Игорь Марченко - Глаза цвета стали

– Алешин! Кончай тянуть кота за яйца, беги к самолету… – умоляла меня рация.

– Это еще нужно разобраться, кто кому тянет.

Краснея от усилий, я старался разорвать захват. После мощного удара спиной о стену, мне расхотелось шутить. Охотник мощным рывком вздернул мое тело в воздух и стал подтягивать в свои мерзкие объятия. Как бы я не старался дотянуться до кобуры закрепленной на набедренной платформе, ничего не выходило. Вот теперь я был действительно напуган. Страх парализовал мышцы, и я понял, что для меня все кончено. Тогда я стал раскачивать себя в воздухе, из стороны в сторону, всеми способами мешая некроморфа. Охотнику это пришлось не по душе, но выпускать трепыхающуюся добычу он тоже не желал.

Бегающий вокруг самолета Тихон, с приглушенными проклятиями, стрелял короткими очередями по приближающимся со всех сторон обнаженных зомби, на некоторых из которых еще висели лохмотья одежды. Эти ничуть не напоминали островных. Японские зомби были мелкие, юркие и на удивление стремительные. Перепрыгивая через корчащихся на бетоне ”сотоварищей”, они с глупым мычанием и стонами сбегались к самолету со всех сторон, пока не падали на землю с оторванными конечностями или простреленными головами.

Шепард, Соколик и Лютый подоспели во время, показавшись на краю взлетного поля. Быстро оценив ситуацию, Дэн принял правильное решение. Он пинком ноги вытолкнул из машины Джавахарлаева с приказом оборонять главные ворота, ведущие на взлетную полосу, а сам, вдавив педаль газа уазика, потащил автоцистерну к самолету. Через сто метров с машины спрыгнул Лютый с пулеметом РПК. Припав на правое колено, он стал яростно прикрывать Баху, за которым гналась кровожадная стая зомби. До смерти испуганный казах, словно ветер, мчался к Лютому, щедро кидая себе за спину осколочные гранаты и самодельные взрывные устройства.

– Стой! – страшно закричал на него Лютый, давая очередь в воздух. – Куда собрался чурка-недоделанная?! Хочешь спасти зад, а нас подставить? Теперь ясно, отчего ты до сих пор жив!

– Ты мой зад не трогай, вонючий расист! В гробу я вас всех видал! – заикаясь и задыхаясь, выдохнул Баха, но остановился. Обернувшись, чуть не плача от злости, стал с дикими воплями, расстреливать накатывающую волну мертвецов. Это несколько задержало толпу, но ненадолго.

– Мы должны дождаться Алешина и Хета! Тихон сказал, они еще не вернулись…

– Да пошли они! Шайтан! – выругался Баха, когда брызги зеленой жижи окатили его с головы до ног. Бегущая по инерции зомби, некогда женского пола, с отстреленной головой уткнулась ему в ноги и ухватилась серыми руками с обломанными ногтями за высокие берцы.

– Ай, щенам мал! – выкрикнул казахское ругательство Баха, что есть силы, лупцуя прикладом по пояснице, дергающегося у ног некроморфа. – Получай, сука! На тебе! На! Умри! Сдохни…

– Ты чего творишь, дебилоид?! У твоей гнилой подружки давно нет почек! Твои побои, что мертвому припарка! – Лютый схватил его за шиворот и грубо потащил следом за собой, но Баха вырвался из его крепких рук и побежал что есть духу в сторону самолета. – Ты куда бежать собрался, подонок? Слышал, что я тебе сказал?

– А мне плевать! Нужно взлетать пока нас самих еще не сожрали…

С трудом, сдерживаясь от неудержимого желания нашпиговать спину труса горячим свинцом, Лютый, сосредоточился на расстреле бегущих к нему чучел, подобравшихся почти вплотную. Яркие трассы пуль с жутким воем рикошетили от бетона взлетной полосы, порой одной пулей вспарывая гнилые потроха сразу у дюжины покойников. Страх и боль они не испытывали, поэтому напирали с удвоенным упорством и рвением. Застывший вдали громадный силуэт самолета с ярким проемом грузового отсека, был для них сродни яркой лампочки во тьме.

Спрыгнув с уазика, Шепард поспешно схватил топливный шланг цистерны и при помощи отца Тихона дотянул до самолета. Включив насос, с тревогой стал следить за показаниями приборов. Когда стрелка давления стала медленно подниматься, Дэн приказал контролировать закачку горючего, а сам стал отцеплять уазик от цистерны.

– Командир, а ты куда собрался? – удивился Тихон.

– За остальными. Стоило оставить одних и тут же на тебе – вляпались!

– Бог в помощь! – тяжко вздохнул Тихон, смотря вслед удаляющейся машине.

Быстро перекрестившись, святой отец сосредоточился на перекачке горючего. Много топлива нам было ни к чему, а слишком мало все равно, что его и нет. Прислушиваясь по рации к нервным визгам Джавахарлаева и ругани Лютого, отец Тихон стиснул кулаки. Как бы он хотел самолично раскроить десяток другой тухлых голов, но вместо этого занимается не своим делом.

Наблюдая сквозь оптику винтовки за творящимся вокруг самолета безобразием, Чеков нервно ловил в прицел новую жертву и тут же поспешно нажимал курок, но целей не становилось меньше. Все новые орды прибывали со стороны Токачи. Как тараканы, расползались по всей территории. Были здесь и такие отвратительные создания, каких ему еще ни разу видеть не доводилось. Многорукие и многоголовые уроды с вывернутыми назад конечностями, внушающими лишь ужас и отвращение. Роман усилием воли подавил панику и заставил себя оставаться на месте, хотя инстинкт самосохранения гнал его прочь от этой адской вакханалии.

– Множественные цели на двенадцать часов… обходят место посадки с севера, запада и востока. – Шептал он непослушными губами, снова и снова загоняя в ствол патроны. Ручная перезарядка была ужасно утомительной.

На мгновение, переведя мощный прицел на терминал, Чеков с удивлением разглядел сквозь разбитый оконный проем болтающиеся в воздухе ноги капитана Алешина. Раскачиваясь на длинном отростке языка из стороны в сторону, тот из последних сил сопротивлялся, но было ясно, что еще немного и ему уже никто не поможет.

Роман перевел прицел на Охотника. Взял необходимую поправку на ветер. Задержав дыхание, плавно нажал на спусковой курок, ощутив мощную отдачу выстрела в плечо.

Я услышал, как у меня над головой взвизгнула пуля и с глухим стуком впилась в одну из двух голов Охотника, выдрав у него из затылка здоровенный кусок черепа. Я с облегчением почувствовал ослабление мерзкого языка и тут же упал с высоты шести метров. Дотянувшись до выпавшего автомата, я на вскидку всадил весь рожок в распахнутые пасти урода, которому они не причинили особого вреда. Пули вышибли ему половину зубов, заставив его начать поиски укрытия среди густой растительности. Удивленно моргая блеклыми как у глубоководной рыбы глазами, некроморф с шипением втянул язык и снова выстрелил им в меня.

Перекатившись в сторону, я вскочил на ноги и что есть духу побежал к выходу. Перезаряжая на бегу подствольный гранатомет, оглянувшись, прибавил скорость. Охотник огромными прыжками стал догонять меня, перепрыгивая с одного балкона на другой. Если так пойдет и дальше он настигнет меня через десяток метров и прыгнет мне прямо на спину.