Николай Шмелёв - Бесплатное космическое путешествие (СИ)

Вопреки опасениям, Юзеры встретили разведчиков с распростёртыми объятиями, что только добавило подозрений. Чипа для винтовки у них не оказалось. Оказалась слёзная просьба — пожрать. Как не хотелось Проводнику делиться скудными запасами продовольствия, но, сострадание взяло вверх. Когда-то, давно, Юзеры, сами того не желая, оказали Алексею неоценимую услугу. Теперь, в благодарность за подаяние, они намекнули, где искать этот злосчастный чип — в «Центре связи».

От потерянных харчей многим стало дурно; Васька Дервиш лишился дара речи, а Гном Сосо чуть не упал в обморок. Мио Тхибить Тхуи отпаивала Витю Калахари каплями, состав которых был известен только ей одной, да ещё давно-давно почившей на кладбище Индо-Китая прабабушке. Значит, кроме вьетнамки — больше никому. Фриц Мэнс, из солидарности с коллегой-дармоедом, крутился рядом, желая тоже испить дармового зелья, но, ему доходчиво объяснили про невозможность сего действа, процитировав избитую истину: что русскому хорошо, то немцу — смерть. Пьер Тарантул, как несуществующую жвачку, машинально жевал потерянную жратву, вяло ворочая языком в пересохшей полости рта. Обильное слюноотделение не помогало справиться с засухой в глотке и от возникших противоречий, его грустные глаза просяще смотрели теперь уже на Юзеров, которые, незадолго до этого, смотрели на Проводника — куда веселее. Диггер, Николай Николаевич Копала, утешал себя тем, что среди потерянного не было сала, а Проныра, Нырков Пётр Семёнович, успокаивался надеждой: «Ещё добудем!» Экономист, Адам Смит, в мыслях подсчитывал убытки, переводя харчи в звонкую монету, не имевшую хождения на станции и только Ванька-Мутант, так ничего и не понял…

В итоге и перспективе, пришлось топать в «Центр связи», на что Проводник бросил короткую фразу:

— Час от часу не легче!

— А что? — насторожился Иван, не решаясь произнести большего, особенно про «Чёрных».

— Слышал бы ты, какие трансляции они устраивают по громкой связи, — ответил за Алексея Проныра.

После этих слов наступила гробовая тишина, которую постепенно стали нарушать тяжкие вздохи.

По ходу следования разведчиков располагался «Ремонтный отсек», куда не мешало заглянуть, так как в нём, всё-равно, предстояло выяснить кое-какие детали по сборке плазменной винтовки, а также, имелась возможность разжиться холодным оружием, пусть и примитивным. Узнав, куда они направляются, Мутант спросил Проводника:

— А кто там живёт?

Алексей склонил голову в его сторону и посмотрев снисходительным взглядом, ответил:

— Банально — «Ремонтники». Вооружены и очень опасны. Одни арбалеты чего стоят. А уж «Чёрный Ремонтник»!

С этими словами он угрожающе посмотрел на Ивана и, выкатив страшные глаза, продолжил:

— Напрашивается что-нибудь отремонтировать. Все отказываются, но, в скором времени, обязательно что-то сломается и скорее всего то, что он порывался отремонтировать.

— У него ещё к тому же «чёрный глаз», — добавил Диггер.

— Слушай, ты, копальщик, — перебил его Проныра. Шёл бы ты лучше своё заныканое сало откапывать. Оно уже, поди, почернело от времени…

— О — проснулись, — хмыкнул Проводник, оценив взглядом почерневшего, от злости, Диггера. — Ты, Ваня, их не слушай, а лучше посматривай себе под ноги.

— А что — можно чего-нибудь найти?

— Насчёт того, что ты чего-нибудь найдёшь — я не знаю, а вот в ловушку угодить легко.

— Какую? — упадническим голосом спросил Мутант.

— Самострел, — равнодушно ответил Алексей. — «Арбалет». Он в ходу у «Ремонтников». Ловушка представляет собой обычный замаскированный арбалет, но, с рессорой от трактора «Беларусь». Кто и когда поставил в отсек эти запчасти, так и осталось загадкой. Не оставалось сомнения принадлежность снабженца к славянской группе народов. Такая штуковина способна пуляться целыми брёвнами и на сраной кобыле к ней не подъедешь.

— И мимо не проскочишь, — согласно кивнув головой, добавил Копала.

— Типун тебе на язык, — беззлобно отреагировал Проныра. — Если, Ваня, ты не встанешь на замаскированную панель, являющуюся спусковым механизмом самострела, то всё будет — «чики-пуки!»

«Ремонтный отсек» жил своей обычной жизнью. В отличии от некоторых, «Ремонтникам» приходилось не так худо. Всегда ломаются нужные вещи и не подлежат восстановлению собственными силами. Как про умельцев поговаривали злые языки: «Может быть, на хлеб с маслом им и не хватает, но бутерброды с дерьмом водятся постоянно». Отсек напоминал среднее, между технической лабораторией и занюханными мастерскими из древнерусской глубинки. Кругом чернели пятна отработанного масла и валялись грязные спецовки. Они мирно соседствовали с компьютерной техникой, которая так же была перепачкана отработкой. Впрочем, это не мешало ей выполнять свои функции. Мыслимые и немыслимые запчасти от неизвестных агрегатов горами лежали по углам, неизвестно для чего извлечённые из складских помещений. Это добавляло, к общей картине, сходство с блошиным рынком. Только покупатели отсутствовали…

В одном из помещений, одна группа рабочих устраняла внушительный пролом в полу, образовавшийся в результате небольшой химической аварии, а другой коллектив трудился над транспортировкой бочки с маслом. После небольшой перекантовки, неплотно закрытая крышка не выдержала гидроудар и масло из железной ёмкости хлынуло на ступени, ведущие вниз — в подсобное помещение. В это время, как раз возвращалась с перекура первая группа рабочих, о чём-то отчаянно жестикулируя руками. Матерные слова они активно подкрепляли языком жестов и не смотрели под ноги.

Главный носильщик, он же бригадир всех прочих бездельников, крикнул ротозеям, предупреждая об опасности:

— Васька! Витька! Осторожней! Эта лестница вся в машинном масле!

— Хренота — та — та — та — та!

— Наплевать — бать — бать — бать — бать!

Сидя на полу, они потирали ушибленные части тела и угрюмо смотрели в пролом, ведший на нижние палубы, в подпаёльные воды. Там скопилось отработка, ставшая уже давно эмульсией. Чего только не входило в её состав: вода, масло, дерьмо — это только малая часть перечисленного. Пролом предполагалось заделать в кратчайшие сроки — хоть досками от белого сортира.

На пороге подсобного помещения появился ещё один персонаж из дальних мастерских. Он ещё ничего не знал про случившееся и вёл себя крайне безалаберно. Обведя присутствующих рассеянным взглядом, пришедший приветственно помахал рукой и уверенным шагом направился к стеллажам, стоящим у противоположной стены помещения. Кубарем скатившись по скользкому лестничному маршу, он выругался на аглицком языке и продолжил движение. Не успев предупредить его о предательской лестнице, бригадир успел предостеречь его о другой опасности, крикнув гневным голосом: