Юрий Иванович - Капризная Фортуна

– Причём заметив нас, люди стали подавать сигналы и приглашать сесть на палубу. Может, хотели передать какое послание?..

– Почему же вы не сели? Ах да…

– Кто-то мог оказаться слишком близко от нас и заметить с берега – это раз. Языка они нашего не понимают – это два. Снасти парусов мешают как посадке, так и взлёту – три. Ну и наконец, мы из них никого не знаем и с чего бы это нам им полностью доверять?

– Логично и совершенно верно! Но мы все успеем встретиться с кораблями вечером?

– Успеете. Место для стоянки мы выбрали отличное, так что даже успеем покушать жареного мясца. Никто не помешает.

Видно было, что катарги соскучились по готовой горячей пище. Да и опасаться никого не стоило: два наблюдателя в небе издалека заметят любую опасность. Поэтому, чтобы даром не терять времени, Менгарец занялся объяснением новой идеи по случаю экстренного спасения.

Катарги в целом суть уловили правильно и отнеслись к задумке с пониманием и даже энтузиазмом. Вот только исполнение у них сразу вызвало некоторые сомнения, выражающиеся в трудности поймать, а потом ещё и чётко зафиксировать когтями подброшенный конец верёвки.

Когда начали проводить испытания, так и оказалось. Даже завязанные петли или узлы не помогали. Зато после нескольких неудачных проб Чтец предложил, а Ветер горячо поддержал идею обратного лассо. То есть орлы решили один конец верёвки надёжно привязать к лапе, а затем скрученное кольцами лассо прикрепить у себя на бедре, используя для этого протянутый вокруг всего тела ремешок с зажимом. При снижении они довольно ловко хватали верёвку второй лапой и на удивление точно накидывали петлю куда угодно. А после получаса тренировок катарги с лихостью и удалью прирождённых ковбоев сдёргивали с седла любого скачущего на лошади человека. Только перед накидкой лассо предупреждали свистом, и человек вскидывал руки вверх. Петля падала на него, затягивалась под мышками, упиралась в страховочный узел, чтобы ребра не поломались от рывка, и а-а-ап! Благодарный спасённый уже в воздухе судорожно мотает ногами.

Причём таланты в использовании лассо показали все четыре орла. И все четыре потребовали немедленного облачения в боевую сбрую. Просто удивительно, как для всех хватило нужных ремешков и довольно плотных, немного жестковатых верёвок. Мало того, воодушевлённый Мурчачо потребовал от своего кормильца:

– Виктор, а может, для нас и оружие какое-нибудь придумаешь?

Тот недоумевал. Ни меч держать, ни копьём орудовать когтями не получилось бы. Пожимая плечами, предложил:

– Разве что гирю чугунную на прочной цепи?

– О! Точно!

– Да и зачем вам оружие? Приблизился, коснулся когтями, и всё, конец любому противнику. А камни? По рассказам и легендам, вы только большими обломками камней целые отряды охотников за птенцами уничтожали.

– Да камни… это так… Пережиток прошлого, – насвистывал Чтец. – Вот если бы могли научиться луками пользоваться! А ещё лучше – арбалетами!

– О-о! В таких случаях вы врага из любого грота выковыряете.

– Давно мечтаем. – В свисте орла появились возмущённые интонации. – А то именно так к нам охотники и добираются, в несколько этапов. Днём отсиживаются в неудобном для нас месте, а ночью крадутся к нашим гнёздам. Потом приходится в отместку невинные посёлки разрушать, через которые убийцы проходили.

– Так что по поводу арбалетов? – не терпелось Мурчачо.

Виктор пожал плечами, подошёл к орлу ближе и уже в который раз стал рассматривать приподнятую для удобства лапу:

– Ну, если хорошенько подумать да сделать оружие по несколько совсем иной схеме… Вес и громоздкость для вас не страшны… Плюс полностью перепрофилировать спусковое устройство под когти, то… Хм! Может, что-то и получится! Вот как только доберёмся до порядочных мастерских, набросаю чертёж и дам задание хорошему мастеру изготовить опытный образец. Ну а потом во время испытаний будем по ходу вносить усовершенствования.

