Ромина Рассел - Зодиак

– Роу, помедленнее. Я сам буду сопровождать тебя. – Это вышел на связь Хайсен, летевший на одном из скифов.

– Останься и защити флот. Пожалуйста, Хайсен, придерживайся плана. Доверься мне.

Я выключила радио, пока и Матиас не вызвал меня. Моя «Оса» с водородной топливной системой была сверхскоростной, поэтому скиф не смог бы меня догнать. Мне надо было лишь оторваться на приличное расстояние между мной и флотом. Десять минут на сверхскорости вполне достаточно. Устремившись к самому краю нашей Галактики, я ощутила ни с чем не сравнимое возбуждение. Это была моя судьба. Я не борец, не изобретатель, но в эфемериде была сильна. И хотя встреча с Окусом казалась неминуемой, часть моего существа испытывала восторг, предвкушая возвращение в сферу астрального, где я чувствовала себя ближе всего к душе Зодиака.

Моя «Оса» летела с молниеносной скоростью, и пальцы покалывало от бьющей через край энергии. Через десять минут полета я убрала психощит и открыла эфемерид. Посмотрим, сочтет ли меня Окус соблазнительной целью, как я надеялась. На борту «Осы» эфемерид выглядел как стеклянный шарик, возвышающийся на консоли, но… он не запускался. Я переключила цифровой выключатель питания. Ничего. Тогда я приказала «Осе» включить его, и консоль ответила: «Пожалуйста, введите код». Но у адмирала Игнуса уж точно не было времени заблокировать его. Как я теперь должна была отвлечь Окуса?

Я снова нацелила оптический сканер на флот. «Огненная Птица» приближалась к космической станции, но, проходя через верхние облака, она слишком быстро теряла высоту. «Кситиум» держался рядом с ней, и «Эквинокс» летал вокруг них, ныряя и поднимаясь вверх, чтобы закрыть их своим психощитом. Немного дальше, сформировав эшелон, летели скифы, готовые принять к себе на борт спасательные капсулы, если понадобится. Я снова попыталась связаться по радио с Игнусом, но, когда это не сработало, я передала сигнал скифам.

– Мой эфемерид заблокирован. Кто-нибудь знает ключ?

Ответил Хайсен:

– Прости, Роу. Игнус не поверял меня в свои секреты.

– А Матиас? Он же пилотирует один из скифов, верно?

– Нет, он не с нами. Я ничего не слышал о нем или о ком-то еще с «Огненной Птицы». Их передатчики сломались.

Матиас все еще на борту?!

– Хайсен, можешь послать им сигнал ходовыми огнями?

– Попробую.

Мой сканер показал, что один из скифов отделился от строя и направился к разбитому флагману. Он собрался занять позицию перед капитанским мостиком, где Игнус наверняка не пропустил бы его мигающие огни. Я придвинулась в кресле поближе к экрану, надеясь, что и другие скифы покинут флагман. Сирна вновь заговорила по радио:

– Хранитель Роу, у вас есть Кольцо? Матиас пытается связаться с вами через Психоэнергетическую Сеть.

Я потерла палец, на котором когда-то носила Кольцо.

– Нет. Я ни разу не вынимала его из сейфа. Что он говорит?

Хайсен все еще находился в двадцати километрах от флагмана, когда раскуроченный живот «Огненной Птицы» начал стрелять огненными искрами. Корабль вошел в ледяное облако метана, создав трение. Я зажала рот рукой, увидев, что случилось: наш флагман разломился на две части.

Сирна ответила по радио:

– Он говорит… Ты была рождена для этого. Я должен был повторять тебе это каждый день.

Я хотела отвернуться от пылающего корабля, но не могла. Носовая часть взметнулась вверх, отпрыгивая, прокатилась по льду, а затем взорвалась и запылала. Огонь погас почти сразу же, но обломки полетели на «Кситиум» и, конечно, ударили его.

«Эквинокс» и скиф Хайсена влетели в небольшой просвет как раз в тот момент, когда кормовая часть корабля ушла в штопор, оставляя за собой полосы горящего топлива. Огонь охватил корму. Матиас как раз был там, когда я оставила его.

Меня затрясло. Я схватилась за микрофон.

– Хайсен, ты видишь еще какие-нибудь скифы? Или спасательные капсулы?

– Нет, Роу. – Его голос стал очень тихим. – Мне очень жаль.

Корма разломилась на тысячи осколков, и огненные полосы устремились вниз сквозь облака. Через несколько секунд пламя погасло. Атмосфера на Рыбах содержит слишком мало кислорода для поддержания огня.

– Посмотри еще раз, Хайсен! – закричала я в микрофон.

Матиас не мог погибнуть! Сначала мне никто не отвечал. Я слышала лишь ритмичное нарастание шума… затем я догадалась, что у меня началась гипервентиляция.

– Сделайте же что-нибудь! – кричала я.

Лорд Нейт ответил:

– Сканер показывает, что выживших нет.

Сирна добавила горестным шепотом:

– Их голоса исчезли из Психоэнергетической Сети.

Матиас…

Я схватила экран с такой силой, что корпус из плексигласа треснул. На мгновение я решила повернуть «Осу» и нырнуть в метановые облака, чтобы найти его. Я почти это и сделала. Моя рука вцепилась в рычаг, готовая повернуть. «Матиас», – прошептала я, закрыв глаза. Я тоже боялась. Гораздо проще было сосредоточиться на том, что нас разделяло – его сомнения, наши разногласия, разница в возрасте, – чем разобраться, что я в действительности чувствовала к нему. Я любила его всю мою юность. Я все еще люблю его.

Сирна передала сообщение с овенского эсминца: «Хранитель Роу, оставайтесь на курсе. Я пытаюсь найти нужный код».

На курсе? Каком курсе?

Рука соскользнула с рычага, и я обмякла в кресле. Цвета вдруг стали серыми. Мне хотелось потерять сознание, забыться…

– Тревога, – объявил лорд Нейт. – Приближение психоэнергетической атаки. Цель атаки – «Кситиум».

Нет! Только не Сирна. Я нашла на сканере овенский эсминец и увидела, как его корпус взорвался в том месте, где было установлено оружие. Двигатель эсминца загорелся. «Кситиум» сделал маневр, а «Эквинокс» стал кружить вокруг него, точно крошечный паучок, обматывающий паутиной толстого жука. «Кситиум» – быстрый корабль, у них был шанс спастись. Они вышли на орбиту, вероятно, для того, чтобы выиграть еще в скорости. Они скрылись за планетой, и я потеряла их из виду.

Я резко вдохнула.

– Хайсен, оставайся с ними, – прошептала я.

– Хорошо, – ответил он низким, мрачным голосом. – С тобой все в порядке?

В порядке ли я?

Баритон Матиаса прозвучал в моей памяти. Сколько раз он говорил о предосторожности, о том, что необходимо как следует обдумать план, собрать все сведения, какие можно, прежде чем с головой ринуться в бой. Я была слепа. Произнеся эти слова, я вспомнила Мойру, которая говорила то же самое, когда Окус напал на ее Дом. Только в моем случае дело касалось не звезд, предсказания которых я не сумела прочесть, а сердец. Моего и Матиаса. Мы оба слишком упрямились, чтобы дать друг другу шанс, и теперь мне уже никогда не узнать, что значил тот поцелуй для нас обоих.