Владимир Лароу - Звёздные прыгуны (СИ)

— Тлапока, Тлапока! — монета была положена в развилку.

— Это… это Проход, — Дункан почувствовал знакомое покалывание.

— Уверен?

— Не задавай дурацких вопросов! Гляди, даже знак есть.

На одном из стволов их предшественник выцарапал иероглиф — послание тем, кто придет за ним.

— Что, что он означает, куда ведет Проход?

— Не разобрать, слишком давний, почти затянуло корой.

— Тлапока!

— Тлапока!

Разорялись аборигены.

— Способен активировать?

— Конечно, однако не станет ли хуже. Может, останемся здесь, попытаемся добраться до цивилизации, вполне возможно, религия Гильдии пустила на планете более глубокие корни…

— А в это время Повстанцы доберутся до Компьютера! Давай, активируй!

— Ты — главный.

Дункан сосредоточился. Воздух между стволами задрожал, искажая пейзаж позади.

— О-о-о! — изменения не остались незамеченными.

— Тлапока! — поклонился Золот и первым шагнул в Проход.

Еще до того, как Трегарт последовал за ним, аборигены в привычном поклоне плюхнулись на землю.

— Тлапока!

— Тлапока!

— Тлапока, — вздохнул Дункан, и Проход поглотил его.

Сперва Трегарт подумал, что перенесся на ту же планету — их снова окружали растения. Не понадобилось много времени, чтобы отметить — новый лес был много гуще предыдущего, деревья почти смыкали крупные стволы, обильно утыканные ветками. Словно канаты плот, их скрепляли толстые лианы с крупными листьями без черенков.

Золот, также внимательно изучающий окружающую обстановку, внезапно побелел.

— Активируй Проход, обратно, скорее, забери нас отсюда!

Никакой опасности в зоне видимости, да и слышимости, не наблюдалось.

— Что случилось, зачем?

— Действуй!

— Я не… — Дункан попытался сосредоточиться. Что-то ткнулось в его лодыжку, он опустил глаза — одна из лиан касалась ноги концом зеленого побега.

— Опоздали!

— Почему?

В следующее мгновение, кроны близлежащих деревьев выпустили десятки гибких стеблей. С проворством, свойственным скорее животным, нежели растениям, они оплели Дункана. Это было настолько неожиданно, что он не успел не только дернуться, но даже испугаться. Миг, и лианы подняли заплетенный кокон тела, притянув его к стволу. Рядом барахтался Золот, скорее силою привычки, нежели, имея шанс освободиться. Впрочем, сопротивление, не могло длиться долго.

— Это Баньян, — вздохнул напарник.

Аресты сторонников неизбежны, более того — желательны.

Арестованы должны быть публичные, наиболее УЗНАВАЕМЫЕ индивидуумы. Если этого не происходит, власти следует простимулировать.

Агент должен употребить все наличествующие средства, влияние, дабы в качестве меры наказания была выбрана — публичная казнь, либо адекватное ей по зрелищности и МАССОВОСТИ действо.

Так как многие осужденные пугаются, впадают в депрессию, либо вообще отказываются от своих взглядов, агенту следует предварительно проконсультировать, успокоить его. Список стандартных ситуаций см. Приложение 4.

На экзекуции, после произнесения речи (список стандартных речей см. Приложение 5), казнимый спасается путем вознесения на небо, исчезновения в светящемся луче, либо другим наиболее эффектным и приемлемым для данной местности способом.

Далее он должен появиться и проповедовать В ТОЙ ЖЕ МЕСТНОСТИ.

Оптимальное число спасенных проповедников — 10–12 особей, обязательно в различных местах, различных вековых групп, социального положения.

Каждому классу — свой.

— О, царь лесов, владыка поверхности, гроза живого, многомудрый баньян. О тот, чьи корни достигают сердца планеты, а кроны подпирают небо. О великий, чья тень простирается на тысячи…

Дункан понял, как чувствовали себя мумии, неудивительно, что в большинстве фильмов, они восставали. Хотя мумия — мертвая, а они — живые, мумия — в гробнице, а они — на свежем воздухе… слабое, но утешение. Во всем остальном — точная мумия — не шевельнуться, ни изменить существующее положение.

— О, зеленый среди зеленеющих…

Внезапное изменение статуса не прошло для напарника даром. Скоро час, как тот выкрикивал хвалебные оды во влажный лесной воздух.

— Золот, ты это…

— Отстань!

Дункан не знал, как вести себя с умалишенным, да еще с буйным. Хорошо, хоть он опутан лианами.

— Уважаемый повелитель недр, царь небес, нижайше прошу, отзовись!

На ближайшей к Золоту ветке появился небольшой зверек, похожий на белку, только с лысым хвостом. Приблизившись почти к самому лицу агента, представитель фауны принялся заинтересованно изучать его маленькими черными глазками.

— Великий Баньян, я — Золот Балтазар Хадир Карди и мой спутник — Дункан Трегарт от всего сердца желаем утолщения твоим стволам, роста побегам, зелени листьям.

Все это он выдал, обращаясь к… белке!

Сдвиги в психике напарника не только наличествовали, но и прогрессировали.

Это же почувствовал и зверь, махнув облезлым хвостом, «белка» убежала.

Изменения регонсцинировки ничуть не смутили умалишенного, он снова обратился к лесу.

— Пусть ветер благоприятствует твоим спорам. Пусть упадут они на земли врагов твоих, пусть укоренятся и войдут в силу, пусть никто не сметет их с лица матери-планеты…

— Золот, а знаешь, все не так уж плохо… — на чужой планете, привязанный к стволу, да еще в компании умалишенного.

Не гладя на него, напарник бросил:

— Я не сошел с ума.

— Конечно, никто и не говорит…

— Идиот! Чему тебя только учили! Это — Баньян. Это — планета Баньянов — разумных деревьев, заплетающих всю поверхность. Корни заменяют им нервную систему, лианы — руки, ко всему, они еще и немножечко телепаты, хотя наших мыслей прочесть не могут. На счастье, Баньяны падки на лесть. — О, величайший из великих, многомудрый среди многомудрых. Пусть отсохнут побеги твоих соседей, пусть истощится под ними почва, пусть тучи заволокут небо над их кронами, а молнии спалят… Ты слышишь?

Трегарт не сразу сообразил, что обращаются к нему. Он напряг слух — в привычном шорохе леса, действительно, угадывались новые звуки.

— Ветки трещат, и что?

— Кто-то идет!

— Животное?

Звуки ломаемого сухостоя перемежались тихой руганью — наверняка путь был не из легких.

Голос казался вполне человеческим.

И он… приближался.

На пространство перед деревьями вышел… человек. Вывернув, насколько возможно в его положении, голову, Трегарт с интересом рассматривал новое действующее лицо.

Ничего необычного — темные с проседью волосы, лукавые глаза под широкими бровями, слегка запущенная борода, лет сорок с хвостиком — на вид обычный мужчина, немного уставший.