Стенли Вейнбаум - Межпланетные истории [litres с оптимизированной обложкой]

Тем временем беглецы намного опередили своего преследователя – ненасытная протоплазма обследовала по пути и дно ущелья, и вертикальные стены, переваривая скудную растительность, кое-где торчавшую из трещин. Дорога Безумца, до сих пор устремленная к юго-западу, неожиданно повернула на юг. Тот скудный свет, который посылало с востока скрытое облаками солнце, здесь почти полностью исчез, но зато появился слабый ветерок, дующий с севера. По-видимому, он сбил чудовище со следа добычи: достигнув поворота, оно остановилось, медленно оседая и растекаясь по дну ущелья.

Наконец-то путники смогли остановиться, чтобы передохнуть и подумать. Посовещавшись, они решили, что теперь вполне можно применить бластер – расстояние позволяло сделать уничтожение пульсирующего студня безопасным для людей. Но, к сожалению, большая часть «теста» оставалась недосягаемой для огня, скрытая за углом каньона.

Патриция предложила выманить чудовище, подсовывая ему какую-нибудь еду. Чтобы продемонстрировать свою мысль, она оторвала от стены чудом прицепившееся к камню растение и, стараясь двигаться во встречной воздушной струе, подошла поближе к углу и бросила добычу перед прожорливой тварью. Раздалось отвратительное чмоканье, и белесая масса накрыла подачку, слегка продвинувшись вперед.

– Идея, конечно, превосходная, – усмехнулся Хэм. – Да только где мы добудем такое количество корма, которое смогло бы удовлетворить эту прорву?

Патриция осмотрела почти голые стены ущелья и пожала плечами.

– Тогда остается только ждать, – проговорила она и пояснила, отвечая на вопросительный взгляд Хэма: – Я однажды видела, как язык протоплазмы уперся в голый каменистый уступ. Не получая никаких сигналов о еде, этот студень лежал там до тех пор, пока на безжизненной почве позади него не появилась трава. Тыловые клетки почуяли это, и вся масса «задним ходом» отправилась в обратный путь.

– Вероятно, наблюдение за «тестом» тоже входило в круг ваших интересов? – с любопытством спросил Хэм. Девушка кивнула. – Значит, вы отметили, через какое время оно двинулось вспять, верно?

– Да, через два часа, – ответила Пэт и печально добавила: – Но в Хотленде трава прорастает мгновенно, а здесь придется ждать целую вечность – не меньше сорока часов, я думаю.

– Веселенькая перспектива, – покрутил головой Хэм. – К тому времени сюда вплотную придвинется полоса ураганов. Нет, надо что-то предпринять немедленно, если мы не хотим попасть под огненный шквал.

Говоря это, он достал из мешка комбинезон и принялся натягивать его.

– Попробую избавиться от этой дряни с помощью бластера. Но у меня только один заряд, поэтому подберусь поближе, чтобы луч сжег как можно больше слизи. Кстати, а где ваше оружие?

– У меня осталось лишь несколько запасных стволов, а сам бластер разлетелся во время последнего выстрела, когда я… – Она немного замялась. – …Когда я попалась фарисею.

Досадливо махнув рукой, Хэм проворчал:

– Я же не раз предлагал вам держаться вместе. Хорошо еще, что все обошлось. Ну ладно, я пошел – отойдите подальше на всякий случай.

Он подошел почти вплотную к пульсирующей массе и, цепляясь за еле заметные выбоины в камне, поднялся на несколько футов вверх по стене. Чудом сохраняя равновесие, Хэм высунулся за угол, чтобы огонь бластера оказался как можно более эффективным, и нажал спуск. Чудовищный грохот, во много раз усиленный отраженным звуком, прокатился по ущелью. Пэт присела, закрывая ладонями уши, но все равно их пронзила острая боль от невероятного давления воздуха.

Когда рассеялся дым, вызванный горящей плотью чудовища, стало очевидным, что расчистить путь не удалось: слизистая масса по-прежнему закрывала выход, хотя ее высота существенно уменьшилась.

Хэм вернулся к Патриции и, показывая ей поврежденный бластер, сказал:

– Придется взять ваши стволы: чтобы избавиться от этой мерзости нужно выстрелить еще пару раз.

Однако то, что Пэт извлекла из своего мешка, заставило Хэма едва ли не застонать от огорчения: калибр английского бластера не соответствовал американскому собрату.

Расстроенная Пэт снова принялась ругать американцев: дескать, всегда подавай им все самое-самое… – вот и таскают с собой чуть ли не ракету.

Отмахнувшись от ее слов, словно от жужжания назойливой мухи, Хэм проговорил:

– Вместо того чтобы браниться, давайте лучше подумаем, как быть дальше. Сидеть здесь бесполезно.

– Да, – сразу согласилась Пэт, – особенно противен этот смрад, – и она ткнула в сторону чадивших ошметков протоплазмы. – Пожалуй, надо попытаться идти дальше – возможно, появится какой-нибудь боковой проход.

Хэм далеко не был уверен в этом: он скорее предполагал, что Дорога Безумца за прошедшие годы стала и вовсе непроходимой – иначе какая-нибудь отчаянная голова уж наверняка попыталась бы пробраться здесь, чтобы хотя бы в этом встать вровень с самим Патриком Берлингеймом. Более того, Хэм считал, что любая тектоническая подвижка грунта могла вызвать глобальные изменения горных массивов, и основанием для такого предположения служила чудовищная изменчивость самой природы планеты.

Однако оставаться на месте действительно не имело смысла, и, полагаясь на удачу, путники пошли прочь от – увы! – недосягаемого выхода.

По мере того как они все больше уходили в глубь горного массива, стены ущелья неуклонно сдвигались. Теперь узкая трещина каньона изогнулась на запад, и гулкие раскаты грома возле Ледяной Стены зазвучали более отчетливо. Хэм стал опасаться, что вместо выхода на южную сторону Большого хребта они могут оказаться в непосредственной близости к темной стороне планеты, и принялся мучительно искать какой-нибудь приемлемый путь к спасению.

Бесконечно высокие стены почти загородили свет. Сгустившаяся на дне ущелья темнота угнетала Патрицию: она непроизвольно замедлила шаг, и Хэм, едва не налетевший на девушку, решительно заявил:

– Дальше идти бесполезно. Надо немедленно возвращаться и найти способ перебраться через «живое тесто».

Не желая показать ему свой страх, Пэт нарочито бодрым тоном произнесла:

– Ущелье уже не раз меняло направление. Но, по свидетельству отца, оно имеет южный выход. Так что не стоит трусить, молодой человек!

Не обращая внимания на ехидные нотки в ее голосе, Хэм серьезно ответил:

– Думается, мы где-то пропустили нужное ответвление – просто не заметили его, улепетывая от всеядной гадости. И теперь можем блуждать по каменному лабиринту, пока не кончатся силы или не наступит зима. И, кстати, вы же биолог и должны знать о загадочных находках ваших коллег в пещерах Гор Вечности. Так что еще неизвестно, что ждет нас впереди, ближе к Ледяной Стене.