Макс Гришин - Проект Орион

— Убирайся к черту… — Виктор уткнул лицо в грязный матрац, не желая больше ни видеть, ни слышать его.

— Это он говорит мне убираться! — засмеялся Хью вдруг так громко, что пульсирующая боль ударила в голову. — Нет, друг, это мой корабль и отсюда я не уйду никуда! Это ты! Ты здесь чужой, не я!

— Тебя нет. Ты уже никто, ты мертв…

— А ты… Ты думаешь, ты жив? — он снова засмеялся, засмеялся так, что весь корабль затрясся и заходил ходуном. Смех его, будто гром, пронесся с вибрацией по его металлическому корпусу и замолк лишь там, где-то вдалеке, за инженерным отсеком. — Посмотри на себя, ты… — Виктор вдруг почувствовал боль в груди, он ударил его, в очередной раз ударил его своим ботинком в грудь, — … ты жалок, ты цепляешься за последние волоски того, что тебе кажется твоей жизнью! Но ты не знаешь главного! Ты мертв, уже давно мертв! Просто ты пока не понял этого!

— Уйди! — прошипел уже громче Виктор, — ей богу уйди, а то…

— А то что? Нассышь опять на могилу?! Или опять труп побежишь раскапывать?! — Хью опять загоготал и снова удар пришелся Виктору в грудь. Он закашлялся, и сопли, смешанные с кровью, брызнули на подушку.

— У меня есть пистолет и… еще два патрона!

— Свои патроны оставь для себе. Тебе они больше пригодятся!

— Я выстрелю… я не пожалею тебя, я… — дрожащей от холода и злобы рукой, он потянулся в карман своей куртки и достал оттуда пистолет. — Последний раз… говорю по-хорошему, свали, а то…

— Стреляй или что, ссышь?! Ты можешь гадить только на могилы, все, на что ты способен, это…

Но Хью замолчал. Дуло пистолета смотрело ему прямо в лицо. С неимоверным усилием, Виктор направил оружие в сторону ненавистного ему врага, нажал на курок, но ничего не последовало. Пистолет был на предохранителе.

— И все… И это все на что ты способен, отморозок?! — смех и новый удар ногой в грудь. Новый приступ кашля с хрипом и кровью.

— Подожди… подожди… — Виктор вытер кровь, которая стекала струей по подбородку и отдышался. — Я тебя сейчас… — он снял пистолет с предохранителя и снова направил его в размытое лицо Хью. Палец коснулся курка, он нажал на него, раздался выстрел, грохот, гром и… Виктор без чувств рухнул на матрац.

— Эй, старина, слышишь?.. Слышишь меня? — это был уже другой голос, голос Йорга. Он был тоже рядом, стоял перед ним, но он, как и Хью, был мертв, они все были мертвы! Все, кроме него! Он понимал это, по крайней мере, пока. А может… нет? — страшная мысль пробежалась электрическим разрядом по его жилам. — А может и он тоже? Может Хью был прав, может он тоже мертв, но еще об этом не знает, может он где-то там, в каком-то пространстве между жизнью и смертью, может душа его…

— Эй! — Йорг коснулся его плеча. Прикосновение было настолько отчетливое, что Виктор вздрогнул и открыл глаза. Снова размытая фигура перед ним. Снова перед ним стоял тот, кого не должно было быть.

— Ты…

— Я! Я! Командир! — на, держи, выпей! — перебил он его, говоря своим прежним быстрым голосом. Он протянул ему флягу с водой и Виктор как-то машинально принял ее. Вода была реальна! Как, возможно, реально было и все то, что происходило вокруг. Но как? Как этом могло быть, если они были мертвы, а он…

— Я… мертв? — спросил он тихо у Йорга. Наступила тишина. Тишина, казалось, длившаяся вечность. Тишина в ответ на самый главный вопрос его жизни. Вопрос жизни и смерти. Он боялся ответа, как боялся и тишины вместо.

— Ты? — переспросил Йорг. — Нет! Брось! Брось, старина, ты живее нас всех. Самый, живой, так сказать, на планете, на этой планете. Но, подожди, послушай…

— Но это недолго… Скоро все закончится, скоро я буду с вами. Скоро последний человек отправится ко всем остальным, — Виктор усмехнулся своими окровавленными губами. Он с трудом приподнялся и облокотился спиной на стену, натягивая себе по шею одеяло. — Последняя дрожащая тварь уйдет в прошлое и наступит тьма… тьма вечная…

— Подожди, подожди! — торопился Йорг. Он все пытался его перебить, будто времени у него было в обрез, а рассказать оставалось слишком много. — Это не правда, все, что тебе кажется, все, что ты думаешь! Я понял это еще тогда, но меня никто не слушал. Ты не один, здесь не один! Я не знаю кто это, не знаю что это, но здесь кругом есть жизнь… Подожди, подожди! — заговорил он быстрее и еще с большим жаром. — Не растения там всякие я имею ввиду, не жуков там каких-нибудь, а жизнь разумную, жизнь если и не человеческую, то похожую на человеческую!..

— Мы ходили здесь, Йорг… Ходили с тобой и с Линой. Ты видел сам, что осталось от жизни. Лишь догнивающие здания, лишь груды костей, лишь послания поехавшего проповедника…

— Но это не так, не так! Волны…

— В жопу… — Виктор закашлялся, — в жопу твои волны!.. Я устал от всего этого, мужик! Устал от этих теорий, устал от видений. Я просто… просто хочу остаться один, в последние свои дни я не хочу больше никого слушать. Пойми меня правильно, пойми! — он повысил голос, не давая Йоргу в очередной раз прервать себя, — я не имею ничего против тебя. Ты был одним из самых верных членов моей команды, но тебя нет, живого тебя нет!.. Если лишь фантазия в моей голове, есть лишь твой призрак и… и все!

— Есть ли я, нету ли меня, для тебя это не важно! Важно сейчас лишь то, что есть ты, ты живой и есть еще кто-то, совсем рядом, совсем уже рядом с тобой!

Виктор поднял глаза на Йорга. Его фигура размывалась все больше, он исчезал. Именно поэтому он спешил, именно поэтому он пытался сказать все, как можно быстрее.

— Здесь нет никого, — тихим, но твердым голосом повторил свою прежнюю мысль Виктор.

— Есть, командир, есть!! Они рядом, уже рядом. Этот спутник. Эти радиоволны, которые не похожи на простые шумы, идущие из космоса! Они слышали нас, слышали наши сигналы о помощи! Они придут, они, увидишь, придут! Надо подождать, надо лишь немного подождать!.. Радио. Ты когда последний раз включал радио, когда слушал частоты?

Виктор пожал плечами, это было так давно, что он уже не помнил.

— Включи радио! Они в эфире, возможно они отправляют тебе сообщения, они… Что ты делаешь… что?!..

Виктор поднял с кровати пистолет и поднес его к груди. Чувствовалась боль, будто какой-то болезнетворный ком сидел внутри него и рос с каждой проходящей секундой. Он взвел курок, направил пистолет прямо в центр этой боли и положил палец на курок. Одно движение, одно слабое нажатие на спусковой механизм и пуля, вылетев со ствола со скоростью выше скорости звука, пробьет насквозь его грудь. И больше не будет ни болезни, ни видений, больше не будет ничего! А может, наоборот, все только начнется?!

— Не делай этого! Не делай глупостей, командир. Положи, положи, пока не поздно! — фигура Йорга все больше размывалась. Голос становился тише с каждой секундой. Он исчезал из корабля, исчезал из его сознания.