Дэвид Вебер - В ярости рождённая

– Я думаю, учитывая ограничения, это выглядит довольно приёмлемо, – произнесла она вслух спустя пару десятков секунд. – Меня больше всего волнуют процедура высадки и последующая идентификация цели.

– Подход – проблема Флота, а не наша, – ответил Онассис. – Конечно, говоря это, я должен признать, что провёл не одну бессонную ночь, размышляя непосредственно об этом. – Он вымученно улыбнулся. – А идентификация цели всегда является проблемой в таких операциях как эта. Но нам обычно достаются не самые простые задания.

Алисия, понимающе кивнув, подошла к планшету и, опёршись на край стола, вновь начала, хмурясь, вдумчиво рассматривать район проведения будущей операции.

Область на видеопланшете показывала во всех подробностях горную долину на планете Чжэнчжоу. Как и Янцзы, Чжэнчжоу был старым Миром Лиги, но в отличие от Янцзы, Чжэнчжоу не требовался Империи. Это была одна из буферных систем Миров Беззакония между Империей и Сферой Ришата. Она располагалась ближе к границе Империи в номинально независимой зоне между двумя звёздными нациями и была одной из четырёх таких же звёздных систем в настоящее время вовлечённых в то, что эвфемистически назвали «многосторонними переговорами о коллективной безопасности» с Министерством Иностранных Дел.

Что в действительности означало, что рассматриваемые звёздные системы были (по крайней мере, по данным Империи) нашпигованы прибежищами и базами различных «национально-освободительных движений», посвятивших себя делу освобождения «их порабощённых братьев и сестёр от имперского гнёта». И Империя намеривалась кое-что предпринять по этому поводу.

В глазах Империи «освободительные движения» были чистой воды сборищами террористов и, насколько Алисия была информирована, ярлык был точен. Естественно, учитывая огромное неравенство между военной мощью Империи и их собственными, без сомнения ограниченными силами освободительные организации не вступали с ней в прямые военные конфликты с применением обычных вооружений независимо от того, что они может быть и мечтали об этом. В своём бессилии они погрязли в классическом варианте асимметричного вооружённого противостояния и, как обычно случается в таких случаях, более слабая сторона вышла за пределы одобренных звёздными нациями «правил войны». Что было столь же неизбежно, как неизбежна на море случайность. Но насколько Алисия могла быть уверена, большинство освободительных организаций было совершенно счастливы возможностью оправдать политику террора нехваткой вкладываемых ресурсов. Фактически, они были довольны этим и естественно не стеснялись в размахе проверенной временем преднамеренной жестокости террористической тактики.

Однако в глазах граждан многих Миров Беззакония и весьма существенной части населения различных Коронных Миров (как Янцзы, например) они были патриотами. Хуже того, они были удобным инструментом для тех, кто желал навредить Империи. Общеизвестно, например, что Риши в своё время очень эффективно использовали тайное финансирование и поддержку таких движений, как впрочем и некоторые из наиболее влиятельных Миров Беззакония.

Любой Мир Беззакония должен был быть очень осторожным, поддерживая организации, которые Империя классифицировала как «террористические», учитывая давнишнюю имперскую политику, исповедовавшую старую истину: друг моего врага – мой враг. Террористический акт был военными действиями – именно так считала Империя – и в глазах Империи любой, кто поддержал военные действия, был столь же виновен в этом акте. Что объясняло, почему ни один Мир Беззакония не мог позволить себе быть однозначно связанным с террористическими нападениями на имперских граждан или территорию – если, конечно, правительству не хотелось развлечь своих граждан фестивалем посвящённому дружескому визиту дредноутов Имперского Флота с толпой необычайно неприветливых Морских пехотинцев на борту.

Но до тех пор, пока следы этой поддержки могли быть благополучно скрыты (или по крайней мере правдоподобно отрицаться), многие независимые Миры Беззакония, обеспокоенные скоростью распространения Империи в их направлении, считали поддержку любых «освободительных движений» в своей зоне влияния весьма привлекательным способом притормозить эту экспансию. Не говоря уже о тех случаях, когда правительство Мира Беззакония, как и его граждане, искренне одобряли освободительные усилия.

В настоящее время Империя оказывала определённое давление на Чжэнчжоу и его соседей, – Коттерпин, Оникс и Хван-ку – чтобы обуздать различные вооружённые группы, действующие с их территории и прочих менее населённых звёздных систем в этом регионе. Четыре из них под общим руководством Оникса были более чем слегка недовольны этим процессом. Очевидно, что они были сильно «расстроены» вторжением Империи в их окрестности, но их правительства должны были понимать, что в конечном счёте они окажутся перед необходимостью признать имперские требования о принятии мер. И что если они сами этого не сделают, то рано или поздно Империя примет необходимые меры в одностороннем порядке. Они понимали и это, и это знание делало их ещё более возмущёнными.

Переговоры уже тянулись дольше, чем Алисия могла бы предположить. Для неё было совершенно очевидно, что у имперских посредников были инструкции от Министра Иностранных Дел Мэдисона попытаться удержать от дальнейшей эскалации недовольство местных жителей. Они демонстрировали необычную степень терпения и пока не поддавались искушению помахать перед носом другой стороны большой узловатой палкой.

К сожалению Гэвин Муеллер, министр иностранных дел Оникса, как представитель Группы Четырёх (именно так эти четыре вышеупомянутых Мира Беззакония были обозначены), не был особо впечатлён их сдержанностью.

Он принял линию отрицания достоверности любых доказательств того, что какая-либо запрещённая Империей организация действовала с их территорий. Империя, заявлял он, была чрезвычайно несправедлива в требовании, чтобы они приняли на себя ответственность за приблизительно полудюжину других, меньших государств Миров Беззакония в их секторе. При этом Муеллер был готов признать, что некоторые из тех Миров Беззакония действительно могли бы использоваться как базы означенных террористических движений. Но при этом было бы неблагоразумно ожидать, что Группа Четырёх возьмёт на себя своего рода межзвёздные полицейские функции. Мало того, что их соседи совершенно справедливо были бы возмущены таким произволом, но и поиск немалых средств на подобные расходы будет далеко не тривиальной задачей. И всё это при том, что нет никаких оснований считать их ответственными за чьи-либо преступления.