Игорь Марченко - Глаза цвета стали

– Десантироваться? Мне не послышалось? – Тихон даже заерзал на стуле.

– Вам не послышалось святой отец. В радиусе двадцати километров от командного бункера, к которому мы еще вернемся, до сих пор активно работает система обороны Федералов, кроме всего прочего, все аэродромы в округе давно уже не пригодны для посадки. С помощью ПБС-915 можно десантировать объекты весом до восьми с половиной тонн. Минимальная высота выброски составляет триста метров, на скоростях от двухсот шестидесяти до четырехсот километров в час. Для гашения удара о землю используется воздушная амортизация. Для разворота системы по ветру и обеспечения правильного срабатывания автоотцепки куполов вам послужит усовершенствованная гайдропная система ориентации. Вы приземлитесь на краю города и далее двинетесь к цели по самому короткому маршруту. Наш брифинг посвящен выбору оптимального пути движения и каждый из вас может высказать свои собственные дельные мысли и соображения, если они, конечно, не будут посвящены пингвинам, богу и другим отвлеченным темам. Ты что-то хочешь спросить, Алешин?

Я опустил руку и с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, спросил.

– Не пора ли нам перейти к главному – конкретному месту операции. Не знаю, как остальных, а меня просто бесят эти недосказанные высказывания. Если Вам известно что-то, чего не знаем мы, поделитесь с нами, но не пытайтесь вывести из себя остроумными полунамеками.

Все сидящие за столом одобрительно зашумели, соглашаясь со мной.

– Значит, хотите знать всю картину целиком? Извольте.

Высоков убрал карту, прошел за стол и включил проектор. На белой стене замелькали кадры снятые ручной камерой. Первое что мы увидели это колючую проволоку и высокие заборы с угрожающими вывесками. В кадре появились глухие бетонные купола и целый лес антенн и локаторных решеток. Из ворот КПП выезжал конвой из бронемашин и грузовиков, а вдоль проволочной ограды бродили мрачные часовые со злющими немецкими овчарками.

– Вы видите лишь малую наземную часть объекта ”Рассвет”, занимавшейся разработкой самого секретного и передового оружия для страны Советов, а потом и заказами Министерства обороны РФ. Его боевой потенциал как и сложность оборонительных систем неизвестен.

– Вы сказали “Рассвет”? – я тут же ухватился за знакомое слово.

– Тебе это название о чем-то говорит?

Мучительно морща лоб, я пытался вспомнить, где мог слышать название этого комплекса.

– Не уверен, просто название показалось знакомым. Продолжайте.

– Хм, ты не мог ничего слышать об этом объекте. Все, что касается его деятельности, схем построек, инфраструктуры коммуникаций и количество персонала, все это тайна за семью печатями. Я уверен, что ключ Хета, находится именно там. Других мест, куда бы он мог попасть, я себе не представляю. База не отвечает на вызовы и по всем признакам покинута много лет назад. Но перехваченные сигналы бедствия именно из той самой местности.

Полковник еще долго говорил, пока остальные его внимательно слушали. Ни у кого не было иллюзий относительно легкости миссии, даже зубоскал Джавахарлаев внимал полковнику со всем усердием, на какое только был способен. Что творилось в головах Шепарда, Лютого и Чекова было и так понятно – им все это нравилось не больше моего. Что же касается отца Тихона, святой отец подозрительно присмирел, еще ни разу не проявив свой скверный нрав. Медленно перебирая четки на деревянном кресте, что он нацепил поверх камуфляжного кителя, бородач мрачнел с каждым сказанным словом. Его нелюбовь к электронной технике даже стала темой для многих анекдотов на базе, и вдруг выясняется, что смиренный служитель бога раньше был ни больше и не меньше чем спецом по электронике. Интересно, что он такого натворил, если ушел в монастырь и стал священником, а потом еще и был изгнан оттуда на Шикотан.

– …таким образом, миссия и в самом деле обещает стать серьезным испытанием, но ведь никто и не говорит, что будет легко. Никакой иной поддержки кроме плеча товарища у вас не будет, поэтому забудьте про все распри и неприязнь. От того насколько вы сработаетесь, будет зависеть жизнь каждого из вас. Некоторые из вас до сих пор не понимают, почему именно им была оказана подобная “честь”. Те из вас, кто сопротивляется Обращению в безмозглую и вечно голодную тварь по-своему счастливчики. Они будут жить и даже не будут обременены никакими особыми внешними уродствами. Какими вы станете со временем, никто не знает. И не узнает, потому что каждому из вас обратная дорога на остров заказана. Любой, кто ослушается приказа и попытается вернуться… рискует быть уничтоженным, – полковник пристально посмотрел на нас. – Мне жаль такое говорить, но это диктуют требования элементарной безопасность всего нашего островного общества. Не принимайте на свой счет, вы все хорошие парни и должны понимать, что рано или поздно Обращенный осознано или нет, обратите всех до кого дотянется, такова природа некроморфа. Что из этого получится, вы и сами видели и поселок Северный тому наглядный пример. Если у кого есть вопросы, пожелания или предложения, я внимательно выслушаю и по возможности постараюсь выполнить. По мере сил и возможности разумеется.

Высоков выключил проектор и отодвинул жалюзи на окнах. Комната наполнилась мягким чуть приглушенным занавесками светом, высветив бледные лица участников будущей экспедиции. Гробовое молчание прервалось бухтением Тихона, первым вставшим из-за стола.

Оглядев присутствующих тяжелым взором воспаленных глаз, нехотя забубнил:

– С помощью господа нашего отца небесного, сына его Иисуса Христа и Святого духа, мы справимся с любой возложенной на нас задачей. Нечестивые орды, ввергнувшие мир во тьму, будут повергнуты обратно в преисподнюю, из которой явились, а каждый мужчина, женщина и ребенок, принявший в этом участии, обретут спасение души во имя очищения…

– Эй, борода, ты кого имел в виду, назвав ребенком и бабой? – возмутился Джавахарлаев.

Со всех сторон послышались смешки, и напряжение исчезло.

Насупившись, Тихон сел за стол и, не обращая ни на кого внимания, приложился к фляжке.

Полковник на это только тяжело вздохнул, но ничего не сказал.

– А можно мне бабу перед вылетом? – снова встрял с глумливой ухмылкой Баха.

– Нельзя! – отрезал Высоков. – Если других пожеланий нет, тогда…

– Полковник, у меня просьба.

Я подошел к нему и передал два маленьких свертка. В одном из них лежал короткий нож в искусно сделанных ножнах из слоновой кости, а во втором стопка неиспользованных мною продуктовых карточек для получения пищевого пайка и стальной жетон на котором был выдавлен мой порядковый номер и мои инициалы.