Наталья Бульба - Космический маршал. Очень грязная история

Шаевский молчал секунд двадцать, потом укоризненно произнес:

– Служба Внешних границ.

Я резко развернулась, мысленно ругая себя последними словами. Мне пора было выбираться из марева прошлого, раз я перестала замечать очевидное. Приам не входил в коалицию, созданную Союзом, стархами, скайлами и демонами, что оставляло его один на один с притязаниями вольных. Изменения в статистике служили весьма надежным косвенным доказательством в пользу именно их участия в исчезновениях людей. Оставался вопрос, кому предназначался живой товар, но тут так просто не ответишь.

Но не только это вызвало мое удивление, заставив молча смотреть на Виктора.

Обтягивающая торс футболка – четкий рельеф грудных мышц, кубики на животе; обычные тренировочные штаны – широкий пояс, который подчеркивал контраст между широкими плечами и талией, узкие бедра.

– Только заметила? – криво усмехнулся Шаевский, правильно догадавшись о причине моего замешательства.

– Остается удивляться, как девчонки в офисе еще не поубивали друг дружку! – кивнув, хмыкнула я. – У Ровера появился достойный конкурент.

Тот приподнял бровь, улыбнулся. Направленный на меня взгляд был самодовольным.

– Ты многое пропустила.

Игра на публику, но я отказывать ему в удовольствии не стала. Тут же зацепилась за недосказанность:

– Например?

– А ты думаешь, почему меня отправили с тобой? – с толикой гордости поинтересовался он. – Только ли присматривать?

Я задумалась, окинула оценивающим взглядом. Причмокнула, заставив Шаевского слегка смутиться. Развитие, конечно, всестороннее, но определенная ограниченность чувствовалась.

– Значит, в ссылку?

Тот едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

– Скорее уж, спасательная операция.

Пришлось вновь приподнимать удивленно бровь.

– А я – прикрытием от домогательств?

– В точку! – сглотнул он, но продолжал сохранять на лице относительно бесстрастное выражение.

Закалка Шторма, да на благодатную почву собственных способностей… Говорить спасибо Славе за такого напарника я не собиралась.

– Значит, вроде как и не опасна… – нахмурилась я, ехидно прищурившись. Все, что угодно, лишь бы не заметил, что сама вот-вот рассмеюсь. – Ну… держись!

Сделала шаг вперед, заставив его отступить. Еще один… Виктор уперся спиной в стену, начал медленно поднимать руки, сдаваясь.

– Не губи, наставница! Я еще жить хочу! Меня же Ровер…

Договорить я ему не дала, остановилась:

– Это ты сейчас о чем?

Слишком много было намеков, чтобы я пропустила еще один. До этого момента спрашивать было не у кого. Не у Лазовски же выяснять, как он ко мне относится.

– Знаешь, Лиз, – Шаевский посмотрел на меня удивленно, – иногда я просто поражаюсь твоей тупости. Такая умница, и не видеть того, что у тебя перед глазами. – Он помолчал, продолжая не сводить с меня взгляда. То ли ждал возражений, то ли просто давал мне передышку. Ошиблась и с тем, и с тем. – А говорят, у вас на это чутье! – Судя по интонациям, Виктор был в шоке.

– Он сделал из меня маршала, – тихо произнесла я. Не оправдываясь, чтобы тишина была не столь гнетущей.

Многие мелочи, которые раньше не находили своего объяснения, неожиданно собрались в целостную картину.

Как же не вовремя!

Шаевский развел руками. Вздохнул.

– Непрошибаемо! – Качнул головой. – Ты же его любишь.

– Кого? – вяло поинтересовалась я, ища повод закончить этот разговор. Мне он был неприятен.

– Славу Шторма, – грубо бросил Виктор, но тут же поправился, заметив, как я сморщилась. – Не хочешь – не будем. Дело не мое, разберетесь сами. – Заметив, что я с его словами полностью согласна, продолжил: – Со статистикой понятно. А есть что по этому случаю?

– Полковник не поделился? – беззлобно съязвила я и тут же махнула рукой, не давая ему высказаться. – Информации на удивление мало. Заметка об исчезновении парочки. Покинули отель – собирались на экскурсию, вечером не вернулись. Служащие подняли тревогу Пару дней информканалы дружно мусолили новость, на третий все резко замолчали. Кое-кто по большому секрету признался Валенси, что их заставили.

– Все?! Заставили замолчать?!

Виктор правильно сделал, что не поверил. Свобода слова! И не только у нас, у них – тоже. Я этот момент специально уточнила, чтобы правильно оценивать источники информации.

Но исключения бывали, особенно когда речь шла о безопасности. Серьезной такой безопасности.

Успокаивало одно, незабвенный Слава сказал, что наша задача – охрана свидетелей. Может, и опасно, но обойдется без политических тонкостей.

Комментировать его вопросы я не стала, просто заметила:

– Был один журналист… Так вот, по его уверениям, женщине удалось сбежать и добраться до службы розыска. Те отреагировали вовремя, успели освободить и мужа. Ну и вроде там взяли кого-то, весьма разговорчивого.

– И что стало с журналистом? – оправдал мои ожидания Шаевский. Он все так же продолжал стоять у самой двери, подпирая стену.

– Как и положено, – улыбнулась я многозначительно, – исчез. Бесследно.

Шаевского данный факт нисколько не смутил. Меня, впрочем, тоже, но имя я запомнила. По привычке.

– Что хочешь говори, – он отстранился от стены, подошел ко мне. Нас разделяло всего два шага и… ни малейшего сексуального подтекста. Я даже чуть не хихикнула: прямо брат с сестрой, – но я пока не вижу ничего подозрительного. Для нас с тобой.

Я задумчиво кивнула:

– Вот и я не вижу. Это-то меня как раз и настораживает.

Вали еще дважды сбрасывала пакеты с инфой, но все они лишь дублировали ту, что она отправила первой. Где-то чуть более подробно, где-то с новыми именами, но по существу ничего нового.

Доверяя квалификации подруги, я решила, что пора избавляться от паранойи и успокаиваться. Шаевский с моим решением согласился, так что последние два дня мы только и делали, что наслаждались полетом.

Развлечений было достаточно, скучать нам не пришлось. Бассейн, аэро-танцы, прогулки по обзорной палубе, гонки на симуляторах каров, романтический ужин, во время которого мы дурачились, как дети.

Мне было легко с Виктором, надеюсь, ему со мной тоже.

К орбитальному порту столичной планеты Приама – Эстерии, мы пристыковались на седьмые сутки полета. Для пассажирских кораблей – очень быстро, шли на крейсерском уровне.

Нас не встречали, это была одна из мер предосторожностей, которые оговаривались заранее. Самые обычные туристы.

Имена практически не меняли. Виктор так и остался Виктором, в фамилии заменили одну букву – Шаивский. Со мной та же история, из Мирайи сделали Кирайи. Досье тоже соответствующее: бывший офицер флота и репортер из мелкого регионального канала.