Николай Андреев - Сборник Звёздный взвод. Компиляция .кн. 1-17

И тут произошло нечто неожиданное. Освальд открыл глаза, разжал пересохшие губы и прохрипел:

– Жаль, что его нет у меня сейчас. Твое брюхо я бы тоже проткнул.

От неожиданности часть бандитов отпрянула назад, кое-кто даже вскрикнул. Эта суматоха вызвала презрительную улыбку на устах юноши. Рассмеялся и Агадай. Его напугать было очень тяжело.

– Жив еще, сукин сын? – вымолвил монгол. – Ты здесь славно повоевал, но и сам получил хороший удар.

– Два, – поправил Ридде.

– Какая разница? Исход-то один, – сказал Талан, вставая на колени. – Ты скоро умрешь. Такая рана живота не заживает.

– Я это слышу уже во второй раз, – изобразил ухмылку Освальд, – но мне наплевать. Я знал, на что шел. Эти выродки надолго застряли со мной.

– Значит, группа оторвалась от властелинов пустыни? – спросил Линк.

Ответить землянин не сумел. Резкая боль прошла по всему телу, из носа и изо рта потекла кровь. На какое-то время Ридле потерял сознание.

– Приведите его в чувство, идиоты, – скомандовал Коун. – Он должен нам еще много рассказать. Такой случай нельзя упустить.

Хиндс тотчас приподнял голову юноши и влил ему в рот несколько капель воды. Должного эффекта это не произвело.

Тогда воин повторил процедуру, и вновь никакого результата.

– Он уже не жилец, – проговорил Алонс. – Полтора часа на такой жаре. Удивительно, что парень, вообще, жив. Вывести его из комы может только новый приступ боли.

– Блестящая мысль, – воскликнул советник, – потрясика его хорошенько.

Два здоровых бандита подняли землянина за плечи и с силой бросили на песок. Раздался отчаянный, ужасный вопль. Освальд открыл глаза и с ненавистью посмотрел на врагов.

– Ублюдки, – прошипел он. – Жаль, что вы не попались мне раньше.

– О, ожил, красавец, – злорадно рассмеялся Линк. – Ты уж больше не теряйся, а то нам придется повторить это действие.

– Чтоб ты сдох, – выдавил Ридде.

– Хорошая реплика, – продолжал веселиться аланец. – А теперь поговорим о серьезных вещах. Сколько в группе осталось людей и кто? Что предусмотрено в случае истечения контрольного срока? Куда двинутся следующие экспедиции?

– Не слишком ли много вопросов? – спросил на это юноша.

Коун сделал движение головой, и Хиндс с силой ударил юношу по окровавленному плечу. Ридле вновь страшно закричал от боли, согнулся пополам и на мгновение замер.

– Брось эту игру в геройство, Освальд, – произнес Агадай. – Какое нам дело до интересов Алана? Ты и так заплатил за это жизнью. Умри хоть по-человечески. Не мучаясь.

– А вот тут ты прав…

Юноша сделал резкое движение и перевернулся на живот. Его тело судорожно дернулось и замерло.

– Что такое? Что произошло? – выкрикнул Линк.

Талан и Хиндс бросились к Ридде. Спустя мгновение монгол обернулся и с усмешкой вымолвил:

– Он ушел навсегда.

Алонс сделал шаг вперед. Теперь все стало ясно. Из сердца землянина торчала рукоять кинжала. Даже в столь трудную минуту этот парень сумел достойно свести счеты с жизнью.

– Сволочь! – зло выдавил советник и выдернул клинок из тела.

Терять подобное оружие Коун не собирался, оно было слишком дорого на Оливии. Впрочем, поживилась и остальная часть отряда. Кто-то уже снимал ботинки, кто-то штаны, кто-то куртку. Вскоре труп Освальда был полностью обнажен.

– Хватит мародерствовать, – не выдержал наконец следопыт, – пора идти в город. Теперь его не избежать. Властелины пустыни загнали разведчиков в Морсвил. Это хуже и для них, и для нас.

– Надеюсь, что мутанты прикончат группу раньше, – предположил аланец. – Ползать по каменным трущобам среди разных уродцев у меня нет ни малейшего желания.

– Тем более, что там не остается следов. Как искать разведчиков, я не представляю, – добавил Алонс.

– Тогда вперед! – скомандовал Линк.

Отряд быстрым шагом двинулся к городу. С каждым мгновением небоскребы росли в размерах, все отчетливее были видны зияющие дыры окон и рухнувшие перекрытия этажей. Время властвовало и здесь. Но самое главное, что люди чувствовали страх перед Морсвилом. В нем могла спрятаться целая армия, и отряд в тридцать человек местные жители уничтожат буквально в течение нескольких минут. Привычной уверенности не ощущали ни Коун, ни Алонс, ни Агадай. Они вступали на территорию, о которой ничего не знали, на ней было трудно ориентироваться и передвигаться.

И все же бандиты не роптали. В их действиях сквозила какая-то обреченность. Солдаты покорились судьбе и любое испытание принимали должным образом. Кое-кто даже подумывал о том, что эта экспедиция является своеобразным искуплением грехов. Кого боги простят – тот выживет. Но вот вопрос – останется ли кто-нибудь?

Впрочем, решать его было уже поздно. До Морсвила осталось меньше полукилометра.

Разведчики достигли первых домов уже на исходе сил. Кроул еле передвигала ноги, и Храброву пришлось поддерживать ее за локоть. Устал даже Олан. Однако мальчик держался молодцом, никому не показывая слабость. Не лучше обстояли дела и у Кайнца. Граф с трудом перевел дыхание, оперся спиной о стену и вымолвил:

– Все! Еще один такой рывок, и мое сердце не выдержит. Я рыцарь, привык скакать верхом на коне, а не совершать пешие переходы, как болваны-простолюдины.

– Ну, конечно, – усмехнулся Аято. – Самое главное, что мы оторвались. За это надо сказать спасибо Освальду. Вечная ему память, и да простятся грехи бедняги на Страшном Суде.

Олесь, обернувшись назад, внимательно всматривался в линию барханов. Где-то там, в долине двигались властелины пустыни.

Не ускользнуло от взгляда русича и то обстоятельство, что на песке лежало несколько тел. Что ж, Ридде дорого продал свою жизнь. Выигрыш во времени и смерть хотя бы одного мутанта оправдывали такую жертву. С ней нельзя смириться, но можно понять. Внутренне Храбров был готов совершить подобный поступок.

На передышку ушло не менее пятнадцати секунд. Взмах руки Генриха, и группа двинулась в путь. Они шли по широкой улице с одинаковыми семиэтажными домами по сторонам. Когда-то здесь жили люди, но сейчас район казался совершенно вымершим.

Как и в лесах Лендвила, дорога была погребена под вековым слоем земли, песка и щебня. Кое-где здания не выдержали и обрушились, образуя гигантские завалы. Под действием солнца и ветра в городе стерлись все краски, и сейчас он был одноцветным. Серо-черный оттенок придавал Морсвилу вид огромного заброшенного кладбища. Впрочем, наверное, так оно и было.

Состояние людей, находящихся в столь ужасном месте, описать нетрудно. Подавленность, страх, неуверенность в себе. Именно у могил человек начинает задумываться о бренности своего существования.