Андрэ Нортон - Королева Солнца: Аварийная планета [сборник litres]

Туе кивнула.

– Мы все починим, – сказала она и высвистела быструю серию нот. Потом хлопнула себя ладонью по тощей груди. – Я знаю про татхов, моя! Они живут для торговли!

Через несколько часов Рип вспомнил эти слова, видя, как татхи медленно выходят из своего лагеря.

Он, Дэйн и Туе надели зимнее снаряжение. У каждого был шлем с фонарем, освещавший путь, пока они боролись с поднимающимся ветром. Этот поход в лагерь казался куда дольше первого, – дело тут в ветре или в ожиданиях, Рип не знал. Он только мечтал, чтобы у них был какой-нибудь транспорт. Карабкаться через скалы под штормовым ветром – это никому душевного покоя не прибавляет.

Он видел, как Дэйн нависает за спиной Туе, которая боролась с ветром и неровной дорогой. Она надела обувь – Рип подозревал, что первый раз в жизни, – те самые ботинки, которые они по настоянию Дэйна купили в тот день, когда приняли ее в команду. Она утверждала, что ботинки удобные, но шла в них так, будто кто-то подложил туда яйца. Вероятно, усилия, требующиеся, чтобы удерживать равновесие на каменистом крутом склоне, сильно добавляли работы ее мышцам. Однако она не жаловалась, только щебетала жалко звучащие слова благодарности, когда Рип подхватывал ее, чтобы не споткнулась и не упала. Это случалось куда чаще, чем хотелось бы Рипу, – особенно к концу пути.

Впрочем, до лагеря они добрались без особых приключений, и, как только появились торговцы, Туе собрала все силы и затараторила по-татхски. Наверное, она говорила слишком быстро: Рип то и дело слышал фразы, которые казались ему ригелианскими, а порой и терранские слова, но торговцы слушали не перебивая.

Когда она закончила, они быстро заговорили друг с другом – куда более оживленно, чем на прежних встречах. И не только татхи, но и остальные. Рип понял, что один татх переводит другим, когда услышал фразы на торговом наречии вперемешку с каким-то еще языком.

Еще он понял, что Лоссин, локутор, не предводитель команды. Как и Туе, его выбрали за знание терранского. А обращались все к высокой самке, у которой мех серебрился седыми прядями. Она была самой спокойной из четырех татхов и всех внимательно выслушивала.

И наконец она заговорила, тихо и быстро, низким и мягким голосом, который напомнил Рипу какой-то духовой инструмент.

Лоссин подошел к Туе:

– Тасцин говорит. Мы торгуем.

Седая предводительница наклонилась над Туе и выставила руку – ладонь наружу, пальцы вверх. Туе протянула ей навстречу крохотную ладошку, и их руки встретились.

Гребень Туе взметнулся вверх. Она повернулась к Дэйну и Рипу с видом триумфатора:

– Теперь они нас слышат! Мы торгуем руду, торгуем проезд, торгуем вещи лагеря, торгуем лекарства…

– Остынь, Туе! – засмеялся Дэйн. – Давай все по порядку.

Туе резко обернулась:

– Лоссин, что первое?

Рип подавил смех. Было ясно, что Туе очень собой довольна. Однако он боялся сделать неверный шаг и потому стоял молча и смотрел – как и предводительница.

– Лагерь, – сказал Лоссин, показывая за спину, на гору. – Мы вам показываем.

– Мы смотрим. Потом торгуем, – согласилась Туе, кивая.

Это показалось всем вполне разумным. Торговцы с «Ариадны» – кроме больной – встали в цепочку и пошли. Дэйн и Туе пристроились сзади. Замыкая колонну, Рип гадал, почему они не придумали раньше «смотреть, потом торговать». Больше того, почему до этого не дотумкал Дэйн?

«Потому что я ему сказал, как я хочу, чтобы шли переговоры, – подумал Рип, мрачнея. – И я сделал этот жест сочувствия, от которого стало еще хуже. А Дэйн не был достаточно в себе уверен – он столько же времени суперкарго, сколько я капитан, – оттого подчинился мне».

Рипу не хотелось думать, что было бы, не возьми они с собой Туе.

И случилось бы это под его командованием.

Дэйн включил коммуникатор на шлеме и доложил:

– Мы в лагере.

В ту же секунду он ощутил взрыв триумфа от Джаспера и Али. Направление было явным: рубка «Королевы». Через секунду это странное ментальное ощущение поменялось: Али разозлился. Вспышка была такой яркой и такой мимолетной, что Дэйн засомневался, не придумал ли это все. Он наверняка так бы и решил, будь это до памятного разговора с Тау, когда упоминалась пси-связь. В конце концов, он знал, что они ждут известий, и даже их эмоциональные реакции можно было предугадать.

Однако он понимал, что все происходит на самом деле. Он не мог предсказать, когда возникает связь, и уж точно не мог ею управлять, но знал, что она существует.

Взбираясь по крутой тропе, он оглянулся на Рипа. Приятное темное лицо Шеннона было непроницаемым. Либо он сосредоточился на своих мыслях, либо просто устал идти. Не было никаких признаков, что у него произошла та же вспышка ментальной связи.

– Пещера впереди, – сказал Лоссин, указав на выступ вулканической породы.

Они посмотрели вверх; Туе поскользнулась на камне и недовольно чирикнула. Дэйн подхватил ее, пока она не успела упасть. Про себя он решил, что надо научить ее падать, когда теряешь равновесие, а то она, как в невесомости, тянется к ближайшему предмету, чтобы от него оттолкнуться. Сейчас она ударилась бы о мшистый валун.

Туе прощебетала благодарность и полезла снова; гребень ее стал плоским от сосредоточенности и усилий. Заметив это, Дэйн про себя улыбнулся. С маленькой ригелианкой у него не было пси-связи, но она и не требовалась. Перепончатый гребень и выразительный свист и щебет достаточно ясно показывали ее эмоции. Пока они огибали последний скальный выступ и выходили на широкий пологий участок, Дэйн задумался, способна ли Туе вообще скрывать свои чувства.

Пещера оказалась темной трещиной в склоне горы. Торговцы с «Королевы» вошли туда вслед за остальными.

– Флиттеры, – сказал Лоссин, показывая на выровненный бластерами пол пещеры впереди.

Кто-то из татхов нажал у себя на поясе кнопку, включая удаленное устройство, и пещера озарилась светом. Внутри стояли четыре флиттера – неуклюжие машины с суставчатыми крыльями, напоминающие трудно вообразимый гибрид между летучей мышью и терранскими машинами на воздушной подушке. Дэйн переглянулся с Рипом, зная, что у того возникла та же мысль: эти машины куда больше заслуживали названия флиттеров, чем неповоротливые терранские механизмы, к которым они привыкли. Кажется, у татхов были совсем другие понятия о технической эстетике.

Однако, несмотря на причудливость этих машин и тот факт, что они вряд ли могли поднять больше веса своего экипажа, у Дэйна сильнее забилось сердце. Если бы им можно было использовать эту технику!

Он оглянулся и увидел, как Рип едва заметно кивнул. Губы штурмана шевелились: он пересказывал все, что происходит, оставшимся на «Королеве». Отлично.