Алексей Корепанов - Эхо горного храма

– В общем, полы подскочили, сграбастали, – хмуро пояснил Портос. – Я же не идиот, на полов переть… Меня и еще двоих… Я их успел слегка обработать…

– Слегка! – усмехнулся Крис.

Портос с тоской взглянул на него:

– И вот что обидно, Гладиатор! Я ж там, в участке, помирился с этими… Сказали, что претензий не имеют… И что вообще сами упали, потому что хлебнули через край. Я ж им успел шепнуть кое-что, ласково так… И все равно хрен отпустили! Сидим, кстати, в одной клетке.

– Так, может, помощь нужна? – забеспокоился Габлер. – Придем всем скопом, похлопочем за тебя, потрясем медалями… Выкупим, в конце концов!

Портос помотал коротко стриженной крупной головой:

– Не, тут такое не проходит. Мне эти… пострадавшие… уже объяснили. Полы тут, на набережной, любую заварушку сразу пресекают. Чтобы приезжих не отпугивать, город же туарерами [49]кормится. Поэтому сразу хватают без разбору – и в клетку. А когда прочухаешься – отпускают. Если, конечно, ничего серьезного не успел натворить. Ну, там, штраф, за нарушение порядка в общественных местах… Так что выбраться-то я выберусь, но только после девяти. А я бы сейчас с таким удовольствием пивка хватанул…

Крис покосился на бутылку. Хорошо, что она стояла чуть в стороне, и Портос не видел ее в вольюме своего унидеска. Иначе терзания его стали бы запредельными, это Габлер по себе знал.

– Держись, Юл, – сказал он, понимая, что слова его никак не могут заменить Портосу пиво. Но помочь приятелю он был бессилен. – Зато знаешь, каким божественным напитком тебе пиво покажется…

– Знаю, – буркнул Портос. – Ладно, не трави душу. Попробую заснуть. Ты-то как, нормально?

– Да так… – неопределенно ответил Габлер. Когда другому хреновато, не стоит расписывать, что тебе, в общем, очень даже неплохо и с пивом у тебя полный порядок. – Животом вот маюсь.

– Ну-ну, – вяло отреагировал Портос. – И торчалка, небось, побаливает?

– Есть маленько…

Портос чуть оживился, хмыкнул:

– Практиковаться почаще надо. Эх, а я-то до утра планировал. Хошка заводная, это тебе не Нью-Бобринец. Хотя в Нью-Бобринце тоже… Как-то мы с Годзиллой… А! – Он махнул рукой.

– А Годзилла уже слинял, между прочим, – сообщил Крис. – Еще ночью рванул на свою Миноху.

– Его право, – равнодушно сказал Портос и судорожно зевнул. – В общем, выйду – определимся. Другие-то, надеюсь, не слиняли?

– Вроде нет. Крепись, Юл, и пусть тебе приснится пиво. Пивная река, и ты в ней купаешься.

– Пошел ты… – почти ласково ответил Портос и отключился.

Габлер с удовольствием, длинными глотками, осушил вторую бутылку и шумно выдохнул.

Оставалось выяснить, каков градус настроения у Гранаты.

Градус оказался невысоким. Гамлет Мхитарян, на удивление, пребывал в меланхолии.

– Всякая тварь после соития бывает грустна, – со вздохом ответил он на вопрос Габлера. – А если у тебя этих соитий за ночь было не одно и даже не пять? И не с одной?..

Крис усмехнулся:

– Кто ж тебя заставлял, дорогуша?

– А хотелось! – сварливо отозвался Граната.

– Вот странно, – протянул Габлер, покачивая в руке недопитую бутылку. – С кем сегодня с утра ни общался, все не в духе. И на хрена тогда, спрашивается, нажираться, если потом настроение напрочь портится?

– Я же тебе объяснил, – поморщился Граната, – у меня настроение нормальное, только несколько меланхоличное. Бегать и прыгать не хочется. Ты, вообще, где находишься? В отеле?

– Нет, в колле. И оплаченное время, между прочим, кончается, а платить лишнее я не намерен.

– А я до обеда оплатил. Девочки скопом в ванную поскакали, сейчас вернутся. Подгребай, а? Выпьем по граммульке, порезвимся…

Крис отрицательно покачал головой:

– Нет, пить я не буду, мне пива вполне хватает. И резвиться с утра не люблю. Я лучше в отель, Атоса проведаю, пивком отпою…

Граната грустно взглянул на него:

– Вот ты говоришь: зачем нажираться? А почему мы нажираемся-то и на хошек лезем при каждом удобном случае? Потому что эфесы – люди подневольные. Если не служили бы, то сидели бы дома – рюмочку по выходным бы опрокидывали да жен тискали. Не как с голодухи…

Крис прищурился:

– Так зачем ты поперся в Стафл, Гамлет? Сидел бы дома да тискал потихоньку.

– Дома… – Граната вздохнул. – Легко сказать… У меня проблемы с домом…

И тут же с тоской в голосе продекламировал:

Граната, даже погруженный в меланхолию, оставался верен себе.

Голова его в сером пространстве вольюма повернулась в сторону, и он сказал уже другим тоном, адресуясь явно не к Габлеру:

– Ой, какие мы чистенькие… голенькие!

– Ладно, я в отель. Потом состыкуемся. – Крис легким движением пальца убрал изображение.

Улицы были почти пустынными, и Габлер задал такси наземный режим передвижения. Да и спешить, собственно, было некуда. До космопорта по воздуху добраться не проблема, а галера на Единорог уходила еще не скоро. Можно было немного поспать в номере, а потом напоследок пройтись по городу. Но уже без кабаков, с этим пока кончено.

Отель «Коктебель» оказался массивным красно-коричневым зданием, всеми своими не то девятью, не то десятью этажами нависающим над серой брусчаткой площади. В центре площади, из круглого бассейна с зеленой водой, вздымалась в чистое утреннее небо черная колонна. Ее венчала статуя женщины, умоляюще прижавшей руки к груди, в черном платье и с косой, кольцом уложенной на голове. Вчера, во время экскурсионного полета над городом, гид что-то об этой статуе рассказывала, но что именно, Габлер не помнил. А помнил только комментарий кого-то из туареров, сидевших с ним по соседству. «Корзинка с ушами», – сказал туарер, имея в виду, вероятно, именно эту статую. Сейчас, приглядевшись, Крис отметил, что уши у женщины и впрямь оттопыренные.

На ресепшене он узнал, где находится его номер, получил ключ-карточку от него – кей-кард, а заодно уточнил, какие номера отведены его сослуживцам. Поднялся на лифте на пятый этаж и по устеленному пестрой дорожкой коридору направился к своему пятьсот девятому. Он намеревался сначала зайти к себе и только потом проведать с пивом Атоса, но пятьсот пятый номер, где отсыпался Атос, был на его пути, и Крис, проходя, на всякий случай толкнул дверь.

И она почему-то оказалась незапертой. Может, Атос побрел в кафетерий, хлебнуть чего-нибудь бодрящего?

Габлер вошел в прихожую – там сразу включился свет. Дверь в комнату была чуть приоткрыта. Вода в ванной не шумела. На вешалке одиноко висел нэп Атоса. Крис шагнул вперед, прихватив нэп, открыл дверь пошире и с порога оглядел номер.