Аластер Рейнольдс - Дом Солнц

— А Геспера?

— Хочешь — забери его с собой. Что бы Геспер тебе ни наговорил, восстановлению он не подлежит.

— Ну, ты сама не в лучшей форме. Небось расстроена, что Каскад на помощь не спешит?

— Каскаду известно, что я не представляю опасности для нашей миссии. Принуждение и уговоры, пытки и ложь против меня бессильны. При малейшем риске выдачи тактических секретов я самоуничтожусь. Если такую опасность почувствует Каскад, он доберется до меня и убьет.

— Куда мы направляемся?

— Узнаешь, когда долетим.

— Геспер заглядывал к вам в разум, когда вы пытались выяснить, что ему известно. Тебя это не тревожит?

— Он почти ничего не увидел. Сейчас Геспер слабее прежнего, а мы с Каскадом изменили свои протоколы, чтобы заблокировать единственный канал, в который он проник. Мы допустили непростительную оплошность, но большой беды не случилось. Главное — корабль до сих пор у нас.

— Это мой корабль.

— Он очень быстрый. Ты молодец, хорошо о нем заботилась.

— Каденция, неужели дело только в корабле?

Она вскинула голову:

— В чем же еще? Скорость превыше всего, а твой корабль, несомненно, быстр.

— И это все?

— Да, конечно.

— По-моему, вы избрали очень сложный способ раздобыть быстрый корабль. Мы с Геспером считаем, что на Невме вы узнали не слишком много нового. — Я уселась поудобнее, смирившись с тем, что ждать придется долго. С тех пор как погасли огоньки над ушами Геспера, его состояние не изменилось — ничто не указывало, что он возвращается к жизни. — Минуарцию убили вы с Каскадом? — спросила я. — Говори, наших отношений это не изменит.

— Тогда зачем спрашиваешь?

— Из старого доброго любопытства.

— Коли так, то да, Минуарцию убили мы.

— Вы сбросили ее с балкона? Прости, Каденция, это совершенно не в вашем стиле. Я видела, как быстро вы передвигаетесь, как при необходимости меняете цвет и форму. Почти уверена: вы не стали бы убивать Минуарцию таким варварским способом.

— Убивать ее способом, указывающим на нас прямо, было бы ошибкой.

— Нет, Минуарцию убил кто-то другой. Вам ее гибель оказалась на руку: она отвлекла Горечавок от расследования тайны засады, однако убийцы не вы. Вам не хотелось бы, чтобы я об этом знала?

В глазах Каденции мелькнул не то интерес, не то тревога.

— Меня не касается, что ты знаешь, а что нет.

— Мне известно, зачем устроили бойню: чтобы никуда не просочилась информация, дискредитирующая Союз Линий. Если бы пара шаттерлингов не опоздала на сбор, Линии Горечавки пришел бы конец, а секрет, который мы хотели разнести по галактике, остался бы секретом. Но вашего появления не ждал никто.

— Тогда получается, засаду устроили в интересах людей, — насмешливо отозвалась Каденция. — Тебя послушать, нападавшие поступили правильно. Какая ненависть, какое возмездие — Горечавкам впору им аплодировать. Если тебе небезразлична судьба человеческой цивилизации, нужно сделать все, чтобы исполнить миссию нападавших. Убеди друзей вернуться на Невму и обратить пушки против уцелевших Горечавок, потом на себя, и так пока не останется ни единого шаттерлинга. Завершающим аккордом станет твое самоубийство — ты унесешь тайну засады в могилу. Разве это не разумный план действий? Разве не так д о лжно поступить?

— Возможно, если бы вы заранее не знали об атаке и ее причинах.

— Ладно хоть так.

Я закапала себе синхросок — по холодной прозрачной капле в каждый глаз.

— Не ради сохранения тайны вы прилетели на Невму и не ради моего корабля. По-моему, причина в другом.

— В чем же?

— Именно это я хочу выяснить и выясню — так или иначе.

— А потом?

— Я вас остановлю. Наверняка есть миллион разных способов.

— Почти каждый подразумевает твою гибель.

— Сама же говоришь, именно так д о лжно поступить. Широкими жестами я не брезгую, особенно если они ради высшего блага. Хотя, возможно, и не во благо тебе.

Я подняла рукав и настроила хронометр, задав параметры замедления.

Свой драгоценный корабль Горчица, может, и потерял, зато не утратил понимания ситуации и помнил о прогнозе курса «Крыльев», который составил до захлебнувшейся атаки. Когда его имаго обратилось к нам, голос почти не дрожал:

— Попытка штурма ничего не изменила. Во время первой волны «Крылья» чуть скорректировали курс, но вернулись на прежнюю траекторию, когда все закончилось и мы потеряли два корабля. Ориентировочный курс, который я вам показывал, по-прежнему верен. То есть через семь тысячелетий «Крылья» пройдут в пятнадцати световых годах от нынешних границ Мирного Согласия. Хотя мы ведь решили, что роботы вряд ли туда направляются.

— А дальше? — спросил Чистец. — Мы же хотели расширить зону поиска до пятидесяти тысяч световых лет.

— Я расширил. Вот системы-кандидаты в порядке близости к вектору курса. — Горчица протянул руку к дисплееру.

«Лентяй» показал мне тот же список, прокручивая его строка за строкой. Координаты, утвержденное Союзом название основного тела, а также планеты или спутника, с которыми, вероятнее всего, ассоциируется система; цепочка цифр, обозначающих состояние поверхности, металличность, заселенность.

Список получился обескураживающе длинным — целые сотни систем, а я-то надеялся, что просмотреть его удастся быстро. На всякий случай я сразу проверил, не направляются ли роботы в систему, исследуемую Вигильностью, но таких в списке не оказалось.

— «Крылья» летят через все эти системы? — куда спокойнее спросила Лебеда. Потерю корабля она проглотила, но не забыла.

— Может, и нет, но, поскольку точный курс нам неизвестен, нельзя исключать ни одну из них. — Лоб Горчицы блестел от пота, и бедняга старательно смахивал капли, вытирая затем пальцы о рукав. — Планет, на которые заносило Горечавок или шаттерлингов других Линий, целые сотни. Но то же самое можно сказать о любом уголке Вселенной, а в этом списке ничто в глаза не бросается.

— С Предтечами ни одна планета не связана? — спросил я.

— Нет, артефактов ни на одной не обнаружено, я проверял.

Лопух озадаченно скреб затылок:

— А как насчет цивилизаций, контактировавших с машинным народом? В списке наверняка такие есть.

— Да, несколько, — подтвердил Горчица. — Но по оценке Всеобщего актуария, они наверняка вымерли.

— Сколько всего вариантов? — спросил Чистец.

— Триста сорок восемь. Вообще-то, решение ограничить зону поиска пятьюдесятью тысячами световых лет довольно спорное. Если расширить ее или допустить б о льшую погрешность, получим тысячи. И это без учета собственного движения звезд, вращения галактики и степени изменения траектории гравитационным полем, которую допускают роботы.