Алексей Ракитин - Дорога на Даннемору (СИ)

Я перестал уже изображать из себя жертву карательной психиатрии, пены изо рта не пускал, более не хрюкал и глаза к переносице не сводил; сопровождаемый Наташей, я чинно катался в своей инвалидной коляске по зимнему саду, причём растения не кусал и грунт из кадок не разбрасывал. Костяная Голова изображая оператора, которому надлежало снимать рекламный материал, расхаживал по просторному холлу, делая вид, будто выбирает место съёмки. А Ола, поинтересовавшись у хозяйки расположением дамской комнаты, мигом исчезла. На самом деле она отправилась вовсе не поправлять макияж, а преследовала цель куда более прозаическую: ей следовало незаметно осмотреть дом.

Вернувшись, она подала мне условный сигнал, означавший, что дом пуст и можно переходить к следующему этапу операции. Подростков она увела с собой, усевшись с ними на диване в противоположном от нас углу холла, а я обратился к Нине Гибельхакер:

— Убедительно прошу вас позвонить своем супругу и сказать ему, что у вас в гостях его старый друг, Кентаврус Пепеджаклус.

— Вы знакомы с мужем? — удивилась Нина.

— Ещё как! Пришлось иметь дело с ним в «Голубом мотыльке».

— В «Голубом мотыльке»?

— Да. Это такой притон для пидаров, — я не мог удержаться от того, чтобы немного не поглумиться.

— Для пидаров?!

— Не подумайте ничего такого — это было ещё до свадьбы. Отто хотел почувствовать себя Нероном…

— В каком это смысле? — жена пребывала на грани паники.

— Ну как же… У Нерона был девиз: муж всех жён, жена всех мужей.

Нина шокировано таращилась на меня. Надеюсь, мне удалось бесповоротно скомпрометировать штандартенфюрера СС в её глазах.

— Так что позвоните ему, а уж я с ним поговорю, — повторил я свою просьбу. — Обещаю, он очень обрадуется моему появлению в собственном доме и тут же примчится!

В самом деле? — недоверчиво спросила Нина.

Конечно, она не очень поняла подтекст, но к просьбе прислушалась. После приказа домашнему компьютеру отыскать мужа, планшетный монитор, подвешенный на увитой диким виноградом колонне, перед которой мы как раз находились, осветился. С экрана внимательно глянули серо-стальные глаза — я сразу же узнал их пронизывающий и отстранённый взгляд. Что ж, пришло время поздравить самих себя — мы успешно нашли законспирированного штандартенфюрера и проделали это быстро и даже изящно. Хорошая работа!

Жена довольно бестолково взялась объяснять мужу предысторию нашего появления и, по-моему, только запутала его. Дабы не терять времени на выслушивание женского лепета, я остановил Нину прикосновением руки и сам обратился к Отто Гибельхакеру:

— Господин штандартенфюрер СС, я тот самый человек, с которым вы встречались не так давно… Зовут меня Кентаврус Пепеджаклус. Ну же, напрягите память или что там у вас вместо неё?

Человек буравил меня с экрана недобрым взглядом и молчал. Похоже, какое-то воспоминание я в нём всё же разбудил, иначе бы он не молчал так напряжённо. Я стянул с головы парик с приделанными к нему пейсами (Нина Гибельхакер ахнула, увидев этот милый фокус) и продолжил:

— Мы встречались всего двадцать девять условно-земных суток назад. И я рад, что вы меня не забыли. Сейчас я нахожусь у вас дома, для того, чтобы вручить вашей супруге выигрыш в лотерею — сто тысяч УРОДов. Деньги со мною и обещаю — она их получит. В отличие от «цивилизаторов», сотрудников полиции и бандитов я всегда держу своё слово. Вы что-то хотите сказать?

— Нет. — от холода, который слышался в голосе Отто Гибельхакера, думаю, туман мог бы выпасть на траву инеем. — Что вы хотите?

— Собственно, мне нужны вы. Ничего личного, обещаю, никакой мести, никакой обиды; просто я испытываю потребность в живом чуде человеческого общения. Приезжайте как можно скорее, разумеется, один, поскольку полицейский спецназ сделает нашу заинтересованную и доверительную беседу невозможной. Рядом со мной находятся ваша супруга и дети. Считаю нужным предупредить, что я здесь не один, да вы, видимо, и сами это заметили, так что будьте благоразумны, ведите себя по-мужски достойно и тогда никто не пострадает. Вопросы по тексту?

— Вопросов нет. И так всё ясно.

— Когда вас ждать?

— Я буду через двадцать минут.

Штандартенфюрер СС отключился не прощаясь. А зачем ему прощаться, мы ведь скоро должны были увидеться!

— Я не поняла половины слов, которые вы произнесли, — пробормотала лысая Нина. — Вы так быстро говорили, а я на слух плохо понимаю русский.

— Это ничего, — заверил женщину я. — Главное в том, что меня хорошо понял ваш муж!

Ольга Анатольевна вместе с Наташей разговаривали с детьми Гибельхакера, те даже не догадались, что же за люди пожаловали к ним в дом. Нина, их мать, своей тревоги ничем не выдавала, допускаю, что её сбила с толку общая тональность моего спокойного разговора с её мужем. Она уселась подле детей, изредка бросая в мою сторону косые взгляды, но впрочем, безо всякой паники. Женщина явно пребывала в уверенности, что как только подъедет её супруг все непонятки урегулируются моментально.

Я же в сопровождении Костяной Головы обошёл периметр дома и на каждом его углу поставил вибро-акустический датчик. Сигнализация должна была предупредить нас о появлении во дворе посторонних лиц; под таковыми я подразумеваю, разумеется, полицейский спецназ, который мог пожаловать сюда для спасения заложников. После того, как мы вернулись в дом, Костяная Голова поднялся на второй этаж, заняв удобную для обстрела холла и двора позицию наверху лестницы. Через пару минут к нему присоединилась Ола, я же занял её место в компании с детьми и некоторое время развлекался разговором об их школьных успехах.

Но всякое ожидание хорошо тем, что заканчивается. Закончилось и наше. Два датчика, выходившие к воротам, оповестили меня о движении автомашины и через пару мгновений я увидел разворачивавшийся во дворе чёрный «скорпион» с алым верхом. Машина имела весьма агрессивный вид и как нельзя более соответствовала предпочтениям кадрового полицейского офицера; признаюсь, я даже не удивился, узнав, что Отто Гибельхакер разъезжает именно в таком экипаже.

Так толком и не развернувшись перед домом — ему помешали наши автомобили — Гибельхакер бросил «скорпион» во дворе и стремглав помчался в к дверям. Его увидела Нина, благо стены были прозрачными, и пошла навстречу. Они столкнулись в дверях, Отто трепетно обнял супругу и громко спросил её, почти выкрикнул:

— Они тебя обижали? Что они сделали?

Нина лишь отрицательно покачала головой и что-то негромко ответила, что именно я не расслышал. Впрочем, мне не составило труда догадаться каким же был её ответ.

— Господин штандартенфюрер СС, мы не воюем с женщинами! — громко проговорил я, поднимаясь ему навстречу. — И тем более мы не воюем с детьми. Мы не захватываем родильные дома и школы. В отличие от большинства ныне живущего быдла в погонах и без погон, у нас есть понятия об этике, воинском долге и солдатской чести.