Константин Утолин - Иммунитет Вселенной (Путь Знахаря) [litres самиздат]

В этот момент одна из стен вдруг зашевелилась и прямо из нее, словно просочившись сквозь землю, показалась ужасная лысая морда с огромными зубами.

– Ха! – выдохнул стоявший к ней ближе всего Рязанов, вскидывая импульсник и отпрыгивая спиной назад. Его товарищи тоже молниеносно вскинули оружие, но сделать ничего не успели. Прыгая, Рязанов зацепился ногой о камень и нажал спуск уже в падении. Хотя он попытался скорректировать направление выстрела, разряд ушел в свод пещеры. И без того нарушенный купол подземелья не выдержал. Раздался треск, посыпались камни.

– Уходим! – крикнул Дмитрий, единым движением подхватывая физзащитника и одновременно толкая Катерину в один из проходов. Рядом мелькнули Трофимов и Павлов. Они тоже что – то кричали, но их голоса потонули в грохоте обвала. Грот засыпало.

– Ну там нам теперь точно не выбраться, – угрюмо сказал Трофимов, когда осела пыль и они смогли осмотреться. – Растяпа ты, Рязанов! Учат вас, тренируют – а все без толку!

– А ты видел эту тварь?! Она ж нас чуть не сожрала! И я что, специально в потолок стрелял, что ли?! Тоже мне, умник выискался!

– Прекратить препираться! – рявкнул Павлов.

– Зря ты стрелял все – таки, – сказал знахарь, обращаясь к бойцу физзащиты. – Это существо, насколько я успел ощутить, не было настроено агрессивно. И я же вас всех тоже учил ощущать намерения. А от намерения до действия проходит всегда не менее десятой доли секунды. И такому бойцу, как ты, этого хватит для принятия верного решения. А ты поспешил.

– Виноват, – потупился Рязанов. – Как эта рожа прямо из стены на меня полезла, так у меня сразу рефлекс сработал, а вашу науку, Дмитрий, из головы словно выдуло. Виноват.

Его товарищи при этом внимательно оглядывались вокруг, поводя стволами и выискивая возможную угрозу.

– Ладно, вернемся, я Дмитрия попрошу вас, оболтусов, именно в этом тренировать не до седьмого, а до сто седьмого пота. Лишь бы выбраться, – пробурчал Павлов, отряхиваясь.

– Хорошо хоть фонари горят, – произнес Трофимов. – А то совсем погано было бы.

– В любом случае придется искать другой выход, – сказал знахарь. – Я сейчас настроюсь.

– А здесь ветерок есть. Чувствуете? – перебила его Катя. И точно, в туннеле ощущалось движение воздуха.

– Значит в том направлении, куда он дует, есть выход на поверхность. Идем! – скомандовал Павлов. И все двинулись по извилистому земляному коридору. Впереди и позади сгущалась тьма, голубые лучи мощных ламп выхватывали из мрака неровные стены. Кое – где торчали корни. Иногда попадались обильные заросли паутины. Хорошо хоть, что проход был довольно высокий и нагибаться приходилось лишь изредка. Но зато коридор был узким и идти приходилось один за другим. В голову колонны встал вооруженный ИРом Павлов, за ним шли один из физзащитников, Дмитрий, потом Катя, Трофимов – тоже с импульсником в руках, и замыкали строй Рязанов и еще один боец. По пути встречались развилки. За неимением лучшего выбирать направление решили вслед за слабым потоком воздуха. К тому же, как показывали чувства Дмитрия и Катерины, в той стороне примерно в полутора километрах, если по прямой, находилось скопление местных жителей. Но сколько о них идти по лабиринту?

– Интересно, что это они под землей делают? – спросила девушка у знахаря.

– Судя по эмоциональному фону, местные совершенно спокойны. А конкретно узнаем, когда к ним выйдем.

– А вдруг они и тут с нами вообще общаться не станут?! А пошлют нас куда подальше. И что тогда? – спросил Трофимов. Окружающая их подземная тишина действовала угнетающе, и поэтому никто не стал возражать, когда Александр тему общения с аборигенами развил.

– Вот отказались они с нами контактировать. Ладно. Но как они могут оценить то, чего не знают?! Например, наш образ мышления и путь развития?

– Легко, если они эмпаты, разумные и не слепые, – возразил ему Дмитрий. – Вот тебе, например, достаточно посмотреть на то, как народ, к примеру, бьет другу другу морду в пьяной драке и ощутить их эмоции (хотя ты и не эмпат), чтобы понять, что это тебе не очень нравится! И для этого совсем не надо драться самому.

– Ну да. Но все равно, как они могут отказываться от того, чего не знают? У нас же столько всего хорошего есть! А они вот так сразу – валите отсюда, вы нам неинтересны! Абыдно, панымаешь!

– Саш, ты жареных кузнечиков ел? – спросила Катя.

– Нет, – обескуражено протянул Трофимов. – А причем тут это?

– А серебристых опарышей на планете Ури? Или красных водяных слизней с планеты Батанга?

– Фу, какая гадость! Перестань!

– А еще прогрессор! Ведь ты же их даже не пробовал, – ехидно отозвалась девушка. – Оцениваешь только по названиям. А те, кто рискнул эти блюда поесть, говорят, что вкусно.

– Перестань!!!

– Как же ты можешь отказываться от того, чего не знаешь?

– Тьфу на тебя! Понятно, спелись.

– Катерина права, – улыбнулся Дмитрий, – на многих планетах есть блюда или обычаи, для людей неприемлемые. Или даже дикие, шокирующие. И земляне вовсе не горят желанием их перенять. И даже пробовать не хотят. Но и аборигены могут считать что – то в людях диким или отталкивающим. Культуры же разные. Вот может мне удастся пообщаться с местными, тогда и поймем, что в людях вызвало у них такую реакцию. Может, вы пахнете противно.

– Ага, ты еще скажи, что мы для них как противные водяные слизни! Видел я их, такая гадость!

– Заметь, это не я сравнил.

Трафимов засопел и какое – то время шел молча, но потом не выдержал и задал еще один вопрос:

– Ну вот не понимаю я, как ты представляешь себе мир вовсе без конкуренции?! Вот живут люди и у них все поровну – коммунизм одним словом – но ведь если исходить изначально из того, что каждый член общества индивид, личность, то и потребности у всех разные. Правильно? И вот я к примеру, даже не в корыстных целях, а из интереса, сегодня сделаю изделие лучше, чем вчера. Горшок, например. А сосед сделает как обычно. И если у меня будет лучше – возьмут у меня! А если сказать соседу, чтоб делал как у меня, потому что получается лучше, это уже подавление его творчества, он может позже по – другому сделает, и получится еще лучше, чем у меня…

– Во – первых, ты опять сравниваешь. Лучше – хуже. А может быть по – другому. И потребителю может понравиться не твой «лучший» горшок, а соседский. Потому что если все и впрямь личности, то и вкусы у всех будут разные. И это не я первый сказал, а ты. А с другой стороны, могут быть и лучшие, и те, кто хуже, но, во – первых, если сосед, сделав хуже, попросит у меня совета, то я ему все объясню. Потому что не ставлю целью быть лучше соседа любой ценой. И буду радоваться, если он сможет сделать еще лучше – и, соответственно, уже мне расскажет, как этого добился. И мы вместе будем расти, подтягивая друг друга – как альпинисты в связке.