Жорж Павлов - Экзопланета

Мы вернулись на её полянку и, понаблюдав за птицами, пошли в другую сторону

Всё повторилось: мы не сделали и десяти шагов, и успокоились, только оказавшись снова на моей полянке.

– «Что за чертовщина? Не пойму»

– Что?

Я, подумал вслух!

– Да мелькают у меня мысли, но …

– О чём? – она, видимо забыв, где находится, повела взглядом, отыскивая зеркало, чтобы поправить причёску, но вспомнив, взглянула на меня.

В глазёнках блеснули слёзки.

– Каатя! – я притянул её и погладил волосы – Ну ты чего, хорошая моя. Вернёмся мы на Землю. Вернёмся!

Она прижалась ко мне, как ребёнок: беззащитный, беспомощный, доверчивый

– Ты хотел сказать о чём подумал – она подняла глаза и улыбнулась

– Страх! Его природа – загадка.

– Загадка?

– Да, загадка! Страх может быть проявлением каких-то физических свойств на этой планете: какие-то волны сверхнизкой частоты или … в общем, природного, этой планеты, происхождения

Она внимательно слушала.

– Либо, страх, может иметь разумное происхождение и с этим разумом мы …

Я замолчал, пытаясь представить инопланетный разум.

– Мы можем встретиться? – закончила она

Я вздохнул

– Не хочется развивать эту тему. Слишком уж много совпадений, чтобы быть просто случайностью. Хотя, с другой стороны, если нас занесло сюда не случайно, или случай только в том, что, именно ты и я, сейчас здесь, а могли быть другие, то, возможно, есть способ вернуться назад.

– Бррр! Ты поняла, что я, только что, наговорил?

Катя улыбалась.

Я посмотрел на небо: второе солнце уже прошло больше половины своего дневного пути. Включил сотовый: прошло три с половиной часа.

– «Ещё пара часов и это солнце уйдёт за горизонт, а первое вряд ли взойдёт и перспектива, ночевать под открытым небом, никуда не исчезнет»

Я поёжился

– Что-то не очень хочется провести первую ночь здесь на полянке под открытым небом, согреваясь теплом твоего тела. Хотя, само по себе, это, конечно, будет приятно!

Лаская её грудь, удивился упругости.

– Силикон?

– Нет! – она обиделась и дёрнулась, высвобождаясь из моих объятий.

– Странно! – она смотрела на меня – Ты, необычный человек: мягкий и нежный, и грубый одновременно, но твоя грубость не ранит … коробит, правда …

Солнце опускалось за верхушки деревьев

– «Верхушки деревьев!»

– Кажется я нашёл способ оглядеться!

Она удивлённо смотрела на меня

– Я залезу на де …

– И я с тобой!

– Ты полезешь на дерево?!

– В детстве, у бабушки в деревне, я играла с Юркой, соседским мальчишкой. Мы с ним лазали по деревьям. Баба Люба меня отчитывала: ты девочка, тебе не надо лазить по деревьям!

– Это было давно и …

– Нет! Я полезу вместе с тобой! Ну пожалуйста!

– Кому скажи, не поверит! Бабка полезет на дерево!

– Я не бабка! – она надула свои красивые, выразительные губки – А ты плохой, невоспитанный! – и шлёпнула мою руку

– Ладно! Полезем вместе …

Катя запрыгала, как девочка!

– Высоко не полезешь, хорошо?

Она согласно качнула головой.

Мы подошли к деревьям вплотную.

Я коснулся коры; цветом и гладкостью она была похожа на тополиную, да и сами деревья, стройные и высокие, с толстыми, разросшимися ветвями, очень сильно были похожи на тополя, и только листья отличались, они были узорчатые, с выпуклыми светлыми прожилками, овальные и очень большие: я приложил ладонь и растопырил пальцы. И перекрыл всего лишь четверть поверхности листа!

– Ты стой там! – Катя стояла между стволами, держась за ветки – Не девочка!

– Ой-ой-ой! А ты, мальчик?!

Я лез всё выше и выше. Из-за того, что деревья были одной высоты, увидеть что-либо я мог только, с одной стороны. Открылось перед моим взором немного: на расстоянии, порядка сотни шагов, был овраг и на другой его стороне, плотной стеной, стоял всё тот же лес!

Всё! Больше не видно ничего!

Я глянул на светило. До заката оставалось немного: часа полтора, не более.

– Что там?

– Да ничего! – разочарованно вздохнув, я окинул взглядом свою полянку

Вот это дааа!

Прямо в том месте, где стояло кресло, выделялся в траве круг, образованный линией густой травы, шириною с ладонь.

Я стал спускаться.

Глава вторая. ДУБл2

– Катяа! – Урия закрыл за собой дверь; автоматический механизм замка бесшумно спустил рычаги, расклинивая её – Катя! – он присел и стал расшнуровывать кроссовки – сегодня мне приснился сон, и мы с тобой занимались сексом … Дорогая! – Урия прислушался

– Катюша! Ты где, моя радость? – он шёл по широкому коридору прихожей, заглядывая в гостиную, спальню свою, жены …

Жены нигде не было, даже на кухне. Он вернулся в прихожую: сапоги жены и её курточка были на месте, и Урия почувствовал укол под лопатку: такое ощущение появлялось всегда, когда ему становилось страшно.

Он прошёл в гостиную: дверь лоджии была приоткрыта и его охватил ужас. Понимая, что нужно выйти на балкон и посмотреть, он не мог даже пошевелиться: патологический страх сковал тело. В эту секунду позвонили в дверь, несколько раз, резко, отрывисто

Страх отпустил, он кинулся к двери прихожей и, приложив палец к сенсорной панели, радостно и взволнованно – «Пусть пожалеет меня» – Катюша, ну куда же т …

В дверях стояла Элеонора, соседка этажом ниже, девица двадцати семи лет, с ногами, растущими от шеи, проститутка по вызову, мечтающая работать на TV и давно уже (с полгода как), положившая глаз на этого старого еврея, работавшего на том самом TV, сопродюсером на одном из центральных каналов.

– Урик, ты заливаешь меня!

Мужчину затрясло, он смертельно побледнел и стал медленно оседать на пол.

– Да что с тобой?! – она успела подхватить его и прислонить к стенке – Катя! Уре плохо! Катя!

– Что?? – она наклонилась к нему – Что ты лопочешь?

– Она в ванне – выдавил он из себя, посиневшими губами

Элеонора выпрямилась и, улыбаясь во весь свой, жадный до минетов, рот, направилась к ванне соседа, рисуя в своём воображении, плавающее в кровавой воде, тело супруги богатенького буратино с перерезанными венами на руках, ногах и шее.

Каково же было разочарование девицы, она даже смачно выругалась от досады, когда, дёрнув дверь ванной, она там никого не нашла. Но тут же и воспряла: её то затапливали и, если не из ванной, значит … она резко дёрнула дверь в туалетную комнату и отшатнулась.

Из трубы, к которой подключался бачок унитаза, хлестала вода, но, ни унитаза, ни той, которая на нём должна была сидеть, в туалетной комнате не было!

Элеонора, не обращая внимания на воду, замочившую её тапочки, осмотрела туалетную комнату и даже глянула на потолок – Нету – удручённо пробормотала она и вернулась в прихожую, к хозяину квартиры, так и стоящему, в той же позе пьяного, у стены.