Ирина Сыромятникова - И.О. капитана

Прорыв произошел на третий день.

Через сеть передатчиков гиперсвязи (почти целиком принадлежащую военным) пронеслось невероятное известие: "Лайнер Исидора найден!". Патруль Космофлота, осуществлявший облет территории военного полигона, поймал сигнал предприимчивого частника, случайно-мимо-пролетавшего, и, не долго думая, ретранслировал его спасателям по открытой связи. Кутанг за такое на месте расстрелял бы! За считанные часы в курсе события оказалась куча посторонних гражданских. Федерацию охватил форменный кипеж.

Безумно дорогие передатчики гиперсвязи раскалялись от перегрузки, все каналы были забиты переговорами медицинских транспортников и спасательных служб, лихорадочной перепиской чиновников и файлами телеметрии, транслируемыми практически один в один. Попробуйте, найдите в течение шести часов пять сотен реанимационных капсул! Скоростные курьеры могли достичь места крушения только с подскоком, который выгодней всего было осуществлять (сюрприз!) в системе Вирмана. Через зону контроля табуном потянулись транзитные корабли, через одного — с неправильно оформленными пропусками (или вообще ничего не слышавшие о военном положении), отчаянно спешащие и бунтующие. Кутанг ввел на орбитальную станцию взвод десанта и в самых безнадежных случаях просто опечатывал нарушителям трюм — устав позволял перепоручать решение проблемы более компетентным органам (Руководству спасателей, например, и как они там, на месте его найдут — не Кутанга дело).

Но первой, набив шикарные каюты оборудованием и врачами, в район катастрофы прибыла личная яхта Президента.

Спасатели сделали все, чтобы уложиться в лимит изувеченной системы жизнеобеспечения (в космических катастрофах легких травм не бывает!). Из обгоревшего корпуса лайнера извлекли мертвые тела и живых людей (тел было больше), но главное — блок записывающей аппаратуры, двадцатиметровый танк высокой защиты с собственным двигателем, при везении, способный пережить падение на небольшую планету. Теперь это сокровище требовалось доставить туда, где вскроют и изучат специалисты (например, в порт приписки корабля — систему Вирмана).

Население орбитальной станции возросло еще на сорок человек. Стало тесновато.

Капитан-командор перевел мобильную группу в режим повышенной боеготовности и испытывал сильное искушение упаковаться в скафандр с тактическим шлемом, многоканальной связью и телеметрией, но пока обходился коммуникатором военной модели. Канал связи он вообще не отключал — в момент кризиса может стать важна каждая секунда.

За сутки до прибытия ценного груза десантники вытеснили из причального отсека гражданский персонал, а армейские техники осуществили проверку оборудования и выкинули вон полторы тонны неучтенного хлама, включая мягкое кресло и холодильник. Вооруженные караулы заступили на посты. Все было готово к часу Х…

Но администратора Хуньчина четкое выполнение Устава, почему-то, не устраивало.

— Люди не могут пройти на свои рабочие места!

— Организуйте им другие рабочие места.

— Вы не понимаете!

— Это вы не понимаете: в зоне проведения специальной операции могут находиться только лица, имеющие соответствующий допуск. Список у вас есть.

— Но корпорация несет убытки!

— Это может как-то повлиять на результаты экспертизы?

— Ну, э-э…

В импланте-микрофоне Кутанга раздавался странный звук, похожий на глухой кашель. Капитан-командор сделал себе пометку выяснить имя дежурного связиста (смешно им, комикам!). В принципе, ничего необычного не происходило — у гражданских властей всегда странно смещены приоритеты. Удивляло физическое состояние администратора — бледный, потный, суетящийся. Да сколько убытков может быть у целой корпорации от недельного простоя ремонтных мастерских? Тем более что большинство работ можно продублировать непосредственно на верфи. Разве что контрабанда какая-нибудь в отсеке была, а техники просмотрели (уточнить, кто проводил осмотр). Но тут уж администратор сам виноват — график работ он не только читал, но и подписывал, должен был раньше суетиться. Пусть молится своим богам, чтобы эксперты тоже ничего не заметили.

Администратор всплеснул руками в жесте отчаяния и убежал за подмогой.

Подмогой оказался начальник службы безопасности. Казалось бы, уж этот-то должен был понимать специфику службы, ан нет.

— Мистер Хуньчин сказал, что у него проблема — его сотрудников забыли внести в списки. Но вы же не требуете пропуска от местных жителей! Вот, смотрите: каждый из этих людей работает на своем месте по нескольку лет. Если вы настаиваете, мы втроем можем оформить им какое-нибудь временное разрешение. Проводимые в том отсеке работы имеют длительный цикл, их нельзя отменить! Особенно в виду происшедшего с "Исидорой".

На какого-нибудь планетарного полисмена, вечно прогибающегося то под политиков, то под жену, это подействовало бы. Даже корпоративный наемник, обязанный по роду службы выполнить задачу с наименьшими разрушениями (как можно воевать в таких условиях?) поддался бы. Но мобильная группа войск — государство в государстве, и капитан-командор — бог его.

— Бунт на корабле? — ласково переспросил он у обкурившегося грубияна.

Начальник СБ оказался не настолько пьян и немедленно сбавил обороты:

— Таков закон, мистер!

Капитан-командор порадовался, что освежил в памяти параграфы Устава, касающиеся караульной службы (все-таки не часто десанту приходится играть в часовых с ружьем). Кутанг не был записным законником, но после прямого указания Верховного Главнокомандующего зубрить начинают даже генералы.

"Какая все-таки замечательная вещь — Устав! Все-то в нем прописано"

— Гражданские лица не имеют права визировать пропуска такого уровня. Для того чтобы внести кого-то в списки допущенных к работам, необходим приказ адмирала Кривича или вышестоящего офицера, — Кутанг не стал объяснять, что таким офицером является лично Президент (Генеральный штаб, по мудрости господней, во флотскую иерархию не входил). — До тех пор настоятельно рекомендую вам не подвергать сомнению выучку часовых.

Особенно потому, что из всего Устава десантники гарантированно помнили только параграф про предупредительный выстрел.

Безопасник пожал плечами и махнул рукой, но Кутангу показалось, что за напускным легкомыслием мелькнула жгучая ненависть. А может, этот тип просто перепил, или обкурился.

"Нанимают всякую шваль! Вроде, приличная контора…"

Тем временем, в просторной каюте, занятой Сбешеком, царила еще не паника, но уже замешательство.

— Все пути к мастерской перекрыты военными. Надавить на экспертов не получится, по крайней мере, быстро. А груз прибудет на станцию через двенадцать часов!