Андрей Нибаров - Агрессор

Мешок пустоты. Хотелось уйти, убежать, но победитель никак не мог выйти – везде на пути Баталова лежали убитые. Бросив оружие и щит, Олег закрыл руками лицо.

– Претендент вызывал на арену тигра космоса Илью Зимина, – объявил жрец. – Язург выполнил его желание!

Еще один соперник? Аборигены поняли, наконец, почему бездействует легендарный Шлем, причину неожиданной заминки. Перед ними все еще стоял обычный человек, а не повелитель реальности. Нечего было бросаться словами, тем более в Колизее. Каждое произнесенное здесь слово слышит в своем небесном чертоге Язург.

– Я выставляю вместо себя бойца, – поднялся Фарма. – Пусть Шлем силы сам определит достойного.

Олег не хотел драться, руки сами подняли меч и щит. Безумие. Заставлять одного сделать работу, которую не смогли сделать двадцать восемь хорошо подготовленных бойцов, это безумие. Еще кровь? Баталов растерялся…

На арену вышел подросток. Мускулистый, крепкий, достаточно высокий, но еще не сформировавшийся в настоящего мужчину. Нагрудник был велик, шлем болтался, парень то и дело поправлял рукой забрало. Они что, хотят, чтобы он, Олег Баталов, убивал детей?

Оглушить, пустить кровь и отправить домой? Не получится. Они потребуют добивания. Баталову придется заколоть безоружного.

Парень в съезжающем на глаза шлеме приблизился, выставил перед собой меч. В глазах – страх. Страх и упрямая полусумасшедшая решимость драться, которая, видимо, и заставляла двадцать девятого дикаря атаковать человека со звезд.

– Иди отсюда, сопляк! – прикрикнул на него Олег, забыв о том, что сопляк может ни слова не понимать из речи пришельцев. – Не терпится на тот свет?

В ответ парень шагнул на Баталова, поднимая прямоугольный щит до подбородка.

– Тебя заставили? Отвечай!

Молодой воин отчаянно рассчитывал на удачную атаку. Дикарь собирался с духом для главного наскока, понимая, что ударить дважды ему не дадут.

– Крэкк, будь достоин своего рода! – С каменной скамьи вскочил Рутт. – Язург даст силы! Убей его, Крэкк!

Крэкк? Баталов не понял ни слова, но узнал имя. Вундеркинд, который таскал на голове нейрошлем! Парень, которого любила Салль. Самородок непротивления на планете агриков, дикарь, воспитанный на скальпах и крови, но явивший поразительную ясность души. Вот чье лицо скрывало железное забрало шлема. Фарма знал, что сторонник ДОКа, инструктор, тем более человек, не изменивший своим идеалам даже перед раструбом плазмогана, никогда не убьет такого. Это было все равно что лишить жизни Крэмберга местного разлива.

– Где Салль?

– В подвале, – ответил вундеркинд по-русски.

Юноша сделал выпад. Клинок рассек воздух на расстоянии ладони от груди Баталова. Неплохая реакция, может принести плоды, учитывая, что претендент смертельно устал и еле держится на ногах.

– Заложница?

Крэкк не ответил, но и без того Олегу было ясно: парень должен убить его, иначе Фарма убьет Салль. А так – отпустит. И подросток поверил. Космодесантник по-отечески ударил Крэкка по щиту, чтобы немного отрезвить. Парень действительно любил Салль, раз выбежал на арену тыкать мечом без пяти минут хозяина мира.

– Вы тот самый инструктор?

– Да.

– Салль рассказала мне про вас. – Крэкк остановился, опустил щит. Похоже, парень тоже не знал, против кого выходит.

– Что ты встал? Защищайся! – Олег ударил юношу плашмя мечом по плечу. – Убей меня!

– Я могу оглушить вас. Вы потеряете сознание.

Молодо-зелено, Крэкк не понимал, куда он попал. Вокруг лежали трупы, и они не притворялись. Из Колизея выходили либо победителями, либо оставались лежать на камнях. Жрец обязательно проверит: вложит в руку претендента уголь, кольнет иглой…

– Убей, или тебе придется убивать меня беззащитного, парень! А потом жить с этим всю жизнь. Ты не справишься. Бей, слюнтяй!

– Я не могу, вы здесь насильно.

– Дерись, кретин! – Баталов легко порезал парню руку. – Иначе я первый выпущу тебе кишки!

Кровь бежала по руке из предплечья Крэкка, но ни боль, ни страх, ни угрозы не действовали. Самородок. Крэкк готов был до последнего защищать Салль, но не мог отнять жизнь у другого, когда тот сам отдавал ее.

– Ты обо мне ничего не знаешь! – надвинулся на дикаря Баталов. – Всех этих людей убил я. Я страшный человек!

Крэкк сделал выпад.

«Вяло, парень. Нужно резче. – Олег заходил справа, открывая грудь. – Давай, как в прошлый раз, когда ты рубил меня, не зная, что я тот самый инструктор. Уверенней!»

Нужно было, чтобы меч не только пробил грудину, но и само сердце. С раненым потом намучаешься…

Зрители не понимали, что происходит. Соперники переговаривались на языке пришельцев. Претендент уже несколько минут ходил вокруг молокососа, проявляя нерешительность в момент, когда Шлем силы сам валился ему в руки!

– О чем они там договариваются? – привстал с места Зимин. – Здесь что, дружеская вечеринка? Хватит танцев! Бейтесь!

– Убей меня и получишь отсрочку, я все равно покойник. – Баталов с силой ударил мечом в щит Крэкка, клинок переломился пополам. – Давай, у меня в руке обломок, а ты вооружен!

– Я не смогу вас убить, – сказал Крэкк из-за щита.

– Я знаю, ты вышел из-за Салль, этой потаскушки! – засмеялся Олег. – Тогда знай, жених, я был с ней! Я пялился на ее кавас! А потом изнасиловал невесту в первый же вечер! Как она извивалась подо мной, молила о пощаде, но я наслаждался ее болью! Я и сейчас слышу, как она кричит!

Надвинувшись, Крэкк сильно ударил наотмашь.

– У нее никогда не будет детей! Она опозорена! Доступная девка!

Дикарь наступал, и он бил. Правда, пока меч рассекал лишь воздух.

– Родинка-полумесяц на левом бедре! – засмеялся Баталов. – Ты думаешь, меня так легко убить? Я играл с тобой, молокосос! Сейчас я вспорю тебе брюхо, а пока ты будешь подыхать, еще раз трахну твою любимую! Хватая руками собственные разбегающиеся кишки, ты еще успеешь услышать ее крик!

Крэкк вкладывал в удары всю силу. Родинка-полумесяц. Дикарь поверил. Значит, пора. Теперь вундеркинд не промажет – заколет насильника и убийцу без колебаний. Олег резко сократил дистанцию. Предзакатное небо над арками Колизея, инструктору по холодной нейтрализации показалось, что оно остановилось. Крэкк занес меч над головой, он рубил со всего маху, с плеча. Разящий удар сверху вниз.

Отводя щит и открывая грудь, Олег закрыл глаза. «Тук, – ударила в виски кровь. – Тук». Открыв глаза, Баталов увидел застывшего с открытым ртом дикаря с занесенным мечом.

– Голова, – выдавил из себя остолбеневший Крэкк. – У тебя голова…

Олег, выпустив из рук меч и щит, поднес ладони к Шлему силы, коснулся его пальцами – и отдернул руки. По пальцам словно ударили слабым электрическим разрядом. На лице дикаря отразилась крайняя степень ужаса. Зазвенел, падая на камни арены, меч.