Вячеслав Кумин - Рождение империи

Каин посмотрел в зал. Многие смотрели на экран с явным интересом. Такой обвинительной речи на их памяти еще никто себе не позволял.

— Посмотрите, кто нами управляет! Семь-десять семей, держащих в своих руках всю промышленность и производство планеты! То есть один процент населения держит в руках восемьдесят процентов всего ВВП планеты! Люди, только вдумайтесь в эти цифры! Один процент распоряжается восьмьюдесятью процентами богатства Касабланки! Они создали под себя политические партии, имитируя политическую борьбу. Да, я утверждаю, что на самом деле все это просто хорошо срежиссированный политический театр! Нас водят за нос! И эти президентские выборы тоже стали бы игрой, если бы не вмешался я. Да, именно я! Потому что я независимый кандидат и не от кого не завишу!

Спросите меня: откуда же тогда деньги на эту кампанию?! Отвечу: это пожертвования, ваши пожертвования! Тех, кого притесняют и не дают развиваться захватившие финансовую и политическую власть семьи!

Только попробуйте организовать какое-то свое предприятие, и вы сразу поймете, что это безнадежно. Да, мелкие торговые точки открыть легко, но попробуйте расшириться — и вас задавят монополисты. А уж о том, чтобы организовать хоть какое-то перерабатывающее производство, и думать забудьте! Вас задавят еще быстрее! Не мне перечислять эти вполне законные способы, принятые нашим дорогим парламентом!

Но и эти средства не бесконечны, потому мне нужна ваша помощь! Чтобы, возможно, впервые в истории Касабланки на пост президента планеты встал человек из народа и для народа! Я понимаю, что денег у вас нет, ведь вас заставляют горбатиться за скудное жалование, а цены высоки, потому будет достаточно, если вы просто выйдете на улицу и пройдете маршем, выразив таким образом мне свою поддержку. Это немного, согласны?

Власть — народу! Мы победим, потому что народ проиграть не может!

Ролик закончился, и в зале тут же поднялся гул, будто разворошили улей с гигантскими пчелами. Люди оживленно обсуждали услышанное по телевизору. До слуха Иннокента долетали лишь отдельные высказывания или их отрывки, характеризующие лишь общий смысл и настроение посетителей:

— Да лажа это все… — махал рукой толстый мужик в мятой куртке.

— А по-моему, дело говорит…

— Правильно он сказал… Я тоже хотел открыть свое дело, так ко мне по десять раз на дню проверяющие приезжали…

Каин попытался отыскать взглядом этого человека, неудавшегося предпринимателя, но, увы, бар был слишком полон, чтобы определить на звук.

Время для ролика было тщательно выбрано. Как раз люди после работы зашли отдохнуть, немного выпили, вполне достаточно, чтобы расслабиться, и хочется поговорить по душам, а тут и темку животрепещущую подбросили, а значит, довольно «громкие» слова кандидата в президенты от народа всяко разно западут в душу этого народа.

То же самое сейчас происходило почти во всех подобных этому барах Бринтана — столицы Касабланки, где «подмазанные» активистами бармены дали прослушать своим завсегдатаям этот политический ролик.

«Но пора уже начать вербовку командного эшелона, — подумал Каин, — когда почувствовал, что активность политических дискуссий среди посетителей стала спадать».

Собственно, именно за этим он и пришел в бар.

Иннокент выбрал парня лет двадцати, полностью поддерживавшего в беседе с приятелями слова Джуда Блэлока, а если быть совсем точным, то Каина и Лары. Именно по их рекомендациям Кэрри Элвис написал для кандидата в президенты речь.

Приятели этого парня куда-то ушли, а он остался, продолжая потягивать что-то из стакана.

— Свободно?

— Садись…

— Гарри. Гарри Поттер, — представился Каин, протянув руку.

— Барри Ольмер… — ответил парень.

— Как тебе выступление, Барри? — присев за стол, спросил Каин, кивая в сторону телевизора.

— Тебе-то что?

Втираться в доверие Иннокент не стал, кося под своего парня, просто потому что не умел, а сказал прямо:

— Вообще-то, я один из его помощников…

— Вот как? И что?

— Ничего. Просто хотел предложить немного поработать на нас. Но, конечно, при условии, что ты действительно согласен с тем, что говорил Джуд Блэлок.

— Я согласен с его словами… Но вообще-то у меня есть работа, и терять ее я не собираюсь ради короткой политической кампании.

— Увольняться не нужно. Это занятие в свободное от работы время, например, как сейчас. Вместо того чтобы потихоньку набираться пивком и чем покрепче, мог бы послужить народу и при этом немного подзаработать… В итоге совместить приятное с полезным.

— И что нужно делать? — спросил Ольмер, явно заинтересовавшись предложением. — Листовки расклеивать?

— Нет. Это работа для пацанвы пятнадцати лет.

— Тогда что?

— Как отнеслись к речи твои друзья?

— В целом согласны…

— Ну вот, ты с ними мог бы организовать для начала небольшой кружок единомышленников, а уже через пару-тройку дней провести небольшой митинг в своем районе в поддержку Блэлока, как он и просил. Транспаранты там, плакаты… Материалами мы обеспечим. Вам останется только самим нарисовать лозунги. Ну как, справишься?

— Даже не знаю… Как-то это все непривычно. Я даже не знаю, с чего начать…

— Я расскажу. Согласен? — снова спросил Каин, вытащив из кармана пятьсот реалов.

— Согласен.

— Держи. Вот мои данные, если тебе срочно потребуется меня найти. — И Иннокент протянул вместе с деньгами кусочек картона и чистый листок с ручкой. — А здесь напиши, как мне тебя найти…

Через три дня произошли первые «стихийные» митинги с криво намалеванными транспарантами и плакатами: «Власть — народу!», «Долой марионеточный парламент!», «Сбросим власть семей!», «Джуд Блэлок — наш президент!» — и так далее, и тому подобное. Активисты вышли за рамки предложенных кураторами вариантов и придумывали свои, не менее емкие лозунги.

А еще через три дня таких уличных митингов состоялось полноценное шествие. Со всех концов города эти мелкие группки по двадцать-пятьдесят человек, тоже как будто сами по себе, стали стекаться в единые ручейки. К ним по пути, уже действительно добровольно, присоединялись обычные горожане, возвращающиеся с работы, и просто прохожие, в конце концов образовав на главном проспекте шумящую реку человек тысяч в десять. Ну а прикормленные журналисты показали это шествие так, будто двигалась толпа тысяч в сто.

— Впечатляет, — удовлетворенно кивнул Джуд Блэлок, смотря репортаж. — Очень впечатляет. Честно говоря, я даже не рассчитывал на такой быстрый и хороший результат.

— Надо будет завтра провести мониторинг, — кивнул Каин, — посмотреть, как изменились результаты. Уверен, что наши показатели значительно вырастут.