Дэвид Вебер - В ярости рождённая

Теперь Танис сориентировалась в интерьере, подсчитала и рассортировала источники опасности, тщательно отметила положение плазмомета и его стрелка и кивнула гренадеру еще раз. Он завел еще одну бесконечную очередь, и Танис вплыла в помещение с мощной грацией развертывающегося бушмейстера. Винтовка была продолжением нервов. Цель оставалась невидимой за разрывами и дымом, но винтовка поднялась, не теряя времени, и Танис выдавила из нее пятизарядную очередь двадцатимиллиметровых безгильзовых, покинувших ствол со скоростью восемнадцать сотен метров в секунду и практически моментально отрезавших цели обе ноги.

Даже для большинства коммандос ведение огня с прицеливанием по дистанционному сенсору было затруднительным, но Танис была виртуозом. Ответный огонь был интенсивным, но неприцельным. Они не могли ее видеть, но сами были у нее как на ладони. Ее винтовка была волшебной палочкой, сеющей смерть с безжалостной точностью. Она распределяла трёх- четырёхзарядные очереди, и ответный огонь ослабевал. Последняя очередь сердечников просвистела в ее сторону, и она уже выходила из помещения, вызывая медиков.

***

– Боже мой!

Слова Бен Белькасема повисли в воздухе госпитального отсека, и он сам не мог понять, были они молитвой или проклятием. Он опустился в кресло, чувствуя такую же тошноту, как Танис, когда она выходила из тонуса.

Сэр Артур Кейта не сказал ничего, только смотрел на женщину на больничной койке. Огонь Танис отрезал ей обе ноги, но никто не жалел об этом. Она лежала, довольно улыбаясь, а Кейта хотелось задушить ее голыми руками.

Рэчел Шу была единственным членом штаба, захваченным живьем. Он знал, что должен радоваться, потому что никто, кроме Хоуэлла, не мог дать такого количества информации, но даже слушать ее было противно. В ней была невидимая гниль, гангрена души, тем более ужасная, что выглядела Шу совершенно обычно. Она объясняла все с ужасающей бодростью и жизнерадостностью под воздействием препаратов Бен Белькасема.

При обычных обстоятельствах ни один имперский подданный не мог быть подвергнут воздействию стимуляторов искренности без решения суда, что, как прекрасно представлял себе Кейта, не остановило бы Бен Белькасема или Гектора Суареса ни на мгновение. Но все же Кейта был доволен, что законы нарушены не были. Может быть, немножко затронуты, но не нарушены. Шу захвачена с боем во время акта пиратства, поэтому у нее не было никаких гражданских прав. Более того, Кейта имел право расстрелять ее на месте. Хотелось бы ему это сделать! Ох, как хотелось бы! Но она была слишком ценным свидетелем. Его медики нянчились с ней, как если бы она была самим Императором, потому что ее показания могли поставить к стенке Субрахманьяна Тредвелла и сэра Амоса Бринкмана.

Кейта отступил от кровати, как от источника заразы, и тоже сел напротив Бен Белькасема. Танис Като была бледной, как призрак. В помещении тяжело повисло молчание, прерванное наконец инспектором.

– Не постигаю... – Он покачал головой. – Слышал все своими ушами, и все еще не верится. – В голосе инспектора действительно слышались несвойственные ему нотки неуверенности. – Все эти месяцы охотиться за мерзавцами и обнаружить такое...

– Да... – Губы Кейта искривились, как будто он хотел сплюнуть на палубу. – Да... – повторил он. – Но зато теперь мы знаем все. Или, по крайней мере, достаточно. – Он повернулся к инспектору Суаресу, стоявшему рядом с Бен Белькасемом. – Пожалуй, теперь нам не понадобится зачистка.

– Не могу сказать, что об этом жалею, – ответил Суарес, – но это похуже любой зачистки. Не думаю, что когда-либо губернатора сектора судили за измену.

– Лиха беда начало, – мрачно пошутил Кейта. – С адмиралом Лейбницем я поговорю сам. Я не хотел бы, чтобы об этом узнал еще кто-нибудь, пока мы не добрались до Суассона. – Он глубоко вздохнул и печально улыбнулся. – Нет худа без добра, – изрек вдруг Кейта, и присутствующие удивленно повернули головы в его сторону. – Мы бы не смогли так далеко продвинуться без Алли, Танис. Добавив это к тому, что рассказал инспектор, – он кивнул в сторону Бен Белькасема, – можно отменить приказ об ее уничтожении.

Лицо Танис осветилось хрупкой надеждой, но Бен Белькасем хлопнул себя по лбу.

Кейта обернулся на звук и сузил глаза, увидев лицо инспектора.

– Что? – спросил он резко.

– Алисия... Бог мой, Алисия!..

– Что случилось?

– Она знает все о Тредвелле. Кейта недоверчиво поморщился:

– Это невозможно. Откуда она могла узнать?

– Компьютеры. – Руки Бен Белькасема отчаянно двигались, пока он пытался выразить свои мечущиеся мысли словами. Все в недоумении смотрели на него. – Компьютеры «Проциона». Когда Мегера отрубила его искусственный интеллект, Алисия прозондировала его сеть.

– О чем вы говорите? – спросила Танис. – Это не смог бы сделать и обученный пилот «альфа-синта», не говоря уж об Алли. Даже если бы она смогла, Шу только что нам сказала, что в компьютерах ничего о Тредвелле нет.

– Вы еще не понимаете? – Инспектор прорычал это так яростно, что Танис подалась назад. – Она не сумасшедшая... не такая, как вы думаете. Тисифона существует!

Танис и Кейта переглянулись, потом настороженно уставились на инспектора, словно ожидая дальнейших проявлений помутнения рассудка, и он подавил гнев и разочарование.

– Вы плохо слушали меня, – упрекнул он. – Я ведь говорил вам, что она сделала с Алексовым. Она не задавала вопросов, она читала его мысли, она потрошила его мозг. Называйте это телепатией, пси-сенсорикой, как хотите, но это существует!

Кейта хмурился в своем кресле. Танис глубоко засунула руки в карманы и сгорбилась, а Бен Белькасем медленно кивал:

– Именно так. Вы можете считать Тисифону продуктом воображения Алисии, но я думаю иначе. Я разговаривал с нею, сидя за обеденным столом, как говорю сейчас с вами. Я не знаю, кто она, но она реальна. Она может читать мысли... и многое другое. Вспомните, как Алисия сбежала из госпиталя и украла «Мегеру». Вспомните, как она выслеживала пиратов, черт побери!

– Ладно, – сказал наконец Кейта. – Допускаю, что Алисия – или Тисифона – может читать мысли. Если она узнала это не от Алексова, то от кого же?

– От Рендлмана. – Бен Белькасем указал на Шу. – Вспомните, что она рассказала о событиях на мостике, когда Мегера потрошила кибер-синт «Проциона». Это была Тисифона. И никто более.

– Да бросьте! – запротестовал Кейта. – Он был подсоединен к рухнувшему искусственному интеллекту.

– Вы так считаете? – Бен Белькасем обратился к Танис Като. – Что случается с оператором кибер-синта в таких случаях, майор?

– Кататония, – не задумываясь ответила Танис. – Он угасает, как свечка.