Дэвид Вебер - В ярости рождённая

Был проход. Конечно очень небольшой – слишком маленький для чего-нибудь сопоставимого по размерам со штурмовым шаттлом или эвакуационным транспортом – но он был, и она осторожно-осторожно проникла в эту брешь. Разведмодуль нёс единственный съёмный релейный [система связи от точки к точке по остронаправленному лучу] лазерный приёмопередатчик, который, прежде чем проникнуть в здание, он оставил на крыше, предварительно направив тончайший луч микромощного ультрафиолетового лазера точно на Алисию. Не было никакой гарантии, что кто-то или что-то не окажется на пути луча, тем самым обнаружив его, но так, по крайней мере, она могла избежать гарантированного обнаружения.

Как только канал закрытой связи был организован, она подняла «паучка» повыше, зависнув непосредственно над центральным зданием. Активные датчики модуля были отключены, также как и у её брони, но хватило и данных пассивных сенсоров, взглянувших на систему ПВО с расстояния «вытянутой руки», чтобы заставить Алисию с досадой поморщиться. Её первоначальное впечатление было правильным, за исключением того, что было три многоствольных пусковых установки гиперзвуковых ракет, спаренных с позициями плазменных орудий.

Она изучала их в течение нескольких секунд, тщательно запоминая каждую деталь поступающей информации, затем отослала своего маленького прихвостня, незримо дрейфующего вдоль карниза здания, найти дорогу внутрь. Что ему и удалось через нескольких минут. Модуль завис под свесом кровли и крошечным лазером прорезал отверстие в ячеистой сетке, прикрывающей вентиляционное отверстие, а затем плавно и очень медленно скользнул внутрь.

Внутренности здания выглядели точно так, как Алисия себе и представляла. Часть его занимали выгородки офиса и что-то похожее на кафетерий, но по меньшей мере восемьдесят процентов громадного сооружения были одной открытой полостью, усеянной автоматизированными рабочими местами обслуживания тяжёлых строительных машин. На уровне второго этажа узкие мостки обегали вокруг обширной центральной области с дополнительными кабинками, но пассивные сенсоры её «птички» обнаружили тепловые следы людей только в двух – максимум в трёх – помещениях.

Но вот в других частях здания людей было гораздо больше.

Заложники жались друг к другу в середине открытой площадки. Большинство из них сидело на чём-то напоминающем циновки из какого-то вспененного синтетического материала. Портативные биотуалеты были расставлены вдоль наружных стен здания. Кроме этого, визуальные датчики модуля показали Алисии канистры с питьевой водой и что-то похожее на стандартные полевые рационы Морской пехоты. Все пленные выглядели грязными и давно не мывшимися и большинство из них сидело, погрузившись в себя, всем своим видом демонстрируя желание отгородиться от ужаса террора, во сне и наяву преследовавшего их в течение двух последних стандартных месяцев.

Но с другой стороны – Алисия хищно улыбнулась – внутри здания оказалось гораздо меньше террористов, чем ожидалось.

«Террористы здесь бегают такими толпами, что я уже привыкла считать, что минимальная численность их отряда не может быть меньше ста человек», – подумала она. – «Приятно, для разнообразия, убедиться что это не так».

Но, тем не менее, размышляла Алисия, и в этой ситуации они вполне обоснованно могли считать, что численность охраны более чем достаточна. Недалеко от площадки с заложниками, на возвышении, с которого простреливался её каждый квадратный миллиметр, были установлены четыре тяжёлых лаунчера. В любой момент каждый из них мог выпустить за минуту более чем пять тысяч оперённых дротиков – четыре вместе легко превратили бы зону обслуживания в скотобойню. И при этом они не были единственной мерой предосторожности предпринятой террористами. Плазменное орудие поддержки пехоты – более лёгкое, чем его аналоги на позициях ПВО, но значительно тяжелее всего, что ещё оставалось у Алисии – было установлено достаточно глубоко в здании, чтобы держать под прицелом все из трёх транспортных ворот в его западной стене.

Лишь расчёт плазменного орудия был в боевой броне. Остальные восемнадцать боевиков, поддерживающих расчёты лаунчера и артиллеристов, хотя и одели боевые шлемы, но щеголяли полностью без защиты или были облачены только в лёгкие бронежилеты. Алисия не могла разобрать все детали, но шлемы, как и всё остальное вспомогательное оборудование боевиков, были похожи на стандартную экипировку Морской пехоты, а это значило, что они обеспечивали своим владельцам вполне приличные датчики и свободный доступ в тактическую сеть.

Ещё раз внимательно осмотрев внутренности здания, Алисия заставила разведмодуль подняться под крышу и прилепиться к элементам системы освещения. С этой позиции она обеспечивала себе наилучшее поле зрения и к тому же там аппарат было труднее обнаружить, затем переключила связь с ним на резервный канал.

– Я надеюсь, ты всё видела? – поднимаясь с земли, поинтересовалась она у Танис.

– Конечно, – Танис тоже встала и они спустились по склону гребня, чтобы присоединиться к оставшимся в живых бойцам Роты Чарли.

«Сколь многих мы потеряли», – думала Алисия, в который раз пересчитывая редкие немногочисленные иконки собравшихся вокруг неё друзей.

Тридцать один человек, одиннадцать процентов отправившейся на задание роты. Лишь семь из первоначальных восемнадцати десантников её собственного отделения к этому моменту оставались в строю... что делало Первое Отделение её самой сильной выжившей командой.

Броня каждого несла явные признаки того, чего её владельцу стоил путь сюда. Встроенные в броню Кадров системы хамелеон-камуфляжа, измазанные липкой смолой в процессе продирания сквозь заросли местных хвойных деревьев, уже не могли функционировать должным образом. Зажжённые плазменными ударами лесные пожары, щедро рассыпанные по пути их следования – чей багровый отсвет всё ещё расцвечивал небо выше зазубренных скал – внесли свой вклад в чертовски потрёпанный вид выживших коммандос. Шлак от сгоревшего гранита, пепел, полуистлевшие обрывки веточек и иглообразные листья намертво приклеились к покрытой соком броне, и броня большинства бойцов, впрочем как и её собственная, могла похвастаться многочисленными вмятинами и щербинками.

Она с замиранием сердца вглядывалась в их лица, думая о том, что она собирается попросить их сделать.

– Вы все видели то, что противостоит нам, – наконец начала она. – Я не вижу никакой возможности посадить даже штурмовые шаттлы, не говоря уже об эвакуационном транспорте – не с той системой ПВО, что развернули здесь боевики. Конечно, используя ВСС, можно подавить и её, но тогда неминуемо погибнут все заложники. Таким образом, единственное, что приходит мне в голову, это…