Замуж с осложнениями

Так вот, в зале присутствуют все, кроме Алтонгирела, Азамата и пилотов. И присутствуют они не просто так. Они играют в бабки. Нет, на полном серьёзе, посреди зала выстроены в линию костяшки, и все по очереди по ним швыряют ещё одной. Первобытный боулинг, ага.

— О, Лиза! — окликает меня Тирбиш. — Присоединяйтесь?

Меня дважды просить не надо, я уже привязалась к этим косточкам. Мы играем с полчаса, но я так чувствую, это только начало. Тут является Алтонгирел в халате — в смысле таком, парадном халате, хотя и не таком нарядном, как тот, что он надевал на встречу с другими муданжцами.

— Разогрелись? — спрашивает он бодрым голосом. — А теперь давайте в тивик.

Вот есть у нас всякие сказки про гусли-самогуды, от звука которых все вокруг против воли принимаются плясать. Теперь я знаю, как это выглядит. Муданжцы разделяются на две команды, каждый достаёт какую-то металлическую шайбочку, подбрасывает её в воздух... и принимается подкидывать то одной ногой, то другой, но не носком, а внутренней стороны лодыжки. В итоге вся шарашка скачет на месте, быстро поочерёдно задирая то одну, то другую ногу коленом вбок, и всё это с ужасно сосредоточенными физиономиями, да ещё и считают вслух! Я хохочу, зажимая себе рот, чтобы их не сбить, давлюсь, но даже кашлять не могу, так мне смешно. В итоге Хранцицик меня замечает и сбивается, его шайба падает на пол. Однако игра продолжается. Постепенно игроки один за другим теряют свои фишки, и в итоге остаются только Эцаган и тот парень, похожий на мужа Эсарнай. Они больше не стоят на месте, а кружат вокруг друг друга, глядя не на шайбы, а друг другу в глаза. В какой-то момент Эцаган всё-таки дожимает противника, и тот промахивается. Он, впрочем, тут же поднимает свою шайбу и кидает её Эцагану, который с выражением превосходства на лице ухитряется отбить её ногой вместе со своей шайбой, и продолжает подкидывать уже две. Остальные принимаются улюлюкать, и я невольно присоединяюсь — пожалуй, это и правда круто.

Алтонгирел даёт знак прекратить, и Эцаган ловит ладонью свои шайбы и отходит в сторону.

— Это никуда не годится, — сурово распекает проигравшую команду Алтонгирел. — Ваше мастерство с прошлого года совершенно не выросло. Эцаган как был лучший, так и остался, а ведь он был ранен. Что, больше никто не может работать над собой? А?!

В таком духе он ворчит ещё некоторое время, хотя по-моему все очень здорово попрыгали, у меня вот до сих пор живот болит от смеха. Ребята мрачнеют и в воздухе начинает попахивать адреналином. Впрочем, когда Алтонгирел объявляет, что следующим номером будет борьба, я понимаю, зачем он всех разозлил. Теперь вместо шайб парни извлекают что-то вроде фехтовальных масок, только очень крупноячеистых. Отхожу к двери на всякий случай — и сталкиваюсь там с Азаматом, который как раз входит.

— А-а, — говорит он с довольным видом, — я как раз вовремя.

— Ты пропустил разминку, — говорю я.

— Боюсь, что она мне не понадобится, — вздыхает он. — Вряд ли кто-то из них отважится меня вызвать. Вот в прошлом году нам пришлось на праздники задержаться на Гарнете, корабль был неисправен, вот там были мне противники. А тут все в другой категории. Ирнчин ещё когда-то пытался со мной бороться, но ему это надоело.

— Ну ничего, — говорю, беря его под руку. — До Муданга доберёмся, там-то найдутся желающие.

— Да-а, летом-то большой будет выбор, когда все съедутся... — кивает Азамат, и я практически могу у него в глазах посмотреть краеведческий фильм по воспоминаниям.

Тем временем Тирбиш бодреньким речитативом в стихах вызывает Бойонбота, а тот немного смущённо откликается, явно путаясь в ритуальных словах. Насколько я понимаю, они сводятся к тому, что я такой крутой хочу помериться силой с тобой таким крутым. Очень позитивно. Пока они кружат друг напротив друга, Алтонгирел затевает бойкую песенку о том, как победа сильнейшего должна благотворно сказаться на достижениях всей нации. Мне просто удивительно, как этот циничный, высокомерный человек может с такой отдачей и совершенно искренне распевать подобную муть.

— Алтонгирел всё-таки очень странный человек, — говорю я Азамату.

Он уже вынырнул из мира грёз и внимательно и серьёзно следит за происходящим на "арене".

— М-м? — откликается он, видимо, не желая отвлекаться. — Он прекрасный проводник воли богов.

А дальше начинается собственно бой. Насколько я могу понять, у борцов задача не столько надавать сопернику, сколько увернуться от его ударов. Во всяком случае, попадают они друг по другу крайне редко и, видимо, не очень больно, зато мечутся, как бешеные: прыгают, кувыркаются, изгибаются... Ещё у них есть совершенно чумной удар ногой по голове, который, к счастью, ещё ни разу ни одному из этой парочки не удался, потому что второй всё время подныривает. Время от времени эти удары сыплются подряд с обеих сторон, так что получается и вовсе танец какой-то: пинок-нырок-пинок-нырок, и так в противофазе. Алтонгирел ходит вокруг них почти вплотную, периодически перегораживая нам весь вид своим халатом.

— Бойонбот кой-чему научился, — бормочет Азамат. — Но устаёт быстро...

В итоге Тирбиш побеждает: сбивает противника с ног. Бойонбот, впрочем, не выглядит расстроенным. Подбегает к Азамату тяжело дыша, на ходу стаскивает маску, улыбка до ушей.

— Видели, сколько я продержался?

— Да, молодец, тебе очень хорошо удаётся...

Дальше сыплются термины, видимо, названия приёмов. Азамат очень подробно разбирает весь раунд, и как он только помнит, кто там что сделал...

Следующим номером Тирбиш довольно быстро укладывает Ахамбу, и тот не подходит к Азамату, а просто присаживается у стены.

— Слишком осторожничать стал, — качает головой Азамат. — Жаль, жаль...

Следующим номером Эцаган выносит Тирбиша, который, как и Бойонбот, совершенно не расстраивается по этому поводу, они даже исполняют какой-то муданжский аналог рукопожатия: сцепляют локти и кружат на месте в знак примирения.

Впрочем, Эцаган в следующий тур не переходит: его после долгой схватки почти на равных побеждает Дорчжи. Ну, тут я скорее удивлена, что Эцаган так долго держался, он ведь такой щупленький по сравнению с этим шкафом. Хотя ловкий, конечно.

Дорчжи также вышибает Бозорху и запасного повара, который, кстати, ни фига не зашёл за своими таблетками. Надо будет его отловить.

У Гонда сломана рука, и он отказывается участвовать, и правильно. Хоть в чём-то парень разумный. Так что Дорчжи сцепляется с Орвоем и проигрывает. Азамат очень сердится, подзывает его и долго отчитывает, что, дескать, расслабился, решил, что самый крутой, и по невнимательности пропустил роковой удар. Дорчжи понуро кивает. Тем временем из следующего поединка выходит победителем неизвестный мне парень, похожий на...