Алексей Корепанов - Эхо горного храма

Годзилла уже выходил с ними на связь, расспрашивал о подробностях. Он, покинув хайв «сильванов», направлялся к здешнему сабу, на окраину планетной системы, и черная его физиономия в вольюме была хмурой и растерянной.

Они сидели в ожидании секунд-майора, в комнате висела гнетущая тишина. На душе у каждого было тяжело. Одно дело – потерять товарища в бою, и совсем другое – вот так…

Молчание вновь нарушил Граната.

– Надо бы помянуть, – сказал он, угрюмо глядя на стол перед собой.

– Успеем еще помянуть, – буркнул Портос. – Нужно тело забрать и домой доставить, на Нирвану. – Он повернулся к Арамису: – Летим, Лино?

– Само собой, – кивнул Арамис.

– И я с вами, – сказал Габлер.

Портос отрицательно качнул головой:

– Нет, Крис, дуй к себе. Мы и вдвоем справимся. Думаю, он бы со мной согласился…

Атос, Портос и Арамис знали друг друга давно и были друзьями, а Крис – только сослуживцем. Именно так Габлер понял Портоса. И поэтому промолчал.

Граната поднял голову:

– Зачем вам тело забирать? Пусть командование этим занимается.

– Обойдемся без командования, – сказал Портос. – И доставим, и похороним.

– Кто у него дома? – спросил Граната.

– Мать, – ответил Портос. – Сестра еще есть, младшая. Но она замужем, живет отдельно…

– Хороший подарочек… – пробормотал Граната. – Они сами матери сообщат?

Портос молча кивнул.

– А остался бы с нами, в кабаке, – может, был бы живой… – задумчиво произнес Арамис. – Не отель, а кубло какое-то…

– Скорее всего, маньяк, – заявил Граната. – Маньяков в таких пляжных городах всегда хватает. Что же, так его без головы и забирать?

– Голову-то могут и не найти, – сказал Портос. – Если что, потом дохороним.

Граната побарабанил пальцами по столу, всем телом повернулся к нему:

– Может, лучше здесь кремировать, а матери урну привезти?

– Нет, – отрезал Портос. – Мы с ним как-то говорили… Он хотел в своей земле лежать… если что. Кстати, насчет «если что»… – Он обвел сослуживцев тяжелым взглядом. – Если что, я тоже хочу в своей земле. Имейте в виду.

– Непременно, – отозвался Граната. – Если тебя переживем.

Габлер молчал. В душе у него было холодно и жутко.

Дверь открылась, рыжий приземистый полицейский в сине-красной форме обогнул стол и сел на свое место под бюстом Юлия Цезаря.

– Ну что, звездные орлы… Командирам вашим сообщили. Вопросов к вам больше нет. Будет нужно, свяжемся. – Пол пожевал оттопыренную нижнюю губу. – Вопросов нет, а просьба есть… Очень убедительная просьба. – Он вновь сделал паузу.

– Давай, выкладывай, секунд-майор, – хмуро сказал Портос. – Мы обычно народ отзывчивый. В разумных рамках, конечно.

– На это и рассчитываю, мистеры файтеры. Тут вот какое дело… Владелец отеля в огласке, сами понимаете, не заинтересован. Да и мы тоже. Живем за счет приезжих, стараемся предоставить им все услуги, создать все условия для…

– Не сотрясай воздух, секунд-майор, – прервал его Портос. – Не вчера на свет родились, понимаем. Предлагаешь нам о подробностях гибели не распространяться.

– Не предлагаю, – поднял палец секунд-майор. – Прошу. Считайте, не я – город просит.

– И как же мы это его родственникам должны представить? – встрял Арамис. – Как несчастный случай?

– Именно, – кивнул полицейский. – Именно как несчастный случай. Летел в космопорт, попал в сильный грозовой фронт, удар молнии… Обнаружили поздно, о реанимации уже не могло быть и речи… Все красиво.

– Красиво! – вскипел Граната, едва не подскочив на стуле. – Выходит, по твоей легенде, мы его бросили, и он один до порта добирался? Ничего себе – красиво!

Полицейский взглянул на него, пригладил рыжие волосы:

– Нет, звездный орел, не бросили вы его. Вы здесь остались, по кабакам бродить, хлестать коньяк и лупить ни в чем не повинных тот-плейеров. Нарушать общественный порядок. Это он вас бросил, потому что не хотел колобродить, а хотел побыстрей домой попасть, к матери.

Граната сник.

– Думаю, матери вряд ли будет легче, если она узнает, что ее сыну отрезали голову в отеле, – веско продолжал секунд-майор. – А так… Трагическая случайность, от которой никто не застрахован. Все под богом ходим… Удар это, конечно, не смягчит, но все-таки…

«Пожалуй, он прав», – подумал Крис.

Судя по лицам остальных, все они разделяли точку зрения полицейского.

– Столь изящная легенда наводит на мысль о том, что здесь подобные преступления в порядке вещей, – не удержался от ехидства Граната.

– Всякое бывает, – сдержанно ответил секунд-майор. – Народ-то сюда разный стекается. Прилетит такой отпускник, – он выделил последнее слово, – обойдет все кабаки и начнет драки устраивать на набережной и в других общественных местах. И не общественных. Иногда это оч-чень плохо кончается, хоть мы и стараемся не допускать…

– Ладно, – буркнул Портос. – Не будем углубляться. Ты другое скажи, секунд-майор: каким образом эта твоя молния могла голову ему отхватить начисто? Как мы это матери объясним?

Полицейский откинулся на стуле и распахнул серые, с искоркой, глаза:

– Почему – «отхватить»? Голова у него будет на месте. Буквально в течение часа.

– Псевда. – Арамис не спросил, а констатировал.

– Псевда, – подтвердил секунд-майор. – Не первый случай и, боюсь, не последний.

«Все правильно», – вновь подумал Габлер.

Изготовить подобие головы – не проблема. И матери, и другим родственникам совсем не обязательно знать, что у тела, лежащего в гробу, голова не настоящая. Муляж, маска. Во всяком случае, это лучше, чем тело без головы…

– Очевидно, вы не сомневались в нашем согласии, секунд-майор, – угрюмо заметил Портос. – Если заранее начали «псевду» мастерить.

Полицейский молча развел руками.

Поминать Атоса они отправились в рекомендованный секунд-майором кабак «Нежная волна», расположенный в двух кварталах от полицейского участка.

О том, чтобы напиться, речь не шла. Именно – помянуть.

Изречение на доске в скверике, попавшееся им на пути туда, показалось Габлеру чуть ли не насмешкой.

«Пусть гибнут друзья, лишь бы враги погибли».

Этот древнеримский хрен, Цицерон, видимо, никогда не терял друзей. Или и не было у него друзей. Уж лучше пусть враги остаются в живых, чем гибнут друзья. Даже если это и не друг в полном смысле слова, а сослуживец. Товарищ. Надежный парень, с которым делишь все радости и огорчения, с которым тянешь одну лямку. Чем меньше остается товарищей, тем меньше остается и тебя самого. Да, возможно, будут новые. Но никакой новый товарищ не заменит старого друга.

Говорить ни о чем не хотелось, и слова в их компании звучали не чаще, чем голоса в похоронной процессии. Но постепенно коньяк чуть уменьшил тяжесть в душах – пусть на время – и развязал языки. Стали вспоминать все, связанное с Атосом, и гадать, кто, как и зачем мог совершить такое.