Замуж с осложнениями

— Ну, — говорю.

— Ну... ты могла бы вчера уйти спать к себе.

Вот тут у меня уже и правда самопроизвольно открывается рот.

— Аэ-кхэ, раньше тебя, кажется, не обижало, что я остаюсь на ночь... И вчера ты у меня дрых — и ничего...

— А я так и не понимаю, зачем тебе это надо было. Ты попросила — я остался. Но после секса это уже вовсе ни в какие ворота, — он снова поджимает губы. — Я уж ждал-ждал, может, ты подвинешься, я бы сам ушёл в другую каюту... В итоге заснул.

Наверное, такими большими у меня глаза никогда ещё не были и не будут.

— Ты мог бы меня разбудить и выгнать, если тебе было так неприятно.

— Ну что ты, как я мог тебя выгнать... И потом, уже было бы всё равно, только поругались бы посреди ночи, — он кривится и смотрит в сторону.

У меня закипают мозги. Нет, это что-то невообразимое, я не вижу тут логики вообще! Тру лицо ладонями. Может, это я всё ещё туплю с утра?

— Слушай, — говорю, — Азамат, присядь. И объясни мне толком, чем плохо то, что я осталась на ночь? Чем именно тебя это оскорбляет?

— Ну как чем? — он послушно садится, я плюхаюсь к нему на коленку в надежде, что физический контакт заставит его думать обо мне в приятном ключе. — Тем, что ты заснула, конечно!

— Я каждый вечер засыпаю, — говорю. — Ты можешь мне объяснить, почему именно вчера тебя это обидело?

Он уже явно не знает, какими ещё словами сказать, чтобы мне стало понятно.

— Ну... ну прямо после секса... то ли тебе так скучно было, то ли я тебя утомил так, что ты просто где сидела, там и упала! Я понимаю, если бы тебе это было в принципе неприятно, а так получается, что я тебя в тоску вогнал. Я думал, ты нарочно меня дразнишь, но если ты действительно просто заснула, то лететь на Муданг нет ни малейшего смысла.

Несколько секунд я сижу неподвижно и перевариваю. Это ж как надо вывихнуть мозги...

— Э-э... — содержательно говорю я наконец, — а что, по-твоему, от хорошего секса нельзя устать? Особенно после длинного и трудного дня? Тем более, что ты хочешь, чтобы я была сверху? Это, знаешь ли, выматывает.

Он хмурится.

— Ну, собственно, о том я и говорю. Если я тебя утомляю, то зачем я тебе нужен?

Боже, упаси меня от дикарей с комплексами!

— Видишь ли, Азама-а-ат, — сладко тяну я. — Если я устала, это ещё не значит, что мне не понравилось. Вчера всё было просто чудесно, и я бы, конечно, не заснула на лету, если бы знала, что ты обидишься. У нас это просто в порядке вещей. У нас даже выражение "спать с кем-то" означает заниматься сексом...

— Да? — восклицает Азамат, широко раскрывая глаза. — А я-то всё никак понять не мог...

Я начинаю ржать и обнимаю его за шею, чтобы он не принял на свой счёт.

— То есть у вас принято оставаться на ночь? — продолжает осмысливать он.

— Ну да, конечно. Понимаешь, мне и в голову не могло прийти, что это может тебя обидеть.

Он качает головой, в полном шоке.

— С ума сойти, как же странно у вас всё устроено... Но ведь на одной кровати спать неудобно...

Я уже давлюсь от смеха.

— Тебе разве было неудобно?

— Да мне-то что, я как лёг, так и проснулся, не пошевелившись. И ты тоненькая, мало места занимаешь. Но остальные-то как?

— У нас, — говорю между спазмами хохота, — кровати делают большие, на двоих!

— Хм, — он серьёзно задумывается над проблемой. — Это выход, пожалуй. Но всё равно ведь нужно с собой одежду приносить на утро... а то и полотенце... Зачем так сложно? Можно ведь просто уйти к себе и не мучиться.

— Ну-у, видишь ли, обычно если муж и жена ладят между собой, то никакого "к себе" и нету. Просто спят вместе, и всё.

— То есть как, в одном доме? — ещё больше удивляется Азамат.

— Конечно в одном доме, — удивляюсь и я тоже, — а у вас что, в разных?

— Конечно в разных! Ну только если совсем уж бедные, и не на что второй построить... но хоть в разных комнатах...

— А у нас вместе, — мотаю я головой. — Что делать будем?

— То есть?

— Ну, ты предпочитаешь, чтобы я жила где-нибудь подальше?

— Не-ет! Что ты... То есть обычно так и делается, но мне очень нравится с тобой, я не думал, что...

Он окончательно запутывается в словах, и я его целую, чтобы выглядело, как будто это я не дала ему договорить.

— Не переживай, я знаю, что ты не пытаешься от меня отделаться. И я вполне способна ночевать в своей каюте. Хотя, конечно, с тобой мне уютнее и спокойнее, но если тебе это неприятно, то я, так и быть...

— Да нет, я совсем не против. Если это у вас так принято, то пусть так и будет. Мне очень хорошо с тобой, просто у нас без нужды вместе не спят...

— Ну и кто из нас создаёт себе трудности? — усмехаюсь я.

Вот если Азамат сидит на низкой кровати и коленки у него вверх торчат, а я сижу на его коленке, то ему совсем немного надо до меня нагибаться. Чем мы и пользуемся некоторое время, пока жажда к знаниям у меня не побеждает прочие желания.

— Слушай, а вот эти женщины, которые были вчера на встрече, — они красивые?

— Ну, Эрдеген когда-то была, хотя я этого уже не помню, а две другие — да, конечно, — пожимает плечами Азамат. — Особенно Эсарнай, конечно.

Ну хоть тут мы примерно совпадаем в оценке.

— То есть у вас приветствуется, чтобы женщина была потолще? — продолжаю выяснять я.

— Естественно, красивая, дородная женщина — это просто мечта.

— Хм. А как тогда у вас получается, что я красивая?

Азамат пару раз моргает, осмысливая мой вопрос.

— Ну Лиза, ну ты сравнила! То ведь муданжские женщины, самые обычные. У муданжской женщины если тела много, значит, здоровая, детей здоровых родит, да и уговорить проще. Стройные, конечно, красивее, так они и дрожат над своей красотой, лет до тридцати не рожают, а там уже и дети получаются хиленькие. Но кто же тебя так будет оценивать! Ты же вылитая Укун-Тингир с картинок из древних легенд!

— Вылитая.. кто?

— Сейчас покажу, если пустишь, — усмехается Азамат. Я сползаю на кровать, и он достаёт с полки одну из пластиковых книг, раскрывает на середине. Книга оказывается репродукцией какого-то древнего-предревнего манускрипта, просто сфотографированные листы бумаги — или даже пергамента? — сшиты в книжку. Разобрать слова невозможно, буквы на себя не похожи, да ещё и затёрлось всё. Зато каждая страница в красивой узорчатой рамочке, а первая буква превращена в картинку на пол-листа. На картинке девица с абсолютно белыми волосами, похожими на каракуль, тычет мечом в брюхо некой твари вроде перекормленного тритона. Девица действительно довольно тощая.

— А, — говорю, — это который солнце проглотил?

— Да-да, ты же вчера слышала эту легенду.

— Угу, но думаешь, я имя запомнила, что ли? И ты считаешь, что я на неё похожа? — присматриваюсь повнимательнее и обнаруживаю, что у неё в качестве пояса завязана змея, а на шее ожерелье из черепов. Миленько.