Иэн Бэнкс - Материя

Он помолчал. Тил Лоэсп ничего не ответил. Изменивший направление ветер нес жаркую, сухую струю воздуха из пустыни, и облака и туман начинали сдвигаться и расступаться перед ними в громадной, все еще в основном невидимой пропасти.

— Но что бы ни было скрыто здесь, — продолжил археолог, — мы его найдем. И если понадобится уничтожить несколько зданий, которые братья не стали бы сносить, — что ж, пускай. Все это осуществимо. Если мне хватит людей.

— Хватит, — ответил тил Лоэсп. — Я дам пол-армии. Моей армии. И других. В том числе — почти невольников, но они будут трудиться, чтобы не сдохнуть с голоду.

Под новым напором ветра облака откатывались прочь от громады водопада, затем поднимались и рассеивались.

— Невольники работают плохо. И кто будет командовать солдатами, которые хотят и надеются вернуться к родным? Ведь они считают, что сделали свое дело. Вы будете? Но ведь вы возвращаетесь на Восьмой, так?

— Армии привыкли к заграничным походам и дальним квартирам. Тем не менее я соблазню их трофеями и легкой службой — возвращайся домой, когда захочешь! Не всех, конечно, но везде, в каждой деревне будет такой солдат. Они станут умолять снова отправить их на Девятый или сделаются отличными вербовщиками: мы получим их младших братьев. Что до меня, я вернусь в Пурл ненадолго. Я намерен проводить в Расселе половину года или больше.

— Это средоточие могущества и роскоши в сравнении с нашим бедным, вечно движущимся городком. Правда, на поезде или на кауде до столицы всего два дня пути. В плохую погоду чуть больше.

— Но у нас скоро появятся телеграфные линии, и в мое отсутствие, Поатас, вы будете править от моего имени. Даю вам полную власть над Водопадом. — Тил Лоэсп пренебрежительно махнул рукой. — Если тупо следовать букве закона, то именем принца-регента, но он пока еще мальчишка. Сейчас — и это «сейчас» может продлиться довольно долго — его полномочия полностью принадлежат мне. Вы меня поняли?

Поатас чуть скривил губы в улыбке.

— Жизнь и работа научили меня, что существуют естественный порядок вещей, справедливое расслоение власти и могущества. Я работаю при таком порядке, ваше превосходительство, и не пытаюсь его оспаривать.

— Прекрасно, — сказал тил Лоэсп. — Оно и к лучшему. У меня есть еще одна мысль: приставить к вам номинального главу раскопок, человека, которого я бы хотел во время пребывания в Расселе иметь неподалеку от себя, но не под боком. Здесь, на Девятом, он поспособствует вербовке сарлов в армию.

— Но он будет стоять выше меня?

— Теоретически, но не практически. Подчеркиваю: он будет главнее вас лишь по видимости.

— И о ком же речь? — спросил Поатас.

— Мы только что о нем говорили. О моем подопечном, принце-регенте Орамене.

— Благоразумно ли это? Вы сами говорите, что он еще мальчик. Водопад может оказаться очень нездоровым местом, а в Поселении царит беззаконие. Там опасно, особенно теперь, когда нет монахов.

Тил Лоэсп пожал плечами.

— Будем молиться МирБогу, чтобы он сохранил принцу жизнь. И потом, у меня есть пара рыцарей, которым я хочу вверить его охрану. Заботиться о нем будут прежде всего они.

Поатас задумался на мгновение, кивнул и отер влагу с палки, на которую опирался.

— А принц захочет приехать? — спросил он с сомнением, глядя на громадные уступы Хьенг-жара, на пропасть двадцатикилометровой ширины и устрашающе сложной конфигурации.

Тил Лоэсп посмотрел на бездну и улыбнулся. Он впервые побывал здесь вместе с армией. Наслышанный о несравненной красоте этих краев, о том, что сказочная громада вызывает ощущение собственной ничтожности, он был исполнен решимости не под даваться общему впечатлению. Хьенг-жар, однако, полагал иначе. Тил Лоэсп был поражен, потрясен, потерял дар речи.

За последнюю неделю или около того он видел Водопад с разных углов, в том числе с воздуха, то есть со спины лиджа, — правда, держась на почтительной высоте и с эскортом из опытных надводопадных летунов. Но даже так становилось ясно, почему это место считается опасным для полетов: возникало почти неодолимое желание исследовать, опуститься, рассмотреть все вблизи, и нелепыми казались мысли о том, что многие так и погибли, — их затянули сильнейшие вихревые потоки воздуха и паров и швырнули, беспомощных, навстречу смерти.

Даже Поатас выразил некоторое удивление: в самом деле, Водопад никогда еще не выглядел таким грандиозным — ни за годы, проведенные здесь археологом, ни в прошлом, судя по архивным сведениям.

Когда-то плато, видимо, было громадной, высоко расположенной площадью многокилометровой ширины в Безымянном Городе. Оно медленно обнажалось под действием яростных, ревущих вод, открывавших то, что было, по мнению большинства специалистов, центром погребенного под землей города. Срединная часть Водопада, протяженностью четыре или пять километров, имела в настоящее время две ступени. С первой, стодвадцатиметровой, пенные воды обрушивались на свежеобнаженное плато и устремлялись дальше стремительными потоками между лабиринтами построек, торчавших над обширной плоскостью.

По отверстиям в плато (одни — маленькие, другие — диаметром в сотни метров) вода спускалась на следующий темный уровень и всей своей массой падала на дно пропасти, пробивая путь через причудливое скопление зданий странной формы, проносясь по пандусам и дорогам. Сооружения частью оставались целыми, частью накренились, частью просели, частью обрушились и упали. Эти последние, унесенные водой, встретили на своем пути все еще стоящие постройки, которые теперь возвышались над кучами обломков.

Туман уже рассеялся почти над половиной Водопада, обнажив главное из чудес: Фонтанный дом. То была гигантская, воздвигнутая на дне пропасти башня у края новообразованного плато. Она по-прежнему стояла совершенно вертикально и, казалось, целиком состояла из стекла. Высотой пятьдесят метров, башня напоминала вытянутую вверх сферу. Благодаря расположению туннелей и пустот выше по течению, вода попадала в башню снизу под колоссальным давлением и вырывалась из идущих спиралью окон мощными мутновато-белыми потоками и струями. С такой же яростью вырывалась она из вершины, так что сооружения поменьше, трубы, пандусы и водотоки у подножия башни находились под постоянным изнуряющим дождем.

— И что же, ваше превосходительство? — спросил Поатас. — Захочет ли он приехать? Этот ваш юный принц?

Тил Лоэсп двумя днями ранее сообщил мужу Аклин, что тот назначен новым мэром Расселя. Назначение было постоянным, и новому мэру с семейством следовало как можно скорее прибыть из далекого Херетесура. Иначе он рисковал потерять не только высокую должность (такая удача выпадает раз в жизни), но и расположение регента.