Лю Цысинь - Невидимые планеты. Новейшая китайская фантастика [сборник litres]

Конечно, подобный план был довольно рискованным: роботы могли попасть в руки преступников, оборудование могло сломаться – и это лишь верхушка айсберга. Но поскольку технология уже появилась, наилучший вариант – применить ее для достижения желаемых целей и смириться с последствиями.

Произошли и другие события, которых никто не ожидал.

Дядя Ван показал Тунтун кучу выложенных в Сеть видеороликов: в них А Фу готовили пищу, заботились о детях, чинили водопровод и электропроводку, работали в саду, управляли автомобилями, играли в теннис и учили детей искусству игры в го и каллиграфии, показывали им, как вырезать печати и играть на скрипке-эрху…

Всеми этими роботами управляли пожилые люди, которые сами нуждались в уходе. Некоторые из них уже с трудом передвигались, но у них сохранилось зрение и ясность рассудка; у других уже возникли проблемы с памятью, но эти люди все еще могли применять те навыки, которые довели до совершенства в юности. На самом деле большинство этих людей не имели особых проблем со здоровьем, но страдали от депрессии и одиночества. А теперь благодаря А Фу каждый из них мог заняться любимым делом.

Никто не мог себе представить, что А Фу могут выполнять столько разных задач. Никто не думал, что мужчины и женщины семидесяти-восьмидесяти лет по-прежнему могут быть столь креативными.

На Тунтун огромное впечатление произвел оркестр из пары десятков А Фу, исполнявший народную музыку. Он собирался у пруда в парке и играл громко, с энтузиазмом. Дядя Ван сказал, что оркестр стал очень популярен в Сети. Роботами-музыкантами управляли мужчины и женщины, потерявшие зрение, поэтому они дали оркестру название «Старые слепцы».

– Тунтун, – сказал дядя Ван, – твой дедушка совершил революцию.

Тунтун вспомнила, что мама часто называла дедушку «старым революционером». «Он всю жизнь служил революции; он заслужил право на отдых». Но разве дедушка – не врач? Когда он участвовал в «революции»? Кем нужно работать, чтобы «служить революции»? И почему ему пришлось заниматься этим всю свою жизнь?

Тунтун этого не понимала, но ей казалось, что «революция» – это нечто прекрасное. Теперь дедушка снова стал таким, каким она его знала.

Каждый день дедушка был полон энергии и находился в прекрасном расположении духа, а когда у него выпадала свободная минутка, он напевал песни из народных опер:

– Но дедушка, тебе восемьдесят три! – рассмеялась Тунтун.

Дедушка усмехнулся и сделал вид, словно он – легендарный полководец, который сидит на лошади с мечом в руке. Он сиял от радости.

Через несколько дней дедушке исполнится восемьдесят четыре.

Тунтун играла дома одна.

Холодильник был набит уже приготовленной едой. Вечером Тунтун достала ее, разогрела и съела в одиночестве. Вечерний воздух был тяжелым и влажным, и цикады стрекотали без умолку.

Прогноз погоды обещал грозу.

В углу комнаты три раза вспыхнул голубой свет. Из угла бесшумно выдвинулась фигура: А Фу.

– Мама и папа повезли дедушку в больницу и еще не вернулись.

А Фу кивнул.

– Твоя мама попросила напомнить, чтобы ты не забыла закрыть окна перед дождем.

Робот и девочка вместе закрыли все окна в доме. Началась гроза, и капли дождя забарабанили по стеклам. Бело-лиловая молния порвала на куски темные облака, а затем над головой прокатился гром, отдаваясь даже в костях. У Тунтун зазвенело в ушах.

– Ты не боишься грома? – спросил А Фу.

– Нет, а ты?

– В детстве боялся, а сейчас – нет.

В голову Тунтун пришел важный вопрос.

– А Фу, как ты думаешь, все ли должны взрослеть?

– Думаю, да.

– А что потом?

– Потом ты стареешь.

– А потом?

А Фу не ответил.

Они включили видеостену и стали смотреть любимый мультсериал Тунтун – «Деревня радужных медведей». Каким бы сильным ни был ливень, маленькие медведи всегда жили счастливо. Возможно, только мир маленьких медведей существует на самом деле, а все остальное – это выдумка.

Звук дождя гипнотизировал Тунтун. Ее веки отяжелели, и она прислонилась к А Фу. Робот взял ее на руки, отнес в спальню, осторожно положил на кровать и накрыл одеялом, а затем задернул занавески. Его руки были мягкие и теплые – совсем как настоящие.

– Почему дедушка еще не вернулся? – пробормотала Тунтун.

– Спи. Когда проснешься, дедушка уже будет дома.

Дедушка не вернулся.

Мама и папа приехали домой уставшие и печальные.

Теперь у них появилось еще больше дел, и каждый день они куда-то ездили. Тунтун оставалась дома одна. Иногда она играла, иногда смотрела мультфильмы. Время от времени приходил А Фу, чтобы приготовить для нее еду.

Через несколько дней мама позвала Тунтун к себе.

– Я должна с тобой поговорить.

У дедушки обнаружили опухоль в голове; в прошлый раз он упал потому, что она надавила на нерв. Врач посоветовал немедленно сделать операцию.

Для человека в возрасте дедушки хирургическая операция представляла большую опасность, но не оперировать было еще опаснее. Мама, папа и дедушка съездили в несколько больниц, узнали мнения разных специалистов, и, потратив несколько ночей на разговоры, пришли к выводу, что операция необходима.

Опухоль была размером с яйцо. Операция заняла целый день, и после нее дедушка впал в кому.

Мама обняла Тунтун и зарыдала. Ее тело дрожало, словно у рыбы.

Тунтун крепко стиснула маму в объятиях и заметила в ее черной шевелюре седые волоски. Все происходящее казалось Тунтун таким нереальным.

Тунтун отправилась в больницу вместе с мамой.

День был жаркий, ярко светило солнце. В одной руке мама держала зонтик, под которым они шли вместе с Тунтун, а в другой – термос с холодным красным фруктовым соком.

Пешеходов на улице было мало. Цикады тянули свою бесконечную песню. Лето заканчивалось.

В больнице было прохладно: кондиционеры работали на полную мощь. Тунтун с мамой немного подождали в холле, а затем пришла медсестра и сказала, что дедушка пришел в себя. Мама отправила Тунтун вперед.

Тунтун дедушку не узнала: ему побрили голову, а его лицо распухло. На одном его глазу была марлевая повязка, а второй был закрыт. Тунтун взяла дедушку за руку. Ей было страшно, она вспомнила больницу, в которой лежала бабушка; как и там, повсюду стояли аппараты, к которым тянулись трубки.