Грег Иган - Лучшая фантастика

К тому времени Махуа считала себя прогрессивной горожанкой, ученым и технологом, чувствовавшим себя в Дели как дома. Ее идеи принесли ей репутацию. Ее уверенная, быстрая, вызывающая походка, которую она использовала для защиты от дразнивших ее в школе одноклассников, заставляла расступаться толпы и погружала в тишину лекционные залы. Когда Рагху рассуждал о растущей важности традиционных экологических знаний, она соглашалась, читала статьи на эту тему, но чувствовала себя неспособной признать свои корни. Бабушка никогда не принуждала ее к этому, а Махуа ни разу не воспользовалась резервационной системой. Даже собственный пол утратил для нее значение. Она была инженером. И точка.

— Святые небеса, женщина, ты человек!

— Пожалуйста, Рагху, замолчи! Давай лучше снова посмотрим на симуляцию распределения энергии…

Махуа была одержима проблемой масштаба. Чтобы спасти цивилизацию от саморазрушения, требовались серьезные перемены; один маленький экспериментальный углерод-нейтральный басти не будет иметь никакого значения в мире, биосфера которого стояла на грани глобального коллапса. Кроме того, погодные катаклизмы приводили к местным конфликтам; уже началась массовая миграция из областей, ставших непригодными для жизни по причине экстремальных температур и повышения уровня моря.

Однажды вечером Махуа и Рагху встретились в своем привычном кафе, на углу Ауробиндо-Марг и Ринг-роуд. У Махуа возникла идея, которой она хотела поделиться; она много дней подряд напряженно работала и пропустила новости о выборах. Они с Рагху не виделись несколько недель; иногда он исчезал в городских недрах, не отвечая на сообщения и звонки. Его друзья к этому привыкли. Но сегодня он был здесь, с ворохом новостей о результатах выборов. Она не хотела слушать про битвы корпораций. Окно кафе выходило на Ринг-роуд; оттуда слышался приглушенный рев траффика, мимо проносились неоновые огни машин и других транспортных средств. Небоскребы сверкали освещенными окнами и рекламой, эмблема «Ультракорп» в виде молнии с тошнотворной настойчивостью вспыхивала на сотнях стен и вывесок. По тротуару перед кафе шагала вереница изнуренных, сутулых людей, которые возвращались с работы в жестокой вечерней духоте. Проходившая мимо компания работяг в пропотевших головных платках с завистью заглянула в недосягаемую прохладу оснащенного кондиционером кафе.

Протяжный, низкий звук, напоминавший береговую сирену, возвестил о начале триумфального парада, и все в кафе умолкли. На главной улице появилась медленно ползущая флотилия длинных глянцевых автобусов. С экранов на их боках собравшимся улыбался, сложив руки, премьер-министр. На крыше каждого автобуса красовалась вездесущая эмблема «Гайякорп», сине-зеленая планета, поперек которой светящимися белыми буквами было написано слово «Гайя». «Гайякорп» только что победила на торгах за руководство индийским правительством; ей уже принадлежали Новые Штаты Америки и Арктический Союз. На этих выборах она уверенно обошла конкурента, «Ультракорп». Из проезжавших мимо кафе автобусов гремела триумфальная музыка, от которой дребезжали стекла. Мультфильм, в котором эмблема «Гайи» разбивала молнию, эмблему «Ультракорп», вспыхивал на стенах зданий по мере продвижения победоносной процессии. Внезапно все эмблемы «Ультракорп» на стенах небоскребов и жилых домов погасли, и на их месте вспыхнули сотни маленьких планет Земля. Победа Гайи — это победа Индии! Процветание и комфорт, о каких вы даже и не мечтали. Огромные волны синего света пронеслись по каньонам между проезжими частями. Синий был официальным цветом «Гайякорп».

Это зрелище было таким масштабным и величественным, что Рагху и Махуа на несколько минут лишились дара речи. Они сидели, потягивая напитки, и смотрели в ночь, а кафе вокруг гудело от возбужденных голосов.

— Кто мы? — наконец произнес Рагху с унылой монотонностью. — Мы никто. Никто в сравнении с этими ублюдками.

Махуа пришло в голову, что проблема разрозненного сопротивления политическим правителям могла иметь (а могла и не иметь) отношение к ее идее о городах и масштабах.

— Послушай, — сказала она, — ты знаешь ту заброшенную дорогу рядом с общежитием? Там растет большое дерево. Думаю, оно болеет, потому что постоянно сбрасывает листья, маленькие листики. Вчера дул ветер, и я заметила, что некоторые из этих листьев попали в трещинки на дороге. Я подошла посмотреть. Очевидно, они лежали там достаточно давно, потому что в них собрались частицы почвы и выросли маленькие сорняки. Дорога была полна этих обрывков листьев с почвой, на которых росла трава, словно острова в море.

— К чему ты клонишь?

— На обочине той дороги были места, которые таким же способом уже заросли травой. А некоторые островки соединялись с другими трещинами. И мне пришло в голову… ведь дорога намного крепче листа. Но когда лист попадает в трещину, он запускает процесс. Накапливается почва, начинает расти трава, а ты знаешь, на что способны ее корни.

— Они могут расколоть камень, — медленно ответил Рагху. — Расколоть дорогу.

— Да. В конечном итоге, если никто не вмешается, вся дорога будет сломана и поглощена растительностью. Это все равно что рост биопленок или кристаллов.

— Значит, маленькие существа…

— Если это правильные маленькие существа — и с правильными связями…

— Могут одолеть монстра! — Рагху поднял стакан и одним глотком прикончил содержимое. — Но мы и так это знаем. Только взгляни на историю, взгляни, как мегакорпорации незаметно просочились в национальные правительства. Это величайший глобальный захват власти в человеческой истории, и все благодаря теории сетей и наемной рабочей силе…

— Но я говорю не только об этом! Я думаю, может, город — неправильная идея для того, что мы пытаемся сделать. Помнишь, ты все надоедал мне предложениями переосмыслить город? Я так и сделала. Почему мы хотим жить в таком городе, где у людей нет времени ни на что, кроме работы? Где постоянный стресс, где люди не знают друг друга и не заботятся друг о друге, где демократия — это фарс? Что это за жизнь? Мегаполис за пределами человеческой социальной адаптации. Вместо него мы могли бы жить в небольших басти вроде Ашапура, их может быть по тысяче в кластере, и их будет объединять «Сенсорнет», а также физическая сеть дорог и зеленых коридоров…

— Погоди. Маху, давай немного разовьем твою метафору про листья на обочинах дороги. Перемены к лучшему всегда начинаются с края, но островки сопротивления в основном потоке тоже имеют значение…

— Мы можем хотя бы на минуту подумать о будущих городах, а не о политике?

— Политика повсюду, и ты, Маху, прекрасно об этом знаешь!