Орлы довольно заклекотали на своём наречии. Хотя самый молодой катарги тут же перевёл свистом:

– Вот тогда точно наши горы станут неприступными для убийц.

Затем отряд из двух видов разумных плотно насытил желудки сочным обжаренным мясом и тронулся в путь. Но с того часа орлы гордо носили у себя под крыльями свернутые в кольца лассо, которые в конечном итоге укоротили до шести метров длины. Так оказалось намного удобнее и точнее накидывать на человека. Да и никаких негативных последствий на жизнедеятельность людей это не оказывало.

Ещё до сумерек, до пролива, и руководствуясь подсказками с неба, вышли не просто к безлюдному берегу, но ещё и в таком месте, где имелся вполне удобный спуск к воде. Потому что вся береговая линия с двух сторон пролива выглядела чаще в виде крутых неприступных утёсов.

А потом из-за ближайшего изгиба водной глади показались идущие кильватерным строем корабли. Почти все они несли на себе следы заметных конструктивных изменений. Деревянные щиты значительно нарастили борта и вдобавок нависали над водой под крутым углом. Это практически перекрыло все возможности морским чудовищам атаковать плавсредства с ходу. Ну разве что с большей активностью они пытались запрыгнуть на борта яхт с низкой посадкой. Но там в будничной обстановке воины орудовали длинными копьями со специальными утолщёнными наконечниками. Достаточно было водным тварям выпрыгнуть из воды и зацепиться лапами за борт, как сквозь щели в щитах копьем протыкали в нескольких местах брюхо, и очередной кашьюри с рычащим хрипом сваливался в воду. Ну а там его, раненого и окровавленного, тут же начинали рвать на части его собратья.

Несколько монотонная получалась работа у копейщиков, зато действенная. Сразу было заметно, что даже соль впереди идущий корабль перед собой не рассыпает, как делали всегда раньше. Научились устранять мерзость на бортах самым оптимальным способом.

Чуть ли не сразу начался обмен сигналами с помощью флажков, а когда окончательно убедились, кто есть кто, всеобщей радости не было предела. Из пушек, конечно, палить не стали в честь воскресшего для многих моряков Монаха Менгарца, но глотки в приветственном крике рвали нещадно и от всей души.

Сам Виктор, когда рассмотрел всех, кто находился на флагмане, тоже обрадовался настолько, что не стал дожидаться, пока спустят большой командирский бот на воду. Да и вообще дал команду бот не опускать без надобности. Лишний риск всё-таки при таком скоплении плавающих вокруг людоедов.

Заранее договорившись с Мурчачо, его святость схватился за длинную верёвку и в течение минуты эффектным способом перенёсся на головное судно. Причём ещё и знаменитый свой двуручник прихватил, картинно поместив его в креплениях за спиной. Все прибывшие моряки после такого поразительного, однозначно рискованного трюка и теперь уже явного подтверждения сотрудничества высшего проповедника с гигантскими катарги прямо взвыли от восторга, но их голоса потонули в громе приветственных выкриков. От слаженного рёва на какой-то момент даже прекратились атаки напуганных кашьюри на корабли с низкой посадкой. А сам Менгарец уже по очереди обнимался с прибывшими друзьями и соратниками. За время разлуки никто из них особо не изменился, разве что адмирал Ньюциген несколько поправился да ещё больше загорел под прямыми лучами солнца. Теперь его лицо имело бронзовый оттенок. На флагмане оказалось и пять помощников Менгарца, которые участвовали в раскрытии тайн императорского дворца в Шулпе. Ещё восемь человек из особо приближённых и доверенных лиц находилось на других кораблях. То есть королевство Чагар, а вернее сказать, принцесса Роза отправила в помощь его святости не просто элиту своего боевого флота, но и наиболее одарённых технических гениев, которых удалось воспитать и обучить за последние два года. С такими знатоками, затейниками и новаторами можно было проворачивать дела на несколько порядков выше, чем до того занимались Виктор, Фериоль и недавно примкнувший к ним Додюр.