Питер Уоттс - Революция в стоп-кадрах [сборник litres]

Но я знала его.

– Дай мне поговорить с ними, Шимп. Лицом к лицу. Они не причинят мне вреда.

О, я прекрасно его знала.

– Хорошо, – сказал Шимп.

Надгробная плита скатилась с могилы. Люк распахнулся. Внутрь вплыл бот с кучей устройств, которые я раньше никогда не видела, и одним, которое видала частенько. Он занял позицию у входа, поводя лазерами по нашим пойманным в ловушку задницам, словно держал ритм.

А за ним появился Виктор Хейнвальд.

– А ты мудак, – бросила Лиан. – Иуда. Жалкий предательский кусок дерьма.

– Я только что вас спас, – спокойно ответил Виктор.

– Ты лишь изменил способ, которым оно нас убьет.

Бот парил за его плечом, словно ангел-хранитель, его тихое тиканье едва слышалось за дыханием мяса и шумом от вновь пробудившихся вентиляторов.

– Да ладно вам, – сказал Хейнвальд. – Все кончено. Давайте все обсудим и отправимся спать.

– Пошел на хуй, – ощерился Гхора. – Нас спишут, стоит нам только зайти в склеп.

– Это необязательно и не совсем правда, – сказал Шимп. – Я не требую совершенства. Я его даже не желаю; ваша инициативность, непредсказуемость – ключевые элементы миссии. Я лишь прошу одного: чтобы вы учились на своих ошибках. Запуск через сто корсекунд.

Лиан даже не обратила внимания на машину.

– Почему ты это сделал, Вик? Что этот проклятый автомат мог тебе предложить, чтобы ты нас продал? Смены покороче? Виар получше?

– Голубые карлики, – поняла я. – Тепловая смерть.

Виктор промолчал.

– Так, да? – Я покачала головой, удивившись, что не сразу все поняла. – Так оно тебе подмаслило сделку, а, Викки? Наверное, пообещало увеличить периоды сна, оптимизировать подъемы, растянуть жизнь, чтобы ты мог дойти… до самого края времени? Неужели ты поверил этому жалкому долбоебу?

Гхора перевел взгляд с Виктора на меня, потом снова на Виктора. Юкико тоже явно начала догонять.

– Мужик, когда они построили тебя, то все сделали идеально, – я чуть не присвистнула от одобрения. – Ты оптимизирован даже лучше меня.

– Сандей, – сказала Лиан.

– Он хочет, чтобы его списали, – объяснила я ей. – Хочет узнать, как все кончится. Вот в чем заключается его жизнь, его… эпический квест. Вот как он оправдывает тот факт, что просто не отошел в сторону, когда имел такую возможность. – Мне пришлось улыбнуться. Неужели я была такой высокомерной, что считала себя единственной, у кого есть сомнения? Единственной, кому нужно немного стимула извне? – Он хочет узнать, как закончится история, а мы чуть все не прервали прямо на середине сюжета.

Лиан как-то странно на меня посмотрела:

– Я рада.

– Рада?

– Что это не ты. Я надеялась, что если дойдет до этого… – Лиан медленно кивнула. Заморгала, успокоилась. Повернулась к предателю. – И как, Вик, лучше себя чувствуешь? Безопаснее теперь, когда твой эпический квест снова в неприкосновенности?

– Запуск через сорок корсекунд.

– Да блядь, Шимп просто заткнись! – рявкнула Юки.

– Нет, нет, пусть говорит, – Ли еле заметно улыбнулась. Она казалась странно спокойной для человека, на глазах которого столетия труда обращаются в пыль. – Радуйся этому чувству, Вик.

Она сделала шаг ему навстречу; бот тут же подался вперед, его дуло подрагивало.

Лиан не сводила глаз с Виктора.

– Радуйся, пока оно длится. А будет это всего лишь…

– Запуск через двадцать корсекунд.

– …плюс-минус.

Виктор нахмурился:

– Ли, ты же понимаешь, да? Я отключил твой ускоритель времени.

– Да, и я тебе верю. Но могу поспорить, больше ты не сделал ничего.

– Что?

– Запуск через десять корсекунд.

– Неважно. – Она положила руку ему на щеку. – Мы все равно мертвы. И можем выбрать только одно: стратегию исхода.

– Пять…

Она встала на цыпочки, прошептала:

– …четыре…

– Я прощаю тебя.

– …три…

И поцеловала его.

– …два…

– Шимп! – Виктор побледнел.

– …один…

И тут что-то крепко врезало нам в борт.

Есть такой звук в архивах, скорбный и одинокий, словно тонет корабль или медленно, с треском падает гигантская секвойя. Это голос морского создания, которое было больше любого обитателя суши. Когда-то, очень, очень давно, оно наполняло океан своими звуками. И люди тогда считали их чем-то вроде песни.

Звук, который издавала «Эриофора», напоминал то, что могло издавать такое существо, если бы кричало от боли.

Люк захлопнулся. Красные иконки разлетелись по моему МИНу артериальными брызгами. Низ накренился, раскололся на две части. Та, что послабее, сбила нам равновесие, шепотом потянула к стене, к потолку, а потом исчезла. Более сильная не сдвинулась с места и удержала нас на палубе.

Рядом раздался глухой удар, я повернулась и увидела, как Лиан растянулась на полу, словно из нее вынули скелет, идеальная выжженная дырочка дымилась посередине ее лба. Бот Виктора беспокойно парил у двери, безвинный и смертельный. «Так вот что случается, – отрешенно подумала я, – когда твоя рентабельность падает ниже критического порога». Почему-то я ожидала большей тонкости.

– Сохраняйте спокойствие, – говорил нам Шимп на фоне криков и паники, приглушенных сирен, доносящихся из коридора. – Сохраняйте спокойствие. Сохраняйте…

Я даже не признала этот сигнал тревоги. Я никогда не слышала его рань… хотя нет, слышала. Еще на тренировке: сигнал опасного сближения. Но вот во время полета – никогда.

– Произошел инцидент, – доложил Шимп, а я подумала: «Да неужели?», а сама тегала эти кровавые иконки так быстро, как могла, открывала одно окно за другим, строила в голове растущий на глазах палимпсест катастрофы.

Внизу, в Матке: огромная дымящаяся дыра в камере сгорания, рады зашкаливали. Лог говорил, что сингулярность достигнута, но она не парила в ядре, как положено, и не покинула корабль по родовому каналу, как было запланировано. Она выстрелила под углом, пробила отверстие размером с протон в кольцах сдерживания и вышла со сцены справа, оставив за собой обжигающий след из излучения Хокинга и гамма-лучей. Без всяких усилий проскользнула сквозь семь километров твердой породы и сбежала в пустоту.

«Да как, блядь…»

Люк открылся, широко распахнувшись.

– Пожалуйста, проследуйте за ботом, – произнес Шимп с предельным спокойствием. – У нас есть небольшое окно…

Еще одна взорвавшаяся иконка: нижний мостик в кормовой части неожиданно ушел офлайн, температурный пик под одним из фаб-складов. Какая-то инфа про «верховой пожар», мгновенное взрывное воспламенение трехсот тысяч метров воздуха, целлюлюзы и испарившейся техники…

– Да пошел ты на хуй! – заорал Гхора. – Я никуда не пойду…

И он никуда не пошел, потому что рухнул на палубу рядом с Лиан, выжженная складка на левой щеке заканчивалась влажной дымящейся глазницей, где еще секунду назад был его глаз.