Владимир Забудский - Взгляд на звёзды

— Как угодно, — дав понять своим пренебрежительным тоном, что не принимает всерьёз этот его завершающий выбрык, ответила Акеми. — Это всё.

Пораженный тем, что он, великий и могучий компьютерный волшебник Энди Нетраннер, покидает чей-либо кабинет после снисходительной фразы «Это всё», будто вшивый офисный планктон, парень в ответ кивнул (она даже не посмотрела на это) и, нечленораздельно буркнув что-то среднее между «Спокойной ночи», «Хороших выходных» и «Пошла ты» — удалился.

Пятнадцать минут спустя, когда Нетраннер наконец поставил свою электронную подпись на предварительном отчёте и покинул здание, Акеми вышла на сеанс нейрокоммуникации с Хаттори. Она полагала, что приём по случаю дня рождения «Терра Новы», на который был приглашен её босс, уже окончился. Но он, конечно, не стал посвящать её в детали.

— У тебя есть ответ? — спросил он коротко, имея в виду причины молчания «Лиама».

— Нет. Но случившееся лишь подтверждает нашу теорию. И это очевидно не только для нас. Ещё как минимум один член IT-команды здесь в Алкантаре думает так же.

— Это может стать проблемой?

— Нет. Я так не думаю. Я даже попробую извлечь из этого пользу. Этот самовлюблённый болван — племянник создательницы «Лиама». Он может иметь доступ к её личным данным, которые могут быть для нас ценны. Через него я заполучу эти данные. Держать этого человека на крючке — не составит для меня труда.

Вопреки внешним повадкам стервы и недотроги, которая с трудом находит нормальный общий язык с людьми, Акеми была отменным специалистом в социальной инженерии. Она считала, что человек — это всего лишь органический компьютер. Хакнуть его — ничуть не сложнее, чем хакнуть любую другую систему. И для этого зачастую даже не нужно забираться в нейросети.

Нетраннер был гораздо проще, чем он сам себя мнил. Его невероятное самомнение позволяло довольно просто управлять им, подбрасывая ему один вызов за другим, и позволяя соревноваться за право быть самым умным, изредка подкармливая пряниками в виде похвалы и часто подстёгивая кнутом в виде уязвляющих его эго сомнений в его интеллектуальном превосходстве. Кроме того, от японки не укрылось, что поблизости от неё этот кретин ведёт себя, словно подросток, у которого гормоны затмевают разум. И хотя Акеми была скорее асексуалом — при необходимости она готова была воспользоваться этим преимуществом, чтобы извлечь выгоду.

— Так что я займусь этим. Если, конечно, от вас не поступит распоряжение возвращаться в штаб-квартиру, — завершила она.

— Не поступит. Ни сейчас, ни в ближайшем будущем. Я принял решение войти в проект.

Акеми не стала отвечать на эту мысль — такие решения находились далеко за пределами её компетенции. Но Иошинори всё же счёл нужным пояснить:

— Сегодняшнее пафосное представление Гизу меня не слишком впечатлило. Миллионы выброшены на ветер, чтобы продемонстрировать видимость содержания проекта, которого нет. Они слабы. Гораздо слабее конкурентов. И у них нет ноу-хау, которые бы предоставили им решающее преимущество в гонке, хотя они и пытаются убедить всех в обратном. За грохотом салютов после их шумной презентации легко расслышать отчаянную мольбу о помощи. Но их немощь — нам на руку. Слабый проект мы сможем взять под свой контроль. И это будет разумнее, чем начинать свой собственный проект с нуля.

— Ресурсов «Сайбрекса» хватит, чтобы исправить их плачевное положение?

— Нет. Но я смогу убедить своего отца и его корейских партнёров сделать значительные инвестиции в «Терра Нову». Этого хватит, чтобы превратить этот проект в нечто серьёзное, и дать ему возможность напитаться дополнительным ресурсом через IPO. Кроме того, это предоставит нам и нашим союзникам достаточно существенный пакет акций, чтобы мы в дальнейшем смогли продвигать нужные нам решения.

— Как скажете, сэнсэй, — ответила на это Акеми. — Каковы мои дальнейшие задачи?

— Оставайся в Алкантаре и продолжай работать над проектом. Я удостоверюсь, чтобы за тобой закрепилась твоя нынешняя должность в «Терра Нове», и пришлю тебе на помощь людей. Работы по нашей части предстоит более чем достаточно. Их «Афина» — слишком слаба для проекта такого масштаба. Потребуется нечто гораздо мощнее. Параллельно — собирай новые полезные данные о «Лиаме», если представится удачная возможность. Но не рискуй понапрасну. Мы не заинтересованы, чтобы особенности в поведении искина стали предметом всеобщего хайпа. Сейчас основная истерия сосредоточена вокруг самой планеты. И нас это вполне устраивает.

Припомнив разговор с Нетраннером, Аоки спросила:

— Что, если нет никакой обитаемой планеты? Что, если искин сам сгенерировал данные, которые передал на Землю, за те 22 года, которые длилось его молчание?

— Зачем, по-твоему?

— Мы можем не понимать, как мыслит разум намного совершеннее нашего. Возможно, он хотел испытать человечество, научить чему-то, воодушевить на новые свершения, наказать за что-то или даже подшутить над ним. Возможно, его мотив настолько сложен, что мы не в состоянии даже его описать.

— Что ж, это возможно. Но это ничего по сути не меняет. Если бы оказалось, что «Лиам» самостоятельно сотворил такой достоверный и детальный образ целого мира, которого не существует в реальности — это свидетельствовало бы о наличии у него созидательной мощи, несоизмеримой с возможностями любого другого искина. Это свидетельствовало бы о том, что он — воистину Сверхразум. А значит — оправданы любые усилия и затраты на его поиск и установление с ним контакта.

— Для нас — да. Но не для остального человечества, которое не понимает и не поймёт его истинной ценности.

— Будем надеяться, что остальное человечество и дальше будет захвачено идеей о колонизации Земли-2. Неважно, существует она или нет — до тех пор, пока кто-либо вкладывает усилия в организацию экспедиции к ней, нам с ними по пути.

Посёлок Алкантара, штат Мараньян, Бразилия.

10 августа 2120 года. 00:30 по местному времени (03:35 по Гринвичу)

«Этот день длился вечность» — пронеслось в голове у Саши, когда она показалась на пороге своего жилища. Дом встретил её обманчивым радушием, которое смотрелось столь же неискренне, как слова «Добро пожаловать», сказанные портье большого отеля, где редко кто останавливался дольше, чем на пару-тройку ночей. Работа десятков неутомимых электронных устройств, призванных обеспечить все мельчайшие аспекты её быта, маскировали пустоту.

В прихожей она бросила взгляд на зеркало. Оттуда на неё глядела всё та же совсем не похожая на неё девушка в элегантном вечернем платье. Она была босой, а ненавистные туфли на высоком каблуке, нещадно натёршие её ноги — держала в руке. Укладка и макияж слегка пострадали, пока она дремала в аэромобиле по дороге из Рио. Но всё же карета не превратилась в тыкву, как в сказке. Остатки её лоска смотрелись ещё достаточно впечатляюще, чтобы она мало походила на обычную версию себя.