Игорь Минаков - Сокровище Безумной луны. Похождения капитана Гагарина

Факел, вырывающийся из дюз яхты, был прекрасно виден в иллюминаторах чужаков. Это в лесу можно спрятаться за деревья или кустарники, затаиться, пропустить погоню вперед. Запетлять следы, наконец, как делает заяц. Океан космоса слишком прозрачен. Добавить еще тяги Гагарин побаивался. У него не было уверенности, что все пассажиры успели занять противоперегрузочные ложа.

— Что делать будем? — Верный Левшин колдовал возле своего пульта и словно не обращал внимания на перегрузку.

— Ты хоть корабли разглядел?

— Не очень, — признался механик. — Ты так стартанул, что ближайший промелькнул метеором. Да и в глазах малость потемнело… Но не боевые точно. Какие-то переделанные…

При умелом подходе к делу едва ли не любой межпланетный корабль можно превратить в весьма грозного противника. Корпуса космических судов обладали колоссальной прочностью, ни перегрузки, ни шальные метеориты им были не страшны. Мощность двигателей многократно превосходила физические возможности человека, который, как известно, является самым слабым элементом бортового снаряжения. Неизбежные ограничения скорости приходится компенсировать увеличением мощности противометеоритных орудий. А если еще посадить в трюмы абордажную команду — из обычного транспортника получится полноценный боевой корабль. До сих пор все пираты поступали именно так. Вряд ли преследователи «Феллигана» чем-то от них отличаются.

— Переделанные-недоделанные, — пробормотал князь. — Ничего, и мы не одним люком шиты… Есть у меня одна идея. Сейчас подсчитаю кое-что.

Он быстро прикинул расположение лун, притяжение самого Сатурна, чуть поманипулировал рычагами, подправляя курс яхты, а затем объявил:

— По сигналу выключишь двигатели. Совсем. Попробуем воспользоваться местной гравитацией… Давай!

Гагарин круто положил рули вправо. Факел за кормой погас. Тяжесть на борту исчезла. «Феллиган» по инерции нырнул в тень Дионы и пропал для сторонних наблюдателей. Вроде только что был, и вот уже не стало. Поди сыщи…

Голова невыносимо болела, а тело налилось свинцом, стало неподъемно тяжелым. Юджин несколько раз пытался встать, подобраться к радиостанции, только двойная тяжесть упорно прижимала его к палубе. Однако в помутненном сознании брезжило понимание, что происходит нечто неординарное, отсюда рывки корабля и внезапное ускорение, и надо во что бы то ни стало срочно сообщить о случившемся. Ведь последнее сообщение он отправлял давно. Даже слишком давно, если учитывать ситуацию.

Гант кое-как собрался с силами, оттолкнулся еще раз, и словно некто всемогущий не то решил помочь, не то посмеяться. На смену двойному весу пришла невесомость, и американец больно врезался в подволок все той же многострадальной головой. Затем Юджина в полном соответствии с законами инерции вновь бросило к палубе. Крепкий мужчина на некоторое время превратился в мячик, мечущийся между игроками. Только игроки были абсолютно бездушны, насколько могут быть бездушными физические константы. И тем не менее Юджин изловчился, ухватился за кресло радиста, втянул себя в него и пристегнулся.

Вновь ожила внутренняя связь, и голос капитана оповестил:

— Всем оставаться пристегнутыми. Мы пытаемся скрыться от пиратов, однако лучше быть готовыми к любым неожиданностям. Приношу извинения, но ужин пока отменяется.

Потянулись долгие минуты ожидания. Приборы зафиксировали вторичные сигналы, отраженные от каменистой поверхности Дионы, — эхо поисковой локации пиратских кораблей. Капитан посмотрел в носовые иллюминаторы: две блестящие точки сверкали в лучах далекого Солнца. Князь навел телескоп. Точки едва заметно колебались — это работали кормовые дюзы. Гагарин с удовлетворением хмыкнул: славно, что пираты все еще ускоряются, а не тормозят. Все-таки клюнули на примитивную хитрость. Только надолго ли их хватит? Сколько еще мегаметров они будут мчаться в пустоте, прежде чем поймут, что впереди никого нет, и примутся обшаривать окружающее маленькую луну пространство? Поневоле потянуло включить движки и напасть на противника, пока он не подозревает, что преследуемый остался позади. Однако с женщинами и мальчишкой на борту нельзя проделывать такие веселящие душу бывшего военного штучки. Это как минимум четырехкратные перегрузки, да и в любом бою существует риск получить пробоину. Ведь пассажиры даже скафандры надеть толком не успеют.

Скорость, набранная «Феллиганом», была немалой. Яхта выскочила из теневого конуса Дионы, слегка изменив траекторию под воздействием гравитационного поля луны. Теперь яхту легко было обнаружить, но Гагарина волновало другое. Он старательно снял показания с навигационных приборов и углубился в расчеты. Левшин заметил, что выражение лица капитана изменилось.

— Что-то не так, Михалыч? — поинтересовался он.

— Да как сказать… Мы неизбежно врежемся в Сатурн. Если, разумеется, не изменим траекторию. А времени на ее изменение у нас достаточно.

— Тогда и заботиться не о чем, — отмахнулся механик, который давно усвоил простейшую мысль. Действительно фатально лишь то, что невозможно исправить немедленно. Если князь сказал, что времени хватает, значит, ничего страшного нет.

— Пираты-то разворачиваются. — Гагарин с показной меланхолией взглянул в телескоп. — Долговато они думали-с.

Как всегда в чрезвычайных ситуациях, он испытывал душевный подъем и сейчас веселился на собственный лад. Теперь уже и без расчетов было видно, что Сатурн остался чуть в стороне от направления движения корабля. Если вспомнить о собственном движении гиганта, то любому межпланетнику ясно: пути кольценосной планеты и небольшой яхты обязательно пересекутся.

Капитан включил общее оповещение.

— Всем на борту! — объявил он. — Надеть аварийные скафандры. Через десять минут каргомастеру проверить исполнение приказания и доложить.

— Они справятся, — заметил Левшин.

Сам он дисциплинированно отстегнулся, долетел до соответствующего шкафа и ловко облачился в скафандр не за десять минут, конечно, а за отведенные нормативом сорок пять секунд. Потом то же самое проделал Гагарин. Забрала гермошлемов опускать не стали.

Опять потянулось время ожидания. В космосе всегда так — или все происходит мгновенно, или тянется чуть ли не до бесконечности. До решительных действий пока не дошло, а могло не дойти никогда, но Гагарин не боялся перестраховаться. В пространстве береженого бог бережет. До Сатурна оставалось примерно триста тысяч километров. По земным меркам цифра немалая. «Феллиган» успел набрать скорость в пятьдесят километров в секунду, сейчас она дополнительно росла из-за притяжения кольценосца, до встречи с ним оставалось чуть больше полутора часов. Именно благодаря скорости, Сатурн, при всей своей колоссальной массе, не мог поглотить корабль.