Алиса Макарова - Голос Бога [litres самиздат]

– Коллективная галлюцинация. Влияние на мозг космических лучей. Необратимые последствия радиации.

– Да ты, я гляжу, оптимист.

– Поверь, я изучил вашу цивилизацию весьма хорошо. Люди настолько боятся всего нового, что им проще списать всё на бред, нежели принять сам факт существования инопланетного разума в такой необычной форме.

– Но так не должно быть, – не унимался Александр. – Это неправильно. Ты представляешь собой величайшее открытие в космосе со времён самого первого полета в шестьдесят первом. Я должен рассказать о тебе людям!

– Как знаешь. Но я бы не советовал тебе. Итог один.

– Никто ведь даже и не пытался!

– Ну почему же. Твой предшественник.

– Константинопольский?

– Он собирался написать рапорт.

– Дмитрий?

– Занятный собеседник. Часами спорили с ним о гравитации. Оказывается, на Земле это такая нелепость! Ещё он рассказывал мне о рыбалке. Вот умора! Привязать к палке леску и сидеть с ней над водой, чтобы достать рыбу. Ничего смешнее в жизни не слышал.

– Мне кто-то сказал, что его списали.

– Ну вот, как я и говорил.

– Не знаем же мы из-за чего именно. Вернусь, обязательно встречусь с ним.

Александр хорошо запомнил тот день. Новость об отстранении Константинопольского стала громом среди ясного неба. Бывалый космонавт, он слыл среди других членов отряда самым опытным. Меж собой они ласково называли его «батей». Батя всегда был человеком серьёзным, но очень душевным, открытым, готовым выслушать, научить и дать дельный совет. Новички, отправлялась в свой первый полёт, знали: если что-то пойдёт не так, батя выручит. На него можно полагаться как на самого себя. И вот, внезапное отстранение. В отряде ходили слухи, что Константинопольского зарубили на последней медкомиссии. В итоге, вместо него и полетел Александр.

Вернувшись на Землю, Александр первым делом написал специальный рапорт о загадочном инопланетном голосе, но, никому не сказав ни слова, положил его в стол. Прежде всего, он хотел встретиться с Константинопольским. Однако, выяснилось, что на данный момент это невозможно, так как Дмитрий Константинопольский проходил санаторно-курортное лечение в ведомственном учреждении. Точное место Александру назвать отказались, однако знакомая медсестра по большому секрету шепнула ему, что Константинопольский был направлен в психоневрологический диспансер на полугодовое наблюдение.

Отчаявшись встретиться с ним, Александр попытался разговорить остальных космонавтов, уже побывавших на орбите. Почти все они продолжали работать в отряде, но на прямой вопрос Александра о таинственном голосе в космосе от ответа уклонялись. Некоторые с усмешкой качали головой со словами: «Ну и перегрелся же ты, братец, на орбите!» Другие и вовсе сворачивали разговор, ссылаясь на занятость.

Отчаявшись получить хоть какую-то поддержку, Александр не спал всю ночь. Перед глазами у него стояли напечатанные им самим строки: «первый случайно обнаруженный представитель внеземной цивилизации», «открытие международного значения», «сложно недооценить важность дальнейшего изучения».

Утром он распечатал рапорт в десяти экземплярах и отправил руководству Космической корпорации и своему непосредственному начальству. Как и предупреждал голос, реакция последовала незамедлительно. К обеду за Александром уже прислали машину. Сперва его засыпала вопросами специальная комиссия, потом с глазу на глаз он повторил всё, что знал, руководству, а под вечер его отвезли в специальное учреждение, где в наглухо закрытом кабинете под прицелами видеокамер человек в штатском подробно расспросил его ещё раз, акцентируя внимание на мельчайших подробностях. После чего человек в штатском попросил его ожидать и вышел. Ожидая вердикт, Александр промаялся полчаса в пустом кабинете, когда штатский, наконец, вернулся. Александра попросили немедленно проехать в лабораторию. Там у него тщательнейшим образом взяли все анализы, и с ним ещё раз обстоятельно побеседовал спокойный седовласый старичок профессор, по манере речи больше всего похожий на психиатра.

– Я не сумасшедший, – твёрдым голосом заверил его Александр. – И я не вру.

– Я верю вам. Верю, – успокаивающе заключил профессор и, переглянувшись со штатским, вышел из кабинета. Штатский последовал за ним.

Сотни разноцветных проводков тянулись от электродов на голове Александра, сплетённых в громоздкую конструкцию, