Михаил Парфенов - Наши павшие нас не оставят в беде. Со Второй Мировой – на Первую Звездную!

– Мы, естественно, думали о подобном, – поднялся Левин. – Но после тщательной работы и отсеивания лишней информации мы знаем, что вытащили на свет подлинные данные, которые были перепроверены не один раз. Я ручаюсь за свои слова.

– Ручаться тут мало, – с сомнением проговорил один из командиров. – Мы ставим на кон практически все, что у нас есть. В случае неудачи нам конец. Об этом вы думали?

– Да, – твердо ответил Командор. – Но разве есть иные варианты? Нас выдавливают и рано или поздно уничтожат совсем. Мы держимся исключительно на героизме людей. Кстати, большинство из них «новоприбывшие», умеющие в отличие от нас грамотно воевать. Лично я считаю, что мы продержимся еще максимум месяц. И это в лучшем случае. Дальше по Земле будут разгуливать исключительно чужаки. Время играет против нас.

– Разрешите? – поднялся я.

Все, включая Вольфганга, посмотрели на меня с удивлением. В кабинете повисла полнейшая тишина. В горле у меня першило, и я прокашлялся:

– Мы с моим напарником, как вы знаете, не с самого начала участвуем в этой войне. Но кое-что уже успели повидать, сделали кое-какие выводы, с которыми, если позволите, я с вами поделюсь.

– Мы вас внимательно слушаем, Кузнецов, – пристально посмотрел на меня Командор. Но во взглядах некоторых командиров, глядящих на меня с экранов, читалось недоверие. Что им мог сказать деревенщина из сорок третьего года? Такой же взгляд был когда-то и у Броуди, но сейчас Советник смотрел на меня с нескрываемой надеждой.

– Мы не раз наблюдали, что чужаки действуют однообразно, консервативно. У них неплохая тактика и, наверное, давно выработанная. Но основным недостатком ведения ими боевых действий я считаю нежелание или неумение быстро подстраиваться под различные обстоятельства. В воздушном бою это особенно заметно. Идея устраивать им ловушки, придуманная и воплощенная моим товарищем Вольфгангом Шульцем, до сих пор дает отличные результаты.

Я посмотрел на Шульца, и он кивнул в подтверждение моих слов.

– Отсюда можно сделать определенные выводы, – продолжил я. – Нам необходимо устроить нечто подобное и с нападением на штабы. Отвлекающий маневр и удар! В операции по захвату белесого, как вы помните, это сработало. Только удар должен исходить не от диверсионной группы, а от штурмовиков. Более четко я сформулировать пока не могу, надо все обдумать и взвесить.

Краем глаза я заметил, что Советник Броуди смотрит на меня преисполненный гордости, как папа Карло на только что выструганного Буратино.

– Хорошо, – в итоге сказал Командор. – Я выношу принятие решения о контрударе на совет Военного Департамента Земли. Тут должны участвовать все. На обдумывание – тридцать минут. Объявляю перерыв.

– А ты, Егор, молодец! – похвалил меня Шульц, когда мы вышли из кабинета.

– Ну, идею с «Волками» ты же придумал, – ответил я. – А Волков ее одобрил.

Мы рассмеялись.

Во время перерыва мы успели пообедать, что было весьма кстати. Остальные тоже смогли подкрепиться. Полчаса пролетели быстро, и мы снова расселись в кабинете Советника Броуди.

– Пришло время проголосовать, – взял с места в карьер Волков. – Я считаю, что контрудар необходим, и выбора у нас, на самом деле, все равно нет.

Проголосовали все единогласно, вопросов ни у кого не возникло. Мы в голосовании не участвовали, но присутствовали при нем. Приятно было осознавать, что ты присутствуешь при решении такого важного для всех жителей планеты вопроса.

– Отлично! – подвел итог Командор Волков. – Ответственным за подготовку назначаю Советника Броуди. О любых мелочах и изменениях докладывать немедленно. У меня все.

Совещание закончилось, экраны погасли, и мы поднялись. Нам предстояла трудная неделька.

Нас с Вольфом отстранили от полетов и включили в команду, разрабатывающую план контратаки на инопланетян. В группу вошли специалисты разных родов войск, но основной упор делался на штурмовой удар с воздуха. Время поджимало, мы старались подготовить все тщательно, продумать малейшие детали предстоящей операции. Следовало предусмотреть любой ход развития событий, ошибиться было нельзя. Каждый это понимал, и работа шла полным ходом.

Броуди, хитрая лиса, начал готовить операцию еще до согласования с Командором, прекрасно понимая, что тот согласится. В спешном порядке латались даже списанные катера, люди от усталости валились с ног и спали прямо на рабочих местах. Левин вытягивал все новую информацию из пленного инопланетного существа, не оставляя при этом своих экспериментов по «перехвату» солдат из прошлого. Он трудился без сна и отдыха.

Программа обучения новичков сократилась, с ними теперь работали инструктора из сорок третьего года, появившиеся тут одними из первых и имеющие солидный боевой опыт в новых условиях. Сколько еще было доставлено «новоприбывших», я не знал, но людей становилось все больше и больше. Не обошлось и без курьезов. Я находился у себя в комнате и обсуждал по внутренней связи план штурмовки вражеского штаба с другими пилотами, когда ко мне ввалился хватающийся за живот Шульц.

– Вольф, и что это такое? – удивился я.

– Гы-вы, – только и смог выдавить из себя Вольфганг, давясь от смеха.

– Очень интересно, – проворчал я, извинившись перед пилотами и отключив экран. – Какого хера ты отрываешь меня от работы?

Вольф уселся на кровать и попытался успокоиться, периодически прыская. Лицо его приняло извинительное выражение, но сам он еле сдерживался, из наглых, блудливых глаз по щекам текли слезы. Я попытался сосредоточиться на работе, но этот псих не давал мне такой возможности.

– Выкладывай немедленно, или вышвырну тебя!

– Уф! – выдохнул, наконец, Шульц. – Там такое творится!

– Где и что? Да говори же ты толком.

– Профессор вытащил «новоприбывшего».

– Ну и что? Обычное дело. Ты сам такой же, – я никак не мог понять причины его истерического смеха.

Этот засранец попытался заговорить, но снова начал ухохатываться, и мне пришлось еще долго тормошить и приводить в порядок. Кое-как он успокоился и рассказал, что произошло. Настала моя очередь согнуться от смеха.

А произошло следующее.

Из-за больших перегрузок на нашей базе случился сбой питания. Это неудивительно – все работало без остановки, нагрузка сумасшедшая, и периодически возникали скачки напряжения в сети. Я такое уже наблюдал. На долю секунды все погасло – и освещение, и экран, но тут же восстановилось. Всего мгновение. Я, если честно, даже не обратил внимания, поскольку данные с экрана не пропали, ведь такие моменты были предусмотрены заранее, и вся информация сохранялась автоматически. У всех, даже на рабочих конвейерах, этот скачок прошел без последствий. У всех… кроме лаборатории профессора Левина.