Обратная сторона Европы (СИ)

– Я, разумеется, тоже спать не стану. В моём возрасте начинаешь дорожить каждой секундой своей никчёмной жизни, не гнушаешься любой возможностью прочувствовать реальность прожитых дней, даже если жизнь не баловала, – подумав, Джош поправил себя: – Тем более, если жизнь не баловала.

День сменялся ночью, а на смену ночи снова приходил день. Для Джоша и Керрио понятие времени суток давно стало чистой формальностью, связь которой с физиологической предрасположенностью организма ко сну или бодрствованию была утеряна.

Оба понимали, что дорога домой может занять намного больше времени, чем полёт к Европе несколько лет назад. Потому что тогда, давно, космический коридор для их «Экспедиции» был тщательно просчитан на Земле сверхмощными компьютерами, благодаря чему большинство участков пути были пройдены скольжением – или лавированием – в гравитационных полях на скорости, лишь на порядок уступающей световой.

Сейчас астронавты также использовали гравитационное лавирование, но корабль при этом подвергался риску столкновения. Чтобы уменьшить риск, такие «скоростные» участки пути приходилось многократно укорачивать.

– Другого не дано, Керрио. Видишь ли, если мы перестанем лавировать, то будем полгода добираться до дому. Умрём от голода прежде, чем попадём на Марс, – сказал Джош.

– Капитан, я знаю это, – улыбнулся Керрио, запуская расчёт очередного космического коридора весьма скромной протяжённости.

Итак, благодаря навигационному искусству астронавтов и гениально сконструированному двигателю космолёта, пояс астероидов был достигнут спустя два с половиной месяца после начала полёта. Однако злая судьба продолжала испытывать «Экспедицию» и её малочисленный экипаж на прочность, в прямом и переносном смысле: корабль попал в метеорный поток. Приняв на себя ручное управление, астронавты повели свою махину, уворачиваясь от больших камней, но то и дело подвергаясь бомбардировке мелкими метеорами, предположительно безопасными для космолёта подобного уровня. «Экспедицию» кидало из стороны в сторону как шхуну, угодившую в шторм на море. Один из ударов оказался роковым.

– Проблема во втором отсеке, капитан, он заблокирован.

Бортовой компьютер после недолгой экспертизы выдал результат: требуется аварийная посадка.

– Мы должны посадить корабль в течение двадцати минут!

К счастью, «автоматная очередь» из метеоров закончилась. Холодный женский голос, которым какой-то умник наделил компьютер, равнодушно отсчитывал минуты, оставшиеся до взрыва во втором отсеке, который приведёт к сильному повреждению корабля, и, как следствие, к быстрой или медленной гибели астронавтов.

Керрио Винс распространял сигналы SOS во Вселенной.

Космический радар судорожно прощупывал близлежащие окрестности в поисках хоть какой-нибудь захудалой посадочной площадки.

Астронавты попрощались друг с другом крепким рукопожатием, обнялись, и уже были готовы попрощаться с жизнью, как вдруг радар выдал информацию об астероиде 5748, или очень на него похожем, который мог спасти экипаж «Экспедиции», равно как и убить в случае неудачного приземления. Терять было нечего, астронавты повели свой корабль, эту бомбу замедленного действия, на 5748-й.

На что им было надеяться даже в случае удачного приземления? Шансов на спасение почти не было. Оставалось верить в то, что взрыв будет не слишком сильным – это во-первых. Во-вторых, что они успеют удалиться от корабля на безопасное расстояние. В-третьих... ничего. Кроме мизерной, стремящейся к нулю возможности, что их призыв о помощи будет услышан, не проигнорирован, и спасатели – кем бы они ни были – успеют вовремя.

Сторонний наблюдатель, если бы таковой имелся, мог увидеть, как космический корабль, подлетев к астероиду, больше всего по своему виду напоминающему гигантский обломок неправильной формы, завис над ним, выпустил посадочные опоры, а затем мягко приземлился. В ту же минуту из люка выскочили два астронавта и скачками побежали прочь от корабля. Удалившись на безопасное по их оценкам расстояние, они укрылись за массивной скалой и начали ждать. Не прошло и пяти минут, как прогремел взрыв. За ним с секундным интервалом – второй, помощнее. Понятно, что услышать взрывы было нельзя ввиду отсутствия атмосферы, зато можно было почувствовать толчки и сотрясения.

И сторонний наблюдатель там был! Он был напуган невероятно. Взрывателей он видел не мало, но так, чтобы взрывали свой собственный космолёт... Крутые, видать, перцы!

– Кажется, мы спасены, но только наполовину, – сказал Джош.

– Вот именно, – вздохнул Керрио, продолжая отсылать SOS с помощью портативного сигнализатора, прихваченного с корабля. – И если мы не спасёмся на вторую половину, то лучше бы нам не спасаться и на первую.

Не успел он произнести эти слова, как из-за соседней скалы показалась сперва чья-то голова в скафандре, а затем в полный рост и сам обладатель этой головы. Он был весь измазан в зелёной флуоресцентной краске, благодаря чему светился в темноте, а в руке держал огромный баллон, по всей видимости, с краской того же цвета. Вид у него был озадаченный.

Джош и Керрио поднялись на ноги и несколькими жестами, во-первых, поприветствовали случайного встречного, а во-вторых, показали, что они настроены мирно и не имеют при себе оружия. Примерно пять минут потребовалось на то, чтобы настроиться на одну с ним радиоволну, познакомиться и вкратце обрисовать все обстоятельства, благодаря которым они оказались на этой далёкой от космических путей координате и очень нуждаются в помощи.

Его звали Дин Ларгон.

По всей видимости, перед ними был один из представителей нового молодёжного движения. Называются они довольно вычурно – нон-эмо-космодралы, и у них есть общие приметы: яркая одежда, большей частью ядовитых оттенков, «пульсары» в ушах (серьги из искусственных мигающих самоцветов). Важным отличительным знаком нон-эмо-космодралов является борода – чем длиннее, тем лучше. С помощью яркой одежды они стараются привлечь внимание к проблемам космоса («пульсары» символизируют связь с космосом), а борода означает приверженность к традиционным ценностям.

Принадлежность Дина Ларгона к движению нон-эмо-космодралов выдавали как раз-таки «пульсары», а не борода. Мигающие, довольно крупные серёжки были хорошо заметны через прозрачный шлем сферической формы. Борода у Дина тоже была, но не слишком длинная, из чего можно было заключить, что её владелец не так давно влился в славные ряды нон-эмо-космодралов.

Вопреки последнему предположению, космический челнок (или космобиль) Дина был обшарпан так, будто в буквальном смысле бороздил межзвёздное пространство, побывал во многих переделках, в том числе и у чёрта на рогах. Впрочем, связь между этими двумя обстоятельствами далеко не очевидна.