Наталья Бульба - Капитан перехватчика (СИ)

Но… яд сомнений заставлял вдруг замирать, чувствуя, как опадает от отчаяния сердце.

— Я уважаю ваш выбор, капитан третьего ранга Орлова. Ваш рапорт будет удовлетворен, как и рапорта членов вашего экипажа.

На Харабе мы оказались спустя четверо стандартных суток и три затяжных прыжка. Я рисковала, но у этого риска было имя. Пульс Тимки становился все слабее, надежда успеть — все призрачнее.

Хотелось выть, бить, крушить, но я держалась. Сдавала вахту Дарилу или Валечке, оставляя вторым пилотом Рустама, приходила в медотсек, садилась у реанимационной капсулы, брала лапу звереныша в ладони и разговаривала с ним.

Вспоминала те дни, когда мы свалились на второй Хараб, как он увязался за Тарасом, как приносил мне дань… Как забрался в посадочный модуль, отправившись вместе с нами навстречу той самой минуте, когда меня не оказалось рядом.

Было больно, но это помогало мне верить. Мы справились тогда, справимся и сейчас.

— Искандер! — сорвался отец, но опустил голову, замолчав. Такого ответа от адмирала он не ожидал.

Мы успели. Хранитель сам вышел на контакт еще на входе в систему. Когда на вторжение извне ИИ заверещал сигналом тревоги, я прикусила губу, только бы не заплакать. Расслабляться и радоваться победе было еще рано.

Тимка очнулся спустя двое суток. Вот тогда я позволила себе зареветь. Целовала его мордашку, прижимала к себе и рыдала навзрыд, не обращая внимания на ребят, которые молча стояли вокруг.

А еще через сутки, поблагодарив Хранителя, мы взяли курс на Таркан. Искандер был уже там.

О чем я говорила с ИР древних, никто кроме Тимки не знал. Хранитель был против, звереныш — за. Его мнение стало решающим.

Это был тот самый крайний случай, который стоило иметь про запас.

— Но не сегодня, — неожиданно продолжил адмирал. — По согласованию с императорами Индарсом и Хандорсом, кангором Синтаром и правительством Галактического Союза, я санкционирую спасательную операцию. Совету Жрецов Самаринии передан протест. Им дано семь стандартных суток, чтобы связаться с нами и сообщить координаты места, где наш крейсер заберет Камила Рауле.

То, что это были именно самариняне, Тимка подтвердил. Образы, которые он передал Хранителю, а потом и мне, были очень четкими. Семеро жрецов храма Судьбы в полном облачении, вспышка белого света, похожая на сметающую все волну и… темнота.

Как они попали в дом? Почему скайлы не отреагировали на их появление? Было ли это оружие или способности, о которых мы не имели ни малейшего представления?

Вопросы, вопросы, вопросы… Ответы нам только предстояло найти.

— Он их подданный, — вздохнула я, не торопясь поддаваться чувству облегчения, отражение которого увидела на лицах отца и Таласки.

— Доказательств этого нам не представлено, — жестко отрезал Искандер. — Камил Рауле является старшим офицером отдела розыска Службы внешних границ.

— Это не выход, — качнула я головой в бессильной ярости. Неужели они не замечали очевидного! — Они будут тянуть время, искать зацепки…

— Мы это знаем, — несколько разочарованно посмотрел на меня Шторм. Искандер усмехнулся и… кивнул. Кажется, я запаздывала с пониманием ситуации.

— Но ведь Рауле насолил не только им. — Это был уже адмирал.

Но мне было уже все равно, кто говорил, мысль этой парочки я «поймала». Похоже, самой последней.

Оправдывать себя не торопилась, просто приняла как факт.

— А ведь ты прав, у него столько врагов… среди вольных.

— Мы пока проигрываем в борьбе с ними, — демонстративно тяжело вздохнул полковник, перехватив у меня эстафету. — Нам будет очень жаль, если кто-то из капитанов сочтет их своей добычей.

— Единственное, что не позволяло нам действовать раньше, сектор, в котором их стоит искать. Но теперь, когда Тимка…

Договорить Искандеру я не дала.

— Он не может пробиться к разуму Рауле, его полностью блокируют.

— Артур — тоже, — без всяких эмоций заметил Аршан.

С Гордона он, как я ожидала, не отправился в кангорат, предпочел поучаствовать в поисках Камила. В причины я не вдавалась, но обратила внимание, что Искандера его присутствие поблизости не радует. Напряжение было едва заметным, не научись я скорее чувствовать, чем видеть, пропустила бы.

Оставалось надеяться, что не я стала поводом для него. Мне предстояло стать инорой для сына Кими, Аршану — инороком. Встречаться придется часто, вторые родители принимали участие в воспитание детей не меньше, чем настоящие.

— Значит, будем искать, — резко отрезала я, четко понимая, что отступать практически некуда.

Или потерять Рауле, признав свою слабость перед теми кто, проиграв войну, продолжал диктовать свои условия, или…

Нам с Дарилом предстоял нелегкий разговор.

* * *

— Прекращай мельтешить, — перехватил меня демон за руку. — Выкладывай, что задумала, а там посмотрим.

Скривившись, выдернула запястье из его захвата, вновь двинулась к переборке.

Прежде чем начинать рассказ, мне нужно было успокоиться. Давалось это с трудом, слишком тяжелыми были последние дни, чтобы нервы не сорвало с резьбы. Я хоть и продолжала внешне держаться, но о том, чего мне это стоило, знал лишь Тимка. Остальные могли только догадываться и… ошибаться.

Все было значительно хуже, чем казалось.

Допрос, который мне устроили по возвращении на Таркан отец и Искандер, очень напоминал незабываемую встречу с Шахином. Ту самую, после которой Ивар сделал из меня курьера айо, отправив на виселицу. Отличие было лишь одно — эти обещали заменить «смертную казнь» дальнейшим участием в заварушках Службы, но требовали за это вывернуться наизнанку.

Интересовал их и второй Хараб, и мое мнение о Хранителях и… правда о звереныше. Знали они о нем достаточно, чтобы делать выводы, но рассчитывали на подтверждение и некоторые мелочи, о которых я предпочитала даже не заикаться.

Мне все чаще казалось, что малыш понимает в происходящем вокруг значительно больше не только меня, но и высокопоставленных любителей игры в хатч. Это пугало, заставляя возвращаться к одной и той же мысли… не открыла ли я сама дверь в тот кошмар, последствия которого видела на планетах, населенных когда-то древними.

Тимка о моих опасениях не мог не догадываться, скрыть от него что-либо можно было одним способом — умереть, но убеждать в обратном не торопился. Это был вопрос доверия. Либо есть, либо… Ответить категорично у меня пока не получалось.

Настойчивость адмирала была понятна: чем больше ему известно, тем проще меня же и защитить. Он первый, но далеко не последний, кому эти тайны не давали спокойно спать. Что уж говорить об отце. Тот был готов добиваться своего любыми способами, лишь бы меня обезопасить.