Филип Дик - Когда наступит прошлый год

Дон Фестенбург, сидевший напротив Эрика, устроился поудобнее и сказал:

– Вам повезло. Но давайте я лучше объясню. Посмотрите на календарь. – Он подтолкнул по столу в сторону доктора какой-то бронзовый предмет. – Вы переместились во времени на год с небольшим, причем вперед. – Эрик вытаращил глаза, пытаясь разглядеть замысловато выгравированные надписи. – Сегодня семнадцатое июня две тысячи пятьдесят шестого года. Вы – один из немногочисленных счастливцев, на которых наркотик действует именно так. Большинство отправляется в прошлое и начинает творить альтернативные миры. Знаете, они пытаются играть в бога, пока в конце концов напрочь не разрушат себе нервную систему, после чего не способны ни к чему, кроме случайных судорог.

Эрик пытался придумать, что бы умное сказать в ответ, но безуспешно.

– Не мучайтесь, – бросил Фестенбург, видя его усилия. – Говорить буду я. Вы задержитесь здесь всего на несколько минут, так что придется быть кратким. Год назад, когда вы приняли в кафе йот-йот-сто восемьдесят, мне повезло. Я оказался свидетелем случившегося. У вашей жены началась истерика, а вы, естественно, исчезли. Ее забрала служба безопасности. Она призналась в своей наркотической зависимости и в том, что сделала.

Эрик машинально кивнул. Комната опустилась и вновь поднялась перед его глазами.

– Что, вы чувствуете себя лучше? Кстати, Кэти уже вылечили, но не будем об этом. Это не имеет особого значения.

– А что с…

– Да, с вашей проблемой. С зависимостью. Тогда, год назад, от нее не было лекарства. Но вам приятно будет услышать, что теперь оно существует. Его создали пару месяцев назад, и я специально ждал здесь вас. Мы уже столько знаем о йот-йот-сто восемьдесят, что я сумел рассчитать с точностью почти до минуты, когда вы тут появитесь. – Фестенбург полез в карман помятого пиджака и достал стеклянную бутылочку. – Вот противоядие, которое теперь производит филиал корпорации. Хотите? Если бы вы сейчас приняли двадцать миллиграммов, то освободились бы от зависимости даже после возвращения в свое время. – Он улыбнулся, и его желтоватое лицо неестественно сморщилось. – Но есть одна проблема.

– Как идет война? – спросил Эрик.

– Какое это имеет значение? – неодобрительно ответил Фестенбург. – Господи, Свитсент, ваша жизнь спрятана в этой бутылочке. Вы понятия не имеете, что означает зависимость от этого наркотика!

– Молинари все еще жив?

– У него всего несколько минут, а он хочет знать, каково состояние здоровья Моля. – Фестенбург наклонился к Эрику, выпятив губы на опухшем лице. – Послушайте, доктор, я хочу заключить одну сделку. Взамен за те таблетки прошу удивительно немногого. Соглашайтесь! Если вы не излечитесь и еще раз примете наркотик, то перенесетесь в будущее на десять лет. Это будет уже слишком поздно, чересчур далеко.

– Слишком поздно для вас, но не для меня, – сказал Эрик. – Лекарство никуда не денется.

– Вы даже не спрашиваете, чего я хочу взамен?

– Нет.

– Почему?

Свитсент пожал плечами.

– Потому что вы пытаетесь на меня давить, а я этим сыт по горло. Попробую справиться с наркотиком и без вас.

Ему хватало самого факта, что какое-то лекарство вообще существует. Доктор считал, что можно не беспокоиться и поступать по своему усмотрению.

– Естественно, лучше всего было бы принимать наркотик так часто, как позволяет физиология, и отправляться каждый раз все дальше в будущее. Потом, когда разрушительное воздействие станет чересчур велико…

– Даже один прием наркотика вызывает необратимые повреждения мозга, – сквозь зубы проговорил Фестенбург. – Вы, чертов придурок, уже и так приняли слишком большую дозу. Видели свою жену? Хотите довести себя до такого же состояния?

– Да, – немного подумав, ответил Эрик. – Взамен на то, что станет мне известно. Если я приму наркотик дважды, то узнаю исход войны. Пусть он окажется неблагоприятным, но, может быть, я сумею посоветовать Молинари, как этого избежать. Что в сравнении с этим значит мое здоровье?

Доктор замолчал. Все это казалось ему очевидным. Спорить было не о чем. Эрик просто сидел и ждал, пока закончится действие наркотика и он вернется в свое время.

Фестенбург открыл бутылочку, высыпал белые таблетки на стол, тут же сбросил их на пол и раздавил каблуком.

– Вам не приходило в голову, что за десять лет война может настолько разрушить Землю, что филиал корпорации уже не сможет поставлять противоядие? – спросил он.

Эрик даже не думал о подобном варианте развития событий, однако сумел ничем этого не показать.

– Посмотрим, – буркнул он.

– Должен признаться, что о будущем я ничего не знаю. Однако о вашем прошлом, о минувшем годе мне известно все. – Дон достал гомеогазету и развернул ее на столе перед Эриком. – Полгода после вашей встречи в кафе Белого дома. Это вас наверняка заинтересует.

Эрик внимательно пригляделся к статье на первой полосе и заголовку.

«Свитсент арестован службой безопасности по обвинению в организации заговора врачей против Дональда Фестенбурга, исполняющего обязанности Генерального секретаря ООН».

Неожиданно Фестенбург вырвал у него газету, смял и бросил за спину.

– Я не скажу вам, что стало с Молинари. Выясняйте сами, раз вас не интересует разумная договоренность со мной.

– У вас был целый год, чтобы напечатать поддельный номер «Таймса», – помолчав, сказал Эрик. – Кажется, что-то подобное уже случалось в политической истории. Иосиф Сталин поступил так с Лениным в последний год его жизни. Он приказал напечатать полностью фальшивый номер «Правды» и дал его Ленину, который…

– А мой мундир? – злобно прервал его Фестенбург, лицо которого побагровело так, будто сейчас взорвется. – Посмотрите на мои погоны!

– Почему бы и им не быть поддельными? Я не говорю, что это так, как и о том, что гомеогазета – фальшивка. – В подобном состоянии Эрик вообще не мог быть ни в чем уверен. – Я хочу только сказать, что они могут быть поддельными, а этого достаточно, чтобы вам не доверять.

Огромным усилием воли Дон сумел отчасти взять себя в руки.

– Ладно, вижу, вы достаточно осторожны. Вполне могу понять, что случившееся несколько сбило вас с толку. Но, доктор, будьте хоть немного реалистом. Вы видели газету и знаете, что я стал преемником Молинари на посту Генерального секретаря ООН. Не хочу сейчас говорить о том, как именно мне удалось добиться такого. Добавим к этому тот факт, что полгода назад вы были пойманы с поличным, организовав заговор против меня.

– Но вы всего лишь исполняете обязанности Генерального секретаря ООН, – поправил Эрик.

– Что? – уставился на него Фестенбург.

– Предполагается, что ситуация временная, переходная. А с поличным меня не поймали – или не поймают. В газете упоминается только об аресте и обвинении, нет речи о процессе, о приговоре. Не исключено, что я невиновен. Может, меня подставили. Не могу исключить, что вы сами это сделали. Вспомните опять-таки последний год жизни Сталина и так называемый…