Джек Вэнс - Зов странствий. Лурулу (ЛП)

Шло время, полет подходил к концу. В тот день, когда впереди появилась холодная белая искра звезды Рыс, Винго зашел в рубку управления, где капитан Малуф просматривал описание Кирила в «Путеводителе по планетам».

Расстроенный и почти отчаявшийся, Винго не стал тратить время на осторожные вступления: «Капитан! После долгих и мучительных размышлений я наконец принял решение!»

«Неужели? — Малуф отложил справочник и взглянул стюарду в глаза. — Какое именно?»

Винго сделал шаг вперед: «На протяжении нескольких последних недель я подводил итоги своей жизни и понял, что оказался на распутье. Двигаясь по одному пути — по легкому пути — я могу продолжать жить по-прежнему. В другом направлении меня ожидают препятствия — это трудный, часто безотрадный путь, но он передо мной открылся. Взвешивая эти две возможности, я принял решение. В Бесовской Высадке я собираюсь сложить с себя полномочия стюарда «Гликки» и отправиться на запад вместе с паломниками. В конечном счете я вернусь с востока, полный чистого торжества — может быть, в этом и заключается поиск моей Лурулу!» Подчеркивая слова, Винго потрясал в воздухе розовым кулаком: «Вот и все, по сути дела. Вы слышали, чтó я хотел сказать. Мы останемся друзьями?»

«Разумеется! — ответил капитан. — Думаю, что наша дружба станет крепче, чем когда-либо! Но мне приходит в голову странная мысль. Вполне может быть, что ты потеряешь больше, чем найдешь».

Винго поморщился: «Я прекрасно понимаю, чтó потеряю. Общество друзей, которое я ценю превыше всего! Хотел бы я, чтобы мы запарковали «Гликку» в Бесовской Высадке и отправились на запад вчетвером, чтобы в конце концов вернуться с востока и вместе отпраздновать торжество в самую радостную минуту нашей жизни!»

«Не сомневаюсь, что все мы обрадовались бы возвращению, — сухо сказал Малуф и вздохнул. — Даже в перспективе воображения, однако, путешествие вокруг света на своих двоих представляется мне сумасшедшим предприятием».

«Надо смотреть на вещи без предубеждения! — заявил Винго. — Преданность мечте позволяет внедрять ее в жизнь, и радость достижения никогда не покидает победителя!»

Малуф снова вздохнул и откинулся на спинку стула: «Позовем Шватцендейла и посмотрим, как он отреагирует на твое предложение».

«Фэй нередко проявляет нерешительность, — с сомнением сказал Винго. — Придется напомнить ему о его склонности к галантным приключениям».

«Ха! Гм!» — капитан прокашлялся и наклонился к микрофону.

Уже через несколько секунд Шватцендейл появился в рубке. Переводя взгляд с капитана на стюарда и обратно, механик с подозрением спросил: «Что случилось? Зачем я понадобился?»

«Нам понадобился твой совет, — объяснил Малуф. — Возникла беспрецедентная ситуация. Винго намерен покинуть звездолет в Бесовской Высадке и отправиться в кругосветный поход с паломниками».

«В самом деле?» — Шватцендейл озабоченно посмотрел на стюарда, как врач — на тяжело больного пациента.

«И это еще не все, — продолжал капитан. — Винго желает, чтобы вся команда «Гликки» присоединилась к нему в этом предприятии — для того, чтобы, вернувшись в Бесовскую Высадку с востока, мы вместе отпраздновали наше торжество. Я правильно тебя понимаю, Винго?»

«В сущности, таково мое предложение, — подтвердил стюард. — Могу прибавить только то, что стремление к этому героическому свершению вызывается несколькими подсознательными архетипическими стимулами, позволяющими преобразить остаток нашей жизни, внушив нам уверенность в своем внутреннем величии».

«Идея, поражающая своей новизной, — признал Шватцендейл. — Неожиданная, нелепая и наивная! Она никогда не пришла бы мне в голову — особенно после моей недавней беседы с Кьюрегом. Судя по всему, паломничество связано со множеством нежелательных обстоятельств, которые практически никогда не предаются гласности. Например, лишь небольшая доля тех, кто отправляется на запад из Бесовской Высадки, возвращается туда с востока. Многие отказываются от попытки «кругохождения» уже через несколько дней. Утомительный и продолжительный путь особенно мучителен для людей с чувствительными ступнями — паломникам нередко приходится пробираться по лавовым полям, то есть по почти непроходимым завалам острых обломков вулканического туфа».

Винго воззрился на свои деликатные ступни. «Это неприятно слышать. — пробормотал он себе под нос. — Но это невозможно не принимать во внимание».

Шватцендейл продолжил обсуждение фактов, сообщенных Кьюрегом: «Многие пожилые паломники, уже в Бесовской Высадке чувствовавшие себя неважно. умирают по пути от различных болезней, от голода, от дизентерии и просто от истощения и утомления. По ночам возникает особенно опасная ситуация, потому что на паломников нападают обнищавшие и одичавшие шайки, отнимающие у них сапоги и башмаки — причем, если ограбленные пытаются сопротивляться, им разбивают колени и переламывают лодыжки дубинками!»

«Это просто бесчеловечно! — возмутился Винго. — Значит, в поход можно отправляться только в компании друзей, заслуживающих доверия!»

«Привлекательный, но не обязательно осуществимый план. Для того, чтобы присоединиться к способной защищаться группе пилигримов, нужно заплатить крупную сумму. Паломники постоянно торопятся, их приходится догонять, невзирая на боль в ступнях и прочие недомогания. В противном случае отставший остается один. Потратив все свои деньги, одинокий паломник не может приобрести еду в придорожных приютах, даже если он не возражает питаться тем, чтó там подают. Брезгливые люди отказываются хлебать эту бледно-розовую баланду, даже если у них есть деньги, и пробавляются собранными клубнями и семенами, хотя поблизости от торной тропы их давно уже нет, и поиски занимают много времени. Но хуже всего другое. Когда по пути встречаются возвышенности, тропа усеяна острым щебнем, рвущим обувь и покрывающим ступни кровоточащими ранами. Что ты будешь делать в такой ситуации?»

Винго уже представил себе подобные неприятности: «У меня не останется выбора! Придется карабкаться на четвереньках, пока я не переползу через щебень!»

«Не получится! — отрезал Шватцендейл. — Острый щебень изранит тебе ладони и колени так же, как ступни, и вместо колен у тебя останутся ободранные хрящи. Что ты намерен делать дальше?»

«Я еще не продумал все детали! — тонким, напряженным голоском взмолился Винго. — Но в том случае, если придется это сделать, я перевернусь на спину и буду ползти в таком положении, отталкиваясь локтями. Продвижение будет медленным и болезненным, но это лучше, чем сидеть ночью одному в скалистой пустыне под тремя тусклыми лунами. Невеселая перспектива, что и говорить!»