Александр Зорич - На корабле полдень

Двенадцать «Дюрандалей» с исправными генераторами защитного поля, перемноженные на эффект внезапности, не оставляли шансов любому двузначному числу летательных аппаратов ягну. И я, с облегчением вздохнув, смог переключить свое внимание на многогрешную землю.

Как же я без бишопов-то уже пять минут? Без любимок-то без моих?

Одного взгляда мне хватило, чтобы понять: там ад и адские муки. Или, как говорят в Великой Конкордии, «то, что Ахура-Мазда видеть боится».

Ловко оседлав чудом уцелевшую до сего момента летающую калошу манихеев, несколько особенно дерзких бишопов вознеслись на самую вершину Лиловой Башни. Причем один из них зачем-то кое-как размахивал исполинским флагом Конкордианской Академии Наук с кружевным блином персидской вязи и анонимной бородатой рожей в тюрбане. Ну прямо Егоров и Кантария! «Сюрриал!» – как говорит в таких случаях душка Данкан Тес.

Мы с Цапко в один вираж расстреляли калошу из пушек. Исчадие еретического инженерного гения полетело вниз.

Но бишопы стрельнули своими штурмовыми нитями и благодаря этому все-таки сумели ворваться на самую-самую вершину (флаг, впрочем, бросили).

Если бы расчеты зениток на Башне были укомплектованы железными бойцами Левы Осназа, тут бы бишопам и пришел ценный зверь с голубым мехом.

Однако бойцы ПВО сухопутных войск, отважно вступающие в единоборство с ревущими стальными драконами в небесах, спасовали перед юркими цефалотевтидами (это умное слово я узнал из памятки про ксенорасу ягну и для форсу заучил).

Три расчета попросту разбежались. Лишь бойцы одного упрямого и эпически отважного лейтенанта – он носил фамилию Скрепин – остались на местах и ловко развернули свой четырехствольный автомат против новых врагов.

Зенитка залаяла.

Вольфрамовые снаряды смели вместе с куском бетонного парапета одну голенастую образину. Остальные бишопы распластались по бетону, попрятавшись кто где.

На мгновение на поле боя воцарилось неустойчивое равновесие.

Естественно, я сразу открыл огонь, чтобы помочь нашим.

Но меня ждало разочарование. Боезапас моих «Ирисов» запел романсы все тем же знакомым гаденьким голоском, каким пели и мои финансы накануне выдачи очередной стипендии во дни благословенной кадетской жизни.

Пропущу-ка я кое-то неважное. А продолжу тем, что флуггер Цапко рухнул прямо в центр бетонной площадки на вершине Лиловой Башни – между нашей зениткой и бишопами. Флуггер его, однако, не взорвался и даже не загорелся. Да и площадка, рассчитанная на прием десантно-штурмовых «Лархов» и армированная крест-накрест двутавром, уцелела.

Бишопы, конечно, охренели!

К этому моменту спецназ ягну уже вовсю занимался монтажом некоего агрегата, который, судя по виду, являл собой гибрид кумулятивного заряда небывалой мощности с самодвижущимся термоядерным, а точнее субъядерным, позитронным, фугасом.

Подрыв кумулятивного заряда пробивал брешь во всех горизонтальных перекрытиях башни до самой горловины шахты. А провалившаяся вслед за этим позитронная мина должна была подорваться уже далеко внизу, в шахте, покончив с бригадой Данкана Теса и, само собой, со всей техникой «Френдшип Интерстеллар Девелопмент».

Откуда я все это знаю? Командирская интуиция.

Собственно, Цапко потому и уронил свой флуггер на вершину башни – он попытался перерубить нижней правой плоскостью «Орлана» подрывной заряд ягну, да только малость не рассчитал…

Возможно, другой человек на моем месте в тот миг просто швырнул бы «Орлан» отвесно вниз, на головы бишопам. И погиб смертью героя вместе с исчадиями неласковой ксеноприроды.

Но у меня была Таня, моя единственная, моя прекрасная.

Таня ждала меня. Я поклялся ей, что вернусь и еще много-много раз назову ее «Танюшкиным». Теперь оставалось соответствовать…

Я ввел свой флуггер в фигуру пилотажа «кобра». Мой «Орлан» сперва застыл в воздухе, поднявшись на дыбы. А потом заскользил в этом – невероятном, неудобном для глаз и нашего интуитивного восприятия полета положении – назад и вниз! Что еще невероятней.

Заскользил медленно. Со скоростью только что плавно тронувшегося от платформы поезда.

Я же отключил парсер, а вместе с ним вообще всю бортовую автоматику, чтобы не докучала воплями. И главное, чтобы она не дай бог не включила блокировку какого-нибудь спорного и опасного решения…

Я выпростался из боевого летного скафандра (какое же это все-таки облегчение!), оставшись в легком комбинезоне.

Извлек подарок Сержанта. Те самые «перчатки крутого мужика», которые полагались мне как молоко за вредность – за мой хороший характер.

Когда я надел их, я сразу почувствовал присутствие в моих ладонях неведомой могучей силы, ломоту в висках и нечто вроде щекотки внутри позвоночника.

После чего я решительно щелкнул тумблером механизма покидания машины. Не экстренного покидания, а самого обычного – через нижний люк.

Мой ложемент поехал вниз, прочь из кабины. Сквозь створки раскрывшегося люка носовой стойки шасси.

Таким макаром пилоты сходят из «Орланов» на землю после посадки машины. Ну а мой «Орлан» не стоял на земле, он падал хвостом вперед. Мимо бишопов, копошащихся вокруг своей почти готовой мегабомбы…

Вот я и сошел.

Прямо бишопам на головы.

Так и хотелось сказать: «Привет, народ! Слышал, у вас какие-то планы на нашу шахту?»

Август, 2622 г.

Лиловая Башня

Планета Глагол, система Шиватир

Наивно думать, что сами по себе боевые манихейские перчатки – Хварэна и Аша – давали мне безусловное и абсолютное превосходство над бандой бишопов.

Куда важнее то, что я был не один.

Серега Цапко смог кое-как покинуть руины своего «Орлана» и, размахивая двумя «Нарвалами» из своего НАЗ (благо электромышцы скафандра «Гранит-3» позволяли автоматами именно размахивать!), поливал инопланетян по-македонски.

Также и дельный лейтенант Скрепин, пэвэошник, чью зенитку бишопы, конечно, сожгли, не остался в стороне от зарубы. Он вел огневой бой посредством явно нештатного ручного пулемета.

Ягну вяло огрызались, прикрываясь наскоро сплетенным щитом из своих пресловутых быстротвердеющих соплей.

В общем, их внимание было рассеяно. Только благодаря этому меня не укокошили в ту секунду, когда моя лишенная бронезащиты «Гранита-3» тушка коснулась бетона…

Удивляюсь вот еще чему. Подумайте, дорогие читатели, насколько же непоколебимой была моя вера в перчатки везучего Сержанта, если я ради самой возможности их надеть и тем сделать сюжет, так сказать, сказочным (сраженный моральными качествами богатыря недруг дарит ему волшебный подарок необычайной эффективности) пожертвовал реальной защитой скафандра!