженер потерял контроль над комплексом и ничего не может сделать.

– Я понял. Повторно объявляю тревогу. Будем готовиться к разгерметизации.

– Тут инженер «Химпрома», – сказала Лера. – Говорит, что телеметрия показывает нарушения в базовом цикле производства.

Началось. Времени переживать не было. Я зацепил страховочный фал на поручне платформы управления и включил навигационную систему Паутины, сводя ее с гало-орбиты так, чтобы прикрыть Виноградник.

Следующей командой я активировал аварийный режим перемещения: дроны, сновавшие вокруг по своим делам, синхронно развернулись – словно стая серебристых рыбешек, которую вспугнул хищник. Каждый, у кого был движок, получил свой участок, свою цель, чтобы, упираясь в Паутину, толкать ее к заданной точке.

Платформа управления дрогнула. Паутина пришла в движение, одновременно проворачиваясь вокруг оси, чтобы встать плоскостью поперек предполагаемого потока осколков. Если подойти к «Химпрому» достаточно близко – можно принять на Паутину если не весь поток обломков, то большую его часть.

«Химпром» надвигался на нас, увеличиваясь в размерах. Я вводил через пульт доступа коды, останавливая производственные процессы и гася реактор.

– Что ты делаешь?! – спросила Лера.

– Извини, – прошептал я и отключил канал.

Я успел подумать про сумму, которую выкатит Хэл в виде иска о компенсации, если ничего не произойдет, когда меня вызвал Новик.

– На «Химпроме» началась реакция. Удачи… – он помедлил. – И спасибо.

Паутина успела развернуться так, что я оказался на обратной к «Химпрому» стороне, поэтому я не видел взрыва – только яркий свет, погрузивший обратную сторону Паутины в тень. Я услышал резкий треск помех в наушниках и – через паузу длиной в целую вечность – почувствовал руками дрожь обломков, обрушившихся на Паутину.