Сергей Варлашин - Звездная Мгла (СИ)

— Чем все кончилось? — нетерпеливо спросила Велена.

— Позвонили, пожаловались, приехал специалист, потому что изготовить, не помню его названия, отказался верить, что могут сломаться сразу все голограммные ретрансляторы. Инструкция к ним само собой не полагалась, лишь «вкл» и «выкл». Приехал специалист, через сутки. Подошел, включил, один другой, все работали, исправней некуда. Шепнул нам на ушко, что, по сути, лазерный свет от голограммы, воспроизводит все сложные категории заданного изображения, будь то необычайная плотность, яркость цвета, поразительная передача света и тени, глубина текстуры — дает полноценное изображение с любой точки. Съедает при этом колоссальное количество энергии. Для того чтобы быть автономными, в любом месте без источников питания, была применена данная технология быстрой энергозатраты, позволяющая так же быстро ее восстановить. Глубоко внутрь устройства лезть запретил. Заодно сказал, что они работают сутки — двое, в зависимости от площади голограммы и ее энергозатратности на сложность воспроизводимых объектов. Потом половину этого времени, уходит на автоматическую подзарядку из естественно образуемого, окружающего нас энергетического поля. Велел никому ничего не говорить под страхом разглашения военной тайны и уехал. Нам с техником оставалось делать умные глаза. Говорить, чтобы больше суток ими пользоваться никому не давали и вообще категорически настрого запрещено в целях безопасности. Самим же приходилось, увозить те «неисправные» образцы, когда ими пользовались больше назначенного времени. Делать вид, что идет разборка и сборка, ничего при этом, не делая и возвращать в строй. Самое веселое время моей службы. Когда меня и моего коллегу, как ценные военные, кадровые единицы, переводили в разные части, мы взыскательно и весьма строго, как нас учил специалист с того завода изготовителя, объяснили сменяющему молодому составу техников, все тонкости.

— Не вся суть армии, но какая то ее часть точно есть, в твоем примере. — посмеивалась чисто и задорно, от души Велена. — А что вы им сказали?

— То же самое, что, когда то нам, напугали последствиями разглашения военной тайны и даже дали подтвердить наши слова тому специалисту по закрытой связи. Ее нам обеспечили, с момента договора поставки ретрансляторов. Однако для меня самого было в диковинку обнаружить их здесь в списках привезенных вещей, прежде чем прилетели вы с гуманной, освободительной миссией. Ну я кстати обещал вывести тебя на пикник. — алогично заключил я.

— Да, слово свое ты держишь. — Она осеклась, и лицо ее замерло.

— Что не так?

— Ты слышишь это?

— Что именно? — спросил я и прислушался.

— А что ты слышишь?

— Да признаться ничего, кроме нас самих.

Она еще раз замерла, покрутила головой в разные стороны, нахмурилась.

— Провода за стенкой, может, гудят. Но я не слышу их, только могу представить.

— Нет, это другое. — она задумчиво пыталась что-то еще услышать или понять.

— Я тебе верю, у меня нет сомнений, что ты слышишь лучше меня. Давай мы скорее, найдем какую нибудь нишу, а лучше выход, там и подождем. Вдруг и вправду едет кто.

— Может у меня галлюцинация, но я точно слышу тихий рокот, вперемежку с шумом моря.

Мы поспешили пойти дальше.

— Ты знаешь, на ракушку тоннель не похож, но он от сквозняка может издавать подобные шумы.

— Шумы у тебя в голове Лучезар. Я лицом чувствую ветерок.

Взаправду, по моему не успевшему обрасти щетиной лицу, пошел сквозняк. Шумы в голове действительно не иллюзорно появились. Мы побежали. Через пару минут он превратился в грохочущий ветер. Ниш и выходов нигде не было. Нам пришлось залезть под потолок и спрятаться там, в трубах. Они ходили ходуном под нами от любого движения. Мы серьезно опасались, что они обвалятся, поэтому разорвали между нами дистанцию на пять метров. Ветер и несущийся с ним свист, достигли своего апогея. В этот момент под моей правой ногой труба лопнула и загибаясь провисла чуть не до середины высоты тоннеля. Рев ветра возрос до невыносимой громкости и силы. Казалось, что я сейчас свалюсь вниз вместе со всеми остальными трубами и полечу несомый ветром. Все случилось совсем не так, как я себе мог вообразить. В доли секунды под нами пронеслось нечто напоминающее дрезину. С невероятной скоростью, прогнувшаяся труба ударила меня в щиток голеня. Тут же ветер стих, а на конце ударившей меня по ноге трубе висело нечто.

Оперативно спустившись по этой же трубе, я заранее отпустился и мягко приземлился между рельсами. Велена, последовала моему примеру и тоже осматривала со мной нанизавшегося через спину черного, не очень большого робота, с четырьмя руками, короткими ногами и прозрачным стеклянным неправильным шаром на месте головы, бледно светящимся синим светом. Под стекловидным аквариумом, вместо черепа, находились человеческий мозг и отходящие от него сотни проводов с волосок. Глазами ему служили мерцающие синим, визоры на плечах. Стоило мне дотронуться до него кинжалом, как он дернулся и замахал одной лишь левой, нижней рукой, выходящей из-под основания лопатки. Пару махов, ему было достаточно, чтобы «глаза» померкли, и сила электрического импульса навсегда его покинула. Рисковать я не стал, оставляя его здесь один на один с собой самим, и загнал черный кинжал ему прямо сквозь стеклянный шлем в мозг. Тело никак не прореагировало, не симулировал смерть значит. Прозрачная жидкость частично вытекла из его аквариума. Я обернулся посмотреть на реакцию Велены.

— Верно. Я бы так же сделала. — одобрительно кивала она. — Пусть проветрит мозги.

— Пошли ка отсюда поскорее, не нравиться мне здесь разгуливать.

Не очень аппетитно скажу я вам смотреть на нового издохшего солдата, а какой у этого всего запах! Варна без особых проблем набирает материал из людей и экспериментирует на всю катушку, без моральных ограничений и внутренних предрассудков. Что если дать Варне, толковое образование, все технологии, знания и материалы земли вместе взятые? Человечеству будет грозить вымирание или нет? Проверять не хочется. Это сейчас она экспериментирует, с каждым разом киборг будет получаться лучше и лучше, неуязвимее и смертоносней. Темные мысли заполняли мое воображение, подстегнутое тишиной и темнотой неосвещенных участков пространства. Несмотря на неприятие местечка, дальше шли довольно тихо. В течении часа не встретили ни одной живой души. Свободно проходящие насквозь коридоры и ниши, часто заполняли всю длину тоннеля. В случае обнаружения очередного транспорта, мы могли бы без труда спрятаться в них. Мысль об этом успокаивала меня, вдобавок присутствие Велены, скрашивало нашу мирную прогулку, делало ее приятной.