Артём Крутов - Колония [litres самиздат]

Выскочив наружу, он бросил еще один взгляд в сторону титана и застыл на месте. Последний остановился и медленно поворачивал голову в их сторону, слегка ее приподнимая время от времени, как делает это собака, нюхая воздух. А спустя пару секунд титан начал двигаться по направлению к ним, все так же постепенно набирая скорость.

– Скорее! – закричал Райтнов, – он движется сюда!

Открытая дверь ровера добавила окружающему воздуху еще один аромат. Аромат крови Барни. Титаны действительно обладали отменным обонянием.

Райтнов с Айзеком с трудом подняли Барни, вытащили его из ровера и положили на каталку. Алекс с силой оттолкнулся ногой от ровера и придал ей неплохой импульс, а Эмилия и Айзек побежали рядом, придерживая ее за ручки и контролируя движение. Айзек обернулся и увидел, что титан уже совсем близко, но Райтнов, тем не менее, развернулся и встал одной ногой на подножку ровера, собираясь залезть внутрь.

– Нет, Алекс! Ты не успеешь! – закричал он, но тот уже скрылся из виду.

Однако, спустя мгновение Райтнов снова появился, уже с автоматом в руках.

– Закрывай дверь! – крикнул он, спрыгивая на песок.

Айзек нажал на кнопку, и двери, не открывшиеся еще даже наполовину, начали так же медленно закрываться. Райтнов быстро скользнул внутрь, на бегу переключая автомат в режим разрывного заряда. Автомат начал едва заметно вибрировать, накапливая плазму для мощного выстрела. Титан был все ближе, и Айзеку уже начало казаться, что двери не успеют закрыться до того, как он доберется до корпуса. Райтнов прицелился и спустил курок.

Титан будто и не заметил этого, лишь немного сбавил скорость. Двери потихоньку закрывались, и последнее, что увидел Райтнов в становящуюся все меньше щелку – это то, как титан мощным ударом лапы переворачивает ровер на бок.

Райтнов и Гордон сидели за барной стойкой в столовой, и перед каждым стоял стакан виски. Ангус долго мерил шагами пространство позади них, но затем отошел к иллюминатору и о чем-то задумался.

Айзек выгнал их из операционной, объясняя это тем, что для проведения операции ему необходима сосредоточенность и тишина. Все это понимали и возражать не стали, лишь Эмилия настояла на том, чтобы остаться и помочь. Поначалу Айзек был против, но не смог не согласиться с тем аргументом, что у каждого медика должен быть ассистент.

– За Барни, – сказал Райтнов, поднимая свой стакан, уже третий по счету.

– За его скорейшее выздоровление, – поправил Гордон, – а то неоднозначно получается.

Со звонким звуком они чокнулись стаканами и залпом их осушили, при этом одинаково поморщившись. Гордон резко поставил стакан, чуть не разбив его, и опустил голову на руки, запуская пальцы в волосы. Райтнов обновил напиток себе и товарищу и сказал:

– Это моя вина, Гордон. Нельзя было так глупо выходить.

Гордон поднял на него взгляд и отмахнулся:

– Когда ты уже перестанешь нести этот бред? Перестань винить себя, ты ни в чем не виноват. Мы находимся на чужой и враждебной планете, и мы не можем совсем не делать ошибок. Это не наш дом.

Райтнов отхлебнул маленький глоток.

– Да, знаю, – сказал он, – но мне следовало подумать о большей безопасности.

– В таком случае, и мне следовало об этом подумать. И Барни тоже, и… – Гордон запнулся и посмотрел в сторону доктора, – и ему.

Райтнов повернул голову в сторону иллюминатора, напротив которого стоял Ангус. Тот скрестил руки на груди и продолжал задумчиво смотреть наружу, хотя уже совсем стемнело.

– Наверно, и в темноте хорошо видит, – сказал Гордон, имея в виду очки доктора.

Ангус будто услышал его, поправил очки и начал внимательно куда-то всматриваться, поднося лицо ближе к иллюминатору. Где-то неподалеку находился титан – наверняка он привел ровер в полностью непригодное для ремонта состояние. Однако, никаких голограмм и радаров в столовом корпусе не было – как минимум, ребята не нашли отвечающий за это переключатель. Райтнов хмыкнул, покачал головой и вернулся к своему стакану, уже снова практически пустому.

– Знаешь, – задумчиво произнес он, – а ведь Айзек прав – не могла прокушенная сонная артерия просто так взять и перестать кровоточить.

Гордон молча на него посмотрел.

– Барни уже не должно быть в живых, – продолжал Райтнов, – укус слишком глубокий.

У Гордона в голове неоднократно проносилась та же мысль, и он тоже не понимал, как человек может жить с такой раной на шее. А на момент нахождения Барни не просто был жив, но и, если верить словам Айзека, потерял не так уж и много крови. Как будто его организм заметил и сам устранил пробоину – как бы глупо это ни звучало.

– Айзек поставит его на ноги, – сказал Гордон и снова опрокинул в глотку содержимое стакана.

Райтнов хотел последовать его примеру, но повернулся налево, почувствовав рядом с собой движение. Ангус сел рядом и положил очки перед собой. Несколько секунд он смотрел на них, и только затем поднял взгляд и встретился глазами с Райтновом. Последний молча взял со стойки еще один стакан, поставил его перед доктором и наполнил доверха, а затем наполнил стаканы себе и Гордону.

– Тебе было известно? – неожиданно спросил он.

Доктор мгновение помедлил, но ответил быстро:

– Да.

– Что именно?

– Почти все.

Райтнов глубоко вздохнул, посмотрел ему в глаза и вдруг засмеялся.

– А ведь я с самого первого дня после нападения начал тебя подозревать, – сказал он.

– Знаю, – ответил Ангус, слегка улыбнувшись, – в тот вечер, когда Гордон и Барни приехали, ты сидел за этой же стойкой и обсуждал это с ними.

Райтнов посмотрел на Гордона – тот нахмурил брови, вспоминая, а затем многозначительно покачал головой и сказал:

– Дай-ка догадаюсь. Очки?

– Очки, – подтвердил доктор, – хорошее зрение, хороший слух и немного защиты.

– А поподробнее?

– Дождемся Айзека и Эмилию – им тоже будет интересно послушать, – ответил Ангус, а затем поднял свой стакан, – а сейчас давайте выпьем за Барни.

– За Барни, – отозвались Райтнов с Гордоном и в очередной раз ощутили спускающееся по пищеводу тепло.

Они сидели втроем и разговаривали на нейтральные темы некоторое время. Один раз Райтнов встал и направился к переходу в медицинский корпус, чтобы узнать, как проходит операция, но Гордон его остановил.

Наконец, двери зашипели и в столовую зашел Айзек, а следом за ним и Эмилия. Вид у Айзека был немного растерянный, но довольно бодрый. Гордон встал со своего места и сделал пару шагов навстречу ему с немым вопросом в глазах.

Айзек подошел поближе и встал рядом с Гордоном, окидывая всех взглядом. Он не знал, с чего начать, и воцарилось неловкое молчание.

– Кровотечение мы окончательно остановили, – наконец сказал он, – пульс слабый, но стабильный.