Иэн Бэнкс - Материя

Тускловато-зеленое мерцание кратера Газан-г’йа освещало ее тело и тело великого замерина. Мягкий свет медленно усиливался по мере того, как Сурсамен вращался и все большая часть громадной оспины кратера попадала под лучи звезды Мезерифин.

Сурсамен был окружен определениями, как другие планеты — спутниками. Он был арифметическим, пятнистым, спорным, многонаселенным, испокон веков безопасным, — и он был об оженным.

За мириады лет пустотелы назывались по-разному: Щитовые миры, Полые миры, Машинные миры, Вуальные миры, Миры-убийцы.

Пустотелы были построены видом, называвшимся Мантия, или Вуаль, миллиардом лет ранее. Все пустотелы вращались вокруг устойчивых солнц главной последовательности на различных расстояниях от своей звезды, в зависимости от расположения естественно сформировавшихся планет системы, хотя обычно высота орбиты составляла от двух до пяти миллионов километров. Давно заброшенные и обветшавшие, они вместе со своими звездами сместились с назначенных им позиций. Изначально существовало около четырех тысяч пустотелов. Называли и точную цифру — 4096, то есть двойка в энной степени, что считалось (большинством, хотя и не всеми) настолько круглым числом, насколько возможно. Однако в точности никто ничего не знал. У строителей, у Мантии, было не спросить — они исчезли меньше чем через миллион лет после завершения последнего из пустотелое.

Колоссальные искусственные планеты были размещены симметрично на окраинах галактики, образуя своего рода сеть вокруг великого завихрения звезд. За почти миллиард лет гравитационного вращения они хаотически разлетелись по небесам. Некоторые были выброшены за пределы галактики, а некоторые сместились к ее центру: одни там и остались, другие вернулись на прежние места. Часть пустотелов поглотили черные дыры. Но при помощи достоверной динамической звездной таблицы можно было, взяв текущие положения существующих планет, проследить их движение за восемьсот миллионов лет и увидеть, откуда они начали свой путь.

Теперь из четырех тысяч осталось чуть более тысячи двухсот — главным образом из-за того, что вид под названием «илн» несколько миллионов лет уничтожал пустотелы всюду, где находил, и никто не хотел или не мог ему помешать. Почему илны это делали, толком никто не знал, а спросить опять же было не у кого: они исчезли с галактической сцены, оставив после себя единственный долговечный памятник в виде огромных, медленно расползающихся скоплений обломков, разбросанных по всей галактике, и (там, где разрушение не довели до конца) пустотелов, расколотых, превращенных в зазубренные и растрескавшиеся остовы, — сморщенные, схлопнувшиеся оболочки былых планет.

Пустотелы были преимущественно полыми. Каждый имел твердое металлическое ядро диаметром в тысячу четыреста километров. Затем шли концентрические сферы, опирающиеся на миллионы массивных, чуть сужающихся кверху башен диаметром не меньше тысячи четыреста метров. Завершала конструкцию поверхность. Даже материал, из которого изготовлялись планеты, оставался (для очень многих галактических цивилизаций) загадкой на протяжении полумиллиарда лет, но наконец его свойства удалось выяснить. Однако с самого начала было очевидно, что материал этот чрезвычайно прочен и полностью непрозрачен для любого излучения.

В любом из арифметических пустотелов уровни были разнесены равномерно — расстояние между ними составляло тысячу четыреста километров. В экспоненциальных или инкрементных пустотелах расстояние между оболочками нарастало по мере удаления от ядра, согласно той или иной логарифмической последовательности. В арифметических пустотелах всегда насчитывалось пятнадцать внутренних поверхностей, а их наружный диаметр составлял сорок пять тысяч километров. Инкрементные пустотелы — примерно двенадцать процентов от всех оставшихся — не были единообразными. Крупнейшие из них имели в поперечнике почти восемьдесят тысяч километров.

Они были машинами, каждая являлась частью одного громадного механизма. Внутренние пустоты были заполнены или же их планировалось заполнить (сделали это или нет — никто не знал) некоей экзотической супержидкостью, превращающей каждую из машин в колоссальный проектор поля. Цель заключалась в том, чтобы они все сработали согласованно и окружили всю галактику силовым полем, или щитом. Почему это считалось необходимым или по меньшей мере желательным, тоже никто не знал, хотя вопрос этот занимал ученых и экспертов на протяжении долгого времени.

Создатели пустотелов исчезли, а вид, атаковавший эти миры, тоже, казалось, ушел в небытие; к тому же отсутствовала легендарная супержидкость, и громадные внутренние сферы покоились лишь на опорных башнях (тоже полых, хотя они и содержали прихотливые конструкции из материала, усиливающего структуру, и имели порталы разных размеров для доступа на каждый уровень. И всевозможные предприимчивые виды мигом сообразили, что бесхозные пустотелы после сравнительно небольших переделок могут стать почти готовыми обиталищами — громадными и практически неуязвимыми.

Пространства между уровнями, все или некоторые, можно было заполнить газом, жидкостью (прежде всего водой) или твердым материалом, а на внутренних поверхностях оболочек можно было разместить искусственные звезды — пусть себе висят гигантскими фонарями. Некоторые деятельные виды принялись исследовать ближайшие к ним пустотелы и почти сразу же столкнулись с проблемой, которая обескуражила их, расстроила и отсрочила планы исследования и разработки пустотелов на следующие несколько миллионов лет — а потом еще на довольно длительное время, в течение которого отдельные попытки все же предпринимались. Оказалось, что пустотелы могут быть смертельно опасными.

По-прежнему оставалось неясным, кем были оставлены защитные механизмы, убивавшие исследователей и уничтожавшие их корабли, — то ли создателями пустотелов, то ли теми, кто, похоже, видел смысл своего существования в уничтожении этих искусственных творений. Но кто бы ни оставил это убийственное наследство, вуали или илны (или, как теперь считалось, те и другие), использованию пустотелов в качестве обиталищ препятствовала высокая степень риска.

Многие погибли, разрабатывая способы обезопасить пустотелы, и каждой конкурирующей цивилизации приходилось повторять ошибки предшественников: успешное освоение пустотелов сулило колоссальные возможности и влияние, а потому каждый исследователь хранил свои секреты как зеницу ока. Потребовалась альтруистическая цивилизация, которая пришла в ужас и ожесточилась при виде такой эгоистичной траты жизней. Она занялась этим вопросом, разработала собственные методики, похитила кое-какие у предшественников и потом сделала их достоянием всех.