Наталья Бульба - Космический маршал. Недетские игры

Причина была прозаична – именно в таком состоянии в мою голову приходили самые оригинальные идеи. Вот такой парадокс.

Мысли были вялыми и невнятными. Боль отступала, сдаваясь расслабленности. В тумане между явью и дремой мелькали лица, факты, предположения…

Самое главное, ни за что не цепляться, тогда подсознание выстроит все само, выдав на-гора если и не окончательный вариант, так хотя бы что-то удобоваримое.

Мой список подозреваемых был шире, чем у Шаевского. На то были основания – недостаток информации. Знай я то, что известно Виктору…

Я не знала. И это давало мне больший оперативный простор.

Сам Шаевский. Бывший подчиненный Шторма, ушедший в СБ, но продолжающий работать на Славу. Удивительного ничего, если только определенное доверие, которого он добился уже в новой службе.

Это и плюс, и… минус.

Трудяга, не без ума и сообразительности. Неплохо держит образ, вживается в ситуацию. Не без погрешностей, конечно. Со мной скатывается к более привычным для него шаблонам, но это не умаляет его опасности. Уверена, еще день, и он перестанет использовать сексуальную подоплеку наших контактов. Разберется, прочувствует, поймет. Не важно, на каком уровне.

Мог он или нет собрать данные о том нечто, из-за которого разгорелся весь сыр-бор?

Ответ был однозначным – мог. Вопрос другой: нужно ли это ему было, и если «да», то для чего?

Ромшез. Идеальный второй, кожей угадывающий даже несформулированные требования лидера.

Лидер – Шаевский, тут сомнений нет. Первым Истеру никогда не быть, да он и не стремится. Его амбиции – вписаться в картинку настолько плотно, что без него система просто откажется работать. Такие, как он, если и предают, то вместе с тем, с кем идут в спайке.

Технически именно Истер один из тех, с кого стоит начинать. Но я была готова вычеркнуть его из списка. Шаевского оставить, а Ромшеза…

Извращенная женская логика или интуиция?

Левицкий. Пересекался со Штормом, знаком с моим шефом, по его словам, является моей тенью. Три года тому назад спас мою жизнь.

Вместо того чтобы оправдывать по всем пунктам, эти нюансы заставляли меня относиться к нему более настороженно, чем к другим. Особенно два последних.

Как он оказался на той планете, где я брала Факира? Знал ли Ровера раньше, или их встреча в те злополучные для меня дни была единственной? Почему именно ему Странник поручил прикрывать меня на крейсере? Откуда ему известен специфичный жаргон Славы, к которому изредка прибегал и помощник директора Службы Маршалов?

Не получив на них ответы, доверять невозможно. А не доверять… Если сомневаться в собственной тени, то что уж говорить об остальных?

Валанд. Это не темная лошадка – черный кот в темной комнате. Командир десантно-штурмовой группы, великолепный пилот и, в отличие от тупоголовых бей-стреляй, в мастерстве игры едва ли уступает Шаевскому. Единственное, что ставило его в этой очереди крайним, – в команде он появился после того, как выявили утечку.

Мало, очень мало! Если только опираться на произведенное им впечатление?

Как бы ни тяжело это было сделать, лежа на животе, но я тяжко вздохнула. Если опираться на впечатление, то Валанд напоминал мне Лазовски. Верный и… надежный.

Оставался Смолин. Инженер, скорее всего из разработчиков той штуки, которую вояки собирались использовать. Внешне – приятный: рост, разворот плеча, умный взгляд, – но вот что-то такое мелькнуло, когда я проходила мимо…

Ощущение было настолько мимолетным, что не вспомнить.

С другой стороны, Галактика – велика, но нас, как муравьев, тянуло друг к другу. Он вполне может знать моего отца, а значит, когда-то и где-то видел меня.

Что папенька говорил о них?

А говорил он, что старший Горевски поразительное исключение из абсолютного большинства. Если амбиции и присутствовали, то лишь те, здоровые, которые позволяли находить решения там, где их, казалось бы, нет. При этом совершеннейший альтруист. Слава, почет… только бы дали возможность работать. Одержимый, но без сдвига, делающего его опасным. Искренне влюблен в свою жену, не ревнив, но тут есть и ее заслуга – поводов она никогда не давала.

Он называл его – Человек. Именно так, с большой буквы.

Если инженера Горевски поднять по оценочной шкале на максимум, то интересно, где расположится Смолин?

Ответить я не могла, но надеялась на разговор с отцом. Если что знает, поможет.

Продолжить свой анализ мне не удалось. Несмотря на блокировку внешних вызовов, этот все-таки раздался. Пришлось подниматься, могло быть что-то серьезное.

Футболку я натянула кое-как, отдых был слишком коротким, чтобы восстановиться.

– Вот только вас мне не хватало для полного счастья, – не сдержалась я, вынужденно впуская в каюту Валанда.

Тот пер, не замечая препятствия в моем лице.

– В точку, – усмехнулся он, ставя на стол небольшую бутылочку темного стекла. – А вот оделись вы зря. Раздевайтесь и ложитесь.

Я, не шелохнувшись, стояла и смотрела, как он, расстегнув, снял и бросил на стул китель, ловкими, быстрыми движениями закатал рукава.

Его руки были сильными и крепкими. Такими я их и представляла.

Он обернулся резко, не дойдя пары шагов до гигиенического отсека.

– Вы еще не готовы? – Заметив мой недоуменный взгляд, заговорщицки улыбнулся. – Будем делать массаж, с медиками я уже посоветовался, они разрешили. – Я продолжала молчать, вынудив его закончить то, что осталось недосказанным. – Или вы хотите временно выйти из игры?

Когда я качнула головой, подмигнул:

– Кстати, меня зовут Марк.

Доклад Воронову был… нелегким.

В отличие от Шторма непосредственный начальник Шаевского был более темпераментным. Возможно, чтобы хоть чем-то отличаться от своего конкурента-соперника.

Орал и крыл словечками из весьма богатого лексикона он с таким неудовольствием, что подобная мысль просто не могла не возникнуть.

Угадал. Виктор о будущем думал. Оказаться где-нибудь на забытой Богом и начальством базе со штатом человек десять таких же сосланных ему не хотелось.

Как только Воронов понял, что нашел, чем зацепить своего подчиненного, разговор пошел значительно спокойнее. Полковник даже согласился с тем, что домашний арест и обвинение в предательстве Ромшезу не повредят. Решать свои задачи тот сумеет, и не выходя из каюты, а трюк, при благоприятном стечении обстоятельств, может и сработать.