Аластер Рейнольдс - Звездный лед

– Симуляции показывают, что удар не привел к появлению какого-либо структурного напряжения в конструкции баков.

– Но ведь абсолютно всякое соударение обязательно приводит к появлению напряжений!

– Думаю, с этими напряжениями мы прекрасно уживемся.

– Белла, знаешь, меня это не слишком успокаивает.

– Можешь не успокаиваться. Я только хочу, чтобы ты перестала копаться в данных и тревожиться попусту. Если что-то бы и случилось, то мы, скорее, переоценили бы эффект, а совсем не наоборот. Зачем тебе так цепляться за идею, что кто-то скрывает что-то от нас?

– Зови меня циничной, если хочешь, но тебе не кажется, что «Глубокая шахта» очень бы не хотела нашего разворота прямо сейчас?

– Но они хотели бы и привести корабль домой в целости и сохранности.

– Только после того, как мы посетим Янус.

– Света, уж я-то теперь должна лучше знать, как думаешь? – попробовала в последний раз Белла перед тем, как сдаться.

– Так ты и узнаешь, – пообещала Света.

Светлана вышла за Перри через шлюз на огромную несущую колонну корабля. Двигательный отсек выглядел пугающе далеким, гораздо дальше, чем при свободном дрейфе «Хохлатого пингвина». При взгляде в пропасть кружилась голова. Перри закрепил один конец леера на карабине в корпусе, второй прицепил к страховочному карабину на скафандре Светланы. Она полезла по лестнице, идущей параллельно шахте лифта. Сперва от каждого шага в груди стреляло болью, но потом Света приноровилась двигаться так, чтобы треснувшее ребро не отзывалось очень уж сильно.

Спустившись на сотню метров, она остановилась, застраховалась на ближайший карабин и подождала Перри. Тот подошел, застраховался на новую точку и полез вниз. На полпути они поравнялись с бригадой, ремонтирующей лифт. Вокруг суетились роботы, мелькали лезвия резаков. Света ожидала от рабочих хоть какого-то интереса, но те лишь махали руками, и то едва заметно, и снова принимались за работу.

Пара спускалась до тех пор, пока не достигла места, где умер Такахаси, и приблизилась к массивному шлюзу, открывавшему доступ в реакторный отсек. Зайдя внутрь и задраив дверь шлюза, оба разгерметизировали шлемы и подняли визоры. Дыхание вырывалось облаками белого пара. После инцидента с толкачом никто еще не заходил в технические отсеки у реактора, и система климатического контроля охладила отсек ради экономии.

Изогнутые зеленые стены отсека усеивали дисплеи, пульты, наблюдательные приборы, похожие на телескопы, и темные дыры-порты. По стенам, приклеенные гекофлексом, висели ламинированные пластиком распечатки, испещренные нанесенными фломастером каракулями. Тут были предупреждения насчет техники безопасности и скверно намалеванные карикатуры вроде нервного ученого, копающегося в чем-то похожем на атомную бомбу, в то время как его коллега подкрадывался сзади с огромной хлопушкой. Эту картинку Светлана сорвала, скомкала и сунула в карман. Сейчас подобный юмор был совсем не уместен.

– Можно говорить спокойно. Я отсоединила камеру, на остальной корабль не транслируется ничего.

– Тебе не кажется, что это чересчур?

– Совсем нет. Мы же потеряли часть линий. Падающий толкач повредил кабели вдоль колонны. А я пытаюсь задействовать оставшуюся часть максимально эффективным образом.

– Сомневаюсь, чтобы от одной камеры было много выгоды. Правда, я жаловаться не собираюсь.

– Как разумно с твоей стороны, – похвалила Света, вытягивая флекси из кармана в нагрудном ранце. – Собираешься ждать здесь и дышать мне в затылок или, может, чем-нибудь займешься снаружи в следующие полчаса?

– И чем же?

– Да не знаю. Хоть слушай Хаулина Вулфа. На звезды смотри и что-нибудь в этом роде.

– Лучше я останусь и присмотрю за тобой.

– Не бойся, я беды тут не наделаю.

– Ты уже наделала. И я. Если только Белла выяснит, что я подделал подпись Аша на форме выдачи скафандра…

– Аш мне обязан, – напомнила Света. – Когда он вернется на вахту, я напомню, что не стала вносить в логи жалобу на то маленькое отключение питания у кометы. А там уже и посмотрим, как громко он завизжит от подделанной подписи.

– Ты могла бы давать уроки интриг самому Макиавелли.

– Я и давала. А он их прогуливал.

Светлана отсоединила перчатки и повесила на пояс, чтобы работать без помех с флекси. Процессор скафандра предупредит, если она забудет надеть перчатки в шлюзе. Она включила компьютер и пролистала документы до уснащенных множеством пояснений данных с датчиков давления. Затем подошла к утыканной инструментами стене и выдернула оптоволоконный кабель.

– Ты уже готова рассказать мне, что здесь к чему? – осведомился Перри, сложив руки на груди. – Чует мое сердце: тут все не по инструкции.

Светлана сунула кабель в гнездо снизу флекси и набрала команду загрузки новых данных.

– Мы послали инструкцию к чертям, когда пошли на половине g .

– Значит, дело в корабле? Ты боишься, что он развалится?

– Нет. У меня есть подозрение. Очень скверное. И я никак не могу отогнать его.

– Насчет чего?

– Насчет того, кто, возможно, гонит нам лютую пургу.

Она закрыла глаза, желая изо всех сил, чтобы флекси поскорее загрузила данные и доказала, что все в порядке.

– Я подумала, что баки могло повредить от удара.

– Разумная мысль.

– Я занялась проверкой. Когда лежала в медотсеке, я изучила данные по давлению в баках и поискала аномалии на отрезке времени вблизи инцидента.

– И нашла?

– Ничегошеньки. Даже крошечного всплеска. Ничего, указывающего на аварию.

– Наверняка есть какая-то причина, почему не осталось следов.

Флекси пискнул, закончив грузить данные. Светлана выдернула кабель, позволила ему втянуться в гнездо на стене.

– Я подумала об этом. И принялась выяснять. И не обнаружила никаких разумных причин исчезновения всплеска на данных по давлению.

– Ты рассказала Белле?

– Конечно. Она тоже нашла это странным, но предположила, что все-таки есть разумное объяснение.

– Которого ты пока не обнаружила.

– Белла послала домой письмо, обрисовав наши проблемы. Недавно мы получили ответ.

– И?

– Если уж откровенно, это полнейшее дерьмо.

– Ты имеешь в виду, они ни черта не поняли сами и пытаются изобразить великих мудрецов? – спросил Перри сконфуженно.

– Именно так. А скверное подозрение у меня насчет того, что они гонят пургу из-за запрета говорить нам правду. Потому что, если мы ее узнаем…

Светлана прервалась, глядя на данные, налагая новые кривые на старые, уже проанализированные.

– Я надеялась, данные покажут мою ошибку. Но я не ошиблась. К сожалению.

– Что такое?

Света глубоко вдохнула, ощущая ледяной воздух в легких. Вот и апогей, вершина паранойи. И сейчас она откроется целиком.