Артём Крутов - Колония [litres самиздат]

– Буря слабеет. Если повезет, она пройдет мимо уже через пару часов, что позволит нам осмотреть повреждения еще засветло.

Гордон сделал большой глоток черного чая и собирался что-то сказать, но подавился напитком и закашлялся. Барни, сидевший рядом, похлопал его по спине и сказал:

– Скорее всего, Гордон хотел сказать: “Давайте подведем итоги рассмотрим, что мы сейчас имеем”.

Последний, не переставая кашлять, лишь показал пальцем на Барни и утвердительно закивал. Райтнов улыбнулся, глядя на удивительное взаимопонимание двух пилотов.

– Разрешите мне подвести некоторый итог, – неожиданно для всех сказал Ангус серьезным тоном.

– Конечно, – согласился Райтнов, слегка удивляясь.

Доктор встал из-за стола и начал мерить шагами пространство рядом с ним.

– Не обращайте на меня внимание, мне так проще думается. Первый, и самый важный момент – о существовании титанов было известно еще задолго до прибытия нашей экспедиции.

– Я бы даже сказал, задолго до планирования нашей экспедиции, – уточнил Гордон, наконец перестав кашлять.

– Верно, – согласился Ангус, – даже так.

– А какой второй момент? – спросил Айзек.

– Второй момент заключается в том, что подземная пещера рядом с Альфой, судя по всему, вовсе ни при чем.

Райтнов встретился взглядом с Барни – они уже давно сделали такой вывод, но стоит ли об этом говорить сейчас? Барни оперся подбородком на ладонь и покачал головой, подавая Райтнову немой знак. Вместо этого он сказал:

– Есть еще и третий момент.

Все вопросительно на него уставились. Барни обвел всех взглядом, выдержал небольшую паузу и продолжил:

– Мы предполагали, что титаны опасны лишь с наступлением темноты. Но что такое темнота? По сути нет такого понятия, ведь темнота – это просто отсутствие света. Следовательно, и в условиях бури, и условиях облачной погоды мы испытываем это самое отсутствие света. Другими словами – теперь мы знаем, что титаны опасны не только после захода солнца, а в любое время, когда на землю не падают его прямые лучи.

Доктор слегка приподнял брови – видимо, не ожидал от простого военного такого тонкого замечания. Барни это заметил и сказал:

– Моя профессия подразумевает не только умение стрелять, но и предвидеть и анализировать.

Доктор сразу же опустил взгляд и ответил, поправляя очки:

– Прошу прощения, Барни. Да, это весьма тонкое и весомое замечание.

– Итого мы имеем три момента к рассмотрению, – резюмировал Гордон.

Райтнов встал со своего места и сказал:

– Нам необходимо исследовать остальные корпуса. Мы с Ангусом были в лаборатории и медицинском корпусе, но нужно изучить их подробнее. Гордон, Барни – помните про те два корпуса, которые отмечены на карте, но назначение которых не указано? Я хочу вместе с вами найти способ туда проникнуть – вдруг мы найдем там какие-то ответы?

– Звучит разумно, – согласился Гордон.

Айзек тоже встал из-за стола и сказал:

– Ребята, у меня есть еще один вопрос. Ангус, думаю, вам он тоже будет интересен.

Поймав на себе пять пар заинтересованных глаз, он продолжил:

– Есть ли смысл продолжать исследования титанов?

Ангус почесал затылок, пытаясь сформулировать мысль получше, и ответил:

– Думаю, да. Само собой, мы больше не можем полагаться на те данные, что находятся в наших планшетах относительно этой планеты – они заведомо неверны, теперь мы это знаем наверняка. Но так как сами мы о титанах не знаем практически ничего – изучать их будет полезно хотя бы ради того, чтобы суметь их превзойти и выжить.

Райтнов снова взглянул в иллюминатор – буря определенно шла на спад. Он посмотрел на часы и сказал:

– Сейчас четырнадцать часов двадцать минут. У меня есть все основания полагать, что спустя несколько часов буря утихнет. Возможно, это произойдет еще засветло – в таком случае, я намерен выйти наружу и осмотреть повреждения, полученные ангаром. Есть заинтересованные?

– Я! – шагнул ему навстречу Ангус, – мне определенно будет интересно взглянуть.

Айзек с Эмилией переглянулись, и последняя ответила за двоих:

– Да, нам тоже было бы интересно.

Взгляд Райтнова скользнул на пилотов.

– Полагаю, вас даже спрашивать не стоит?

Оба закивали, даже не переглядываясь. Райтнов еле заметно подмигнул им и продолжил:

– В таком случае я в ангар, нужно завершить некоторые работы.

– Отлично, – сказал Ангус, бросая взгляд на Айзека и Эмилию, – а я все же намерен завершить исследования касательно записей с вашего ровера. Ребята, вы со мной?

Ребята положительно закивали.

– Вот и хорошо, – закончил Райтнов, – я найду вас, когда соберусь выйти наружу.

С этими словами он направился в ангар. Гордон и Барни встали и направились за ним. Когда они втроем уединились в ангаре, Райтнов задал вопрос:

– Вы заметили, как странно доктор себя вел во время нападения титана?

– А то! – отозвался Барни, – я все время за ним наблюдал. Он только и делал, что нервно тыкал пальцем в дужку своих очков.

– Я тоже заметил это, – согласился Гордон, – странно как-то это все. Думаете, это просто нервный тик, или очки и правда непростые?

– Что-то мне подсказывает, что второе, – хмуро ответил Райтнов, – я еще запомнил его взгляд, когда он впервые увидел голограмму. В нем не было ни грамма удивления, лишь какая-то злость, а еще эти нервные постукивания по дужке…

– Как будто что-то пошло не так, и эти постукивания могли что-то изменить, – закончил мысль Гордон.

– М-да, – только и ответил Райтнов, а затем подошел к иллюминатору и снова начал смотреть на улицу.

– Думаешь, буря утихнет до темноты? – спросил его Барни.

– Вполне возможно. В любом случае, давайте проверим еще раз наше оружие, вдруг придется выйти. Я бы предпочел быть готовым к любой ситуации.

Барни улыбнулся и нащупал рукой плазменный пистолет на своем поясе – он носил его с собой все то время, что пребывал на военной базе.

– В нашем ровере три автомата и четыре… три пистолета, – сказал Гордон, глядя на пояс товарища, – один пистолет у Барни на поясе.

– А почему только три автомата? – спросил Райтнов.

– Я же бросил один, когда мы застряли по пути сюда, – напомнил ему Барни.

– Ах, да, точно! Ну что ж, а в моем ровере полный комплект – четыре автомата и четыре пистолета. Давайте же проверим их.

Барни достал пистолет из кобуры на своем поясе и начал вертеть его в руках. Затем вытащил обойму и проверил плазменный генератор – никаких внешних дефектов не было. Наконец, Барни вставил обойму обратно и перевел рычажок предохранителя в режим с маркировкой “СД”, что означало “самодиагностика”. Опустив ствол вниз, он спустил курок – пистолет еле уловимо загудел и слегка завибрировал, а затем отобразил на маленьком дисплее надпись: “ОК”. Аналогичным образом было проверено все остальное оружие – как и ожидалось, проблем выявлено не было.