Ромина Рассел - Зодиак

Чем сильнее мне хотелось улыбнуться, тем суровее я хмурилась.

– Хранитель Нейт прислал тебя, потому что мы одного возраста? – спросила я с вызовом.

– Он не присылал меня, моя госпожа. – Его пронзительные глаза цвета зеленой листвы были такими живыми, как будто сами вели безмолвный разговор с моими. – Я – доброволец.

Он предложил мне руку для традиционного прикосновения и подхватил мои пальцы, когда я протянула ладонь через стол. Затем мягко коснулся губами моей руки.

Ошарашенная, я резко вздохнула и непроизвольно издала нечто нечленораздельное: «Ох-х». Кровь загудела в том месте, где он запечатлел свой поцелуй, будто его губы были полны абиссента.

– Меня зовут Хайсен Дакс, и я прибыл, чтобы доставить вам танкер с топливом – подарок от лорда Нейта и Дома Весов.

Поскольку он поднялся, я тоже встала:

– Почему вы вызвались волонтером?

Хайсен посмотрел на меня, и выражение его лица вдруг стало очень серьезным. Все, что сразу бросалось в глаза – вычурный наряд, белокурые пряди, круглые ямочки на щеках, – словно куда-то ушло, и тогда в его глазах я разглядела… какую-то тайну. Много, очень много тайн.

– Я увидел, что в Зодиаке зажглась новая звезда, чей свет так ярок, что рассеял тьму. – Он склонился ко мне совсем близко и перешел на шепот: – Мне хотелось посмотреть, был ли тот огонь настоящим… или это просто игра света.

Я почувствовала, как лицу стало жарко не то от тепла, которое, подобно солнцу, источала золотистая кожа Хайсена, не то от его пылких слов.

– И каков твой вердикт? – спросила я, хотя Ниши наверняка сказала бы, что мне не следует флиртовать с парнями, которые ухмыляются подобным образом.

– Этой звезде нет равных.

Его губы снова сложились в улыбку кентавра, и на этот раз я не стала подавлять порыв и улыбнулась ему в ответ.

– Всегда к вашим услугам, моя госпожа. – И он низко поклонился.

Когда Хайсен Дакс отошел, представитель Дома Тельцов присел на его место. Ему пришлось дважды представиться, чтобы привлечь мое внимание. Их Хранитель пообещал выделить кредит, чтобы помочь восстановить наши города на понтонах.

Когда все представители разошлись, в зале остались только Матриархи. Сейчас, когда Дома пожертвовали нам часть своих ресурсов, я и Совет должны были распределить их между Матриархами. Хотя правление нашего Дома осуществляется Советом и Матриархами, Хранитель обладает верховной властью в отношении всех дел, касающихся других Домов, в том числе и в вопросах распределения их гуманитарной помощи.

Обеденный зал опустел, и адмирал собрал нас за одним из столов. На этой встрече остались только главные мои Консулы – Криус, Агата, доктор Юста и Матиас.

Также присутствовали все двенадцать Матриархов. Во время трагедии две Матери погибли, но сейчас их уже заменили следующими старейшими Матерями по семейной линии.

Мать Леа с Луговых Островов была среди всех самой разговорчивой. Ее земли подтопило море, и теперь, когда волны сошли, поля морского овса оказались покрыты солью.

В Доме Рака пресная вода поступала из дождевых цистерн и опреснительных чанов. Урожаи с Луговых Островов кормят многих, сейчас необходимо было смыть соль с полей, однако все цистерны полны соленой воды, а чаны смыты течением. Каждое слово Мать Леа отстукивала пальцем по скатерти.

– У нас нет времени сооружать новые чаны. Если мы не высадим овес в этом месяце, мы потеряем весь урожай. Святая Мать, нам нужно пять танкеров с пресной водой.

– Матиас, – спросила я, – каков план на пресную воду, которую прислал Дом Водолея?

Прежде чем ответить, Матиас вошел в Психоэнергетическую Сеть. За последние несколько дней я поняла, что за его внешним спокойствием скрывается неустанная деятельность.

– Все пресноводные запасы направлены в наши лагеря беженцев.

Я посмотрела на Мать Леа, зная, что ей не понравится мой ответ.

– Сожалею по поводу морского овса, но настали такие времена, что всем нам приходится тяжело. Надо как-то приспосабливаться. Что мы можем вырастить в соленой почве?

Она вспыхнула, готовая вот-вот взорваться от негодования, как вдруг адмирал Криус хлопнул ладонью по столу с такой силой, что я даже подпрыгнула на месте.

– Уважаемый Хранитель, – обратился адмирал ко мне, тщетно пытаясь скрыть страх за гневным тоном, – у нас чрезвычайная ситуация.

Матиас и остальные Консулы сразу поднялись, я тоже встала, заметив, что гнев в глазах Матери Леа уступил место отчаянию. Пока другие покидали комнату, я повернулась к ней и сказала:

– Сохраните зерно, Мать Леа. Найдите сухое место. Мы пропустим один посевной сезон и высадим морской овес в следующем. Не теряйте надежду.

Я знаю, ей хотелось бы услышать совсем не те слова, но в ближайшие дни нам вряд ли стоило надеяться на удачу и благополучие.

Я выбежала из зала вслед за остальными. Шлейф белого платья волочился за мной по полу. У дверей лекционного зала, где каждое утро мы с Консулами проводили совещания, меня поджидал Матиас.

– Прежде чем войдем, – заговорил он, – мне нужно тебе кое-что сказать. Я получил сообщение сегодня вечером, как раз когда ты встречалась с представителями Домов. Знаю, время сейчас ужасное и, возможно, стоило бы подождать, но я также знаю, что тебе бы хотелось услышать эти новости незамедлительно.

Вместо того чтобы продолжить, он сомкнул веки. Сначала мне подумалось, что он сделал это для драматического эффекта, и я чуть не придушила его. Но затем мое Кольцо потеплело, и я тоже закрыла глаза. В моем мозгу возникли образы, не связанные с Озеоном-6. Я увидела наш дом на Калимносе, вернее, то, что от него осталось. Перед разрушенным бунгало стоял папа в разодранной одежде. А рядом с папой – Стэнтон. На его лице играла улыбка, что никак не вязалось с разрушениями вокруг. Я как зачарованная смотрела на них, не в силах открыть глаза, но потом вдруг почувствовала слабость. Ноги занемели точно ватные, пол стал шатким, перед глазами все поплыло…

Когда я пришла в себя, Матиас держал меня за талию:

– Извини, что заставил тебя поволноваться. Не стоило мне …

– Матиас, – прошептала я, – спасибо.

Слезы ручьем лились по щекам, смывая макияж и унося ночные кошмары, дни и ночи тревог и волнений.

Его индиговые глаза стали совсем темными, почти фиолетовыми.

– Твоего брата не было на Тэбе. Он как раз навещал отца, и они спаслись в море.

Бессознательно я обняла его, и Матиас обнял меня в ответ, а когда мы расцепили руки, он улыбался. Я никогда прежде не видела его улыбки. Она смягчила его черты и превратила в того мальчика, каким он когда-то был, мальчика, с которым я не осмеливалась заговорить и только мечтала, что когда-нибудь осмелюсь.

Я себе и представить не могла ничего подобного.