Олег Кулагин - Звезды взаймы

Теперь Тропа видима отовсюду. Даже снизу.

– Что он делает?! – растерянно шепчет Капустин. – Указывает им путь?

Нет, не им.

Лаг-Ни теперь не ковыляет, а со всех ног бежит по серебристой полосе.

Фигурки наёмников выскакивают на верхнюю площадку башни.

Мы с Васькой их уже ждали. Плазмоганы вскинуты, и почти синхронно мы давим спусковые крючки.

Две фигурки падают. Но одна – почти сразу вскакивает.

Лубенчиков матерится.

Хорошие на них бронекостюмы. А винтовки у нас – антикварное дерьмо.

– Не тратьте заряды, – мрачно советует Бинк, – пусть подойдут ближе!

Подойдут – это точно.

Раздаются едва уловимые хлопки – это кто-то, скрытый бастионом, пытается из «глушака» снять девушку. К счастью, она уже успела добежать до поворота, и теперь её закрывает лунная полоса Тропы.

В нас никто не стреляет.

И мы тоже ждём.

Сразу несколько фигур в бронекостюмах выпрыгивают из башни.

Они бегут вверх призрачной, воздушной дорогой. Быстро, уверенно. И, кажется, я могу уловить подошвами вибрацию от их шагов.

Да, понятно. Они рассчитывают захватить нас живыми.

А всё, что есть у нас, – пять зарядов на два устарелых плазмогана…

Молчание отсчитывается ударами сердца…

Я вижу испуганное лицо Лаг-Ни – она уже совсем рядом. Светлые волосы развеваются, лихорадочный румянец на щеках…

И фигуры в чёрном – тоже близко, вон за тем поворотом – проглядывают сквозь блёстки Тропы. Вместо лиц – матовые щитки шлемов. В руках – новейшие станнеры, шутя вырубающие даже на минимальной мощности… Хотя и голыми руками они уделают нас без труда – по всему телу видна мелкая сетка экзоскелета.

Ясно, почему так легко бегут. Ясно, что в их костюмчиках даже быка можно свалить в одно касание…

Я крепко сжимаю, будто ставшую чугунной, плазменную винтовку. Рядом стоит Васька.

Сейчас…

Главное, не торопиться.

Точно уловить миг, когда вслед за Лаг-Ни исполинскими прыжками бандиты выскочат на открытый кусок Тропы.

Это десятью метрами ниже нас.

Мы не промахнёмся.

Где-то далеко под нами, на площадке между Храмом и лесом, что-то происходит. Я знаю об этом по сдавленной ругани Бинка.

Ага. Значит, там увидали Тропу.

Сейчас суетятся, будто растревоженный муравейник.

Вглядываются вверх сквозь «зумы» очков…

Или уже тащат, устанавливают на треноги массивные трубы крупнокалиберных армейских излучателей…

Но сейчас мне некогда об этом думать.

– Всё, – говорит Фэй-Тун.

Я недоумённо скашиваю взгляд.

О чём это он?

Юный послушник наконец-то утратил безмятежность и обделался от страха?

Хахир выпрямляется.

Его ладони уже оторвались от лунного полотна у нас под ногами. А из груди вырывается облегчённый вздох – как у человека, скинувшего тяжкий груз.

Отдыхай, братишка…

Лаг-Ни выскакивает из-за поворота Тропы.

Мы с Васькой не обращаем внимания. Мы целимся туда, на десять метров ниже…

Отчётливо видим блёстки, из которых состоит воздушная дорога. Мы знаем, что сейчас по ним должны протопать пять пар армированных экзоскелетом башмаков.

Пять фигур в бронекостюмах.

Против пяти зарядов.

Какое совпадение…

Я облизываю пересохшие губы. А в следующий миг блёстки Тропы исчезают.

Долю секунды чудится, что мне изменило зрение. Я успеваю моргнуть.

Сквозь порыв ветра – отчаянные, искажённые динамиками вопли…

Нет, вижу я нормально.

Там, внизу, тёмные фигуры нелепо кувыркаются в воздухе. Уменьшаясь, летят навстречу земле и суетящимся чёрным точкам…

В утренних лучах тускло блеснули шлемы.

Их ровно пять.

– Круто пикируют… Наверное, к дождю, – бормочет Дима.

А Фэй-Тун командует:

– За мной!

Очень негромко, но все услышали. Хотя особого приказа нам и не требовалось.

Вверх!

Невидимая тропа круто идёт к подпирающей облака Гробнице.

Вверх!

– Не отставать! – напоминает юный хахир.

Да, отставать нельзя.

Иначе будет, как с теми пятью…

Пустота пружинит под ногами – здесь, за спиной Фэй-Туна. А чуть дальше она снова превращается в воздух. Мы – не ангелы, не умеем по нему ходить!

Крыльев у нас нет!

Поэтому надо бежать вслед за хахиром. Точно за ним! Щурясь от ветра, не думая о бездне под ногами…

Вверх!

Край солнца ещё не до конца вырос над горами, а мне жарко. Так жарко, что куртка липнет к телу. И едкий пот слепит глаза…

Хриплое дыхание Димы за спиной. Подгибающиеся колени Кэй-Ми впереди.

Никто не жалуется, не просит о передышке.

А чёртова Тропа стала круче, будто пытается достать небо. Словно мечтает пройти над исполинской пирамидой и вонзиться в ослепительно-голубой купол…

Наверное, это прекрасно – пешком догнать ангелов.

Только, кажется, ещё немного, и все мы свалимся замертво…

А Фэй-Тун не сбавляет темп. И он прав.

Бегите, двуногие!

Мы одолели едва половину пути. Сейчас – где-то посредине между Храмом и Гробницей. Мы – отличные мишени для тех, снизу…

Почему они до сих пор не стреляют?

Так сложно поймать фигурки в перекрестие прицелов?

До сих пор не могут решить – уничтожить нас или как-то заполучить живыми? Целятся, держат палец на гашетке и всё думают…

К чёрту сомнения, грёбаные недоумки!

Конечно, живыми!

«Только живыми…» – отчаянно проносится в мозгу.

Вспышка озаряет лес, скрытый в тени пирамиды – будто солнце подмигнуло сквозь облако…

Но это не солнце.

Сразу несколько армейских излучателей начинают работать по зазору, отделяющему нас от Гробницы.

Гулкие хлопки. Огненные шары в воздухе. Опаляющий жар в лицо.

Адский фейерверк – прямо перед нами!

Хриплая матерщина Васьки. Испуганный визг Лаг-Ни.

Бешеная скачка Фэй-Туна.

Он и не думает останавливаться, словно готов идти через огонь – прямо сквозь яростное кипение плазмы!

И мы мчимся следом – не чуя под собой ног, забыв про усталость – будто в костюмах с мускульным усилением.

Рвущие воздух росчерки огня каким-то чудом ещё не зацепили Тропу. Все её невидимые зигзаги пока удачно петляют между трассерами очередей.

Вверх!

Влево!

Направо!

И мы тоже петляем, бежим – нет, почти летим сквозь горячий воздух. Так, словно ангелы подарили нам невидимые крылья.

А может, нас окрыляет страх.

Если ты на прицеле у нескольких армейских излучателей, способных вдребезги разнести небольшую гору, – всё остальное теряет актуальность.

Заряд плазмы рвётся в считаных метрах, тебя едва не сбивает с Тропы – вниз, в пустоту, и рукав куртки тлеет – а ты не чувствуешь боли!

Единственное, что намертво сидит в голове, – сколько там осталось до каменной грани пирамиды?

Она – близка.

Чертовски близка!

И недосягаема.

Когда уже удаётся разглядеть крохотные трещинки на её почти идеальной поверхности, длинный плазменный трассер перечеркивает Тропу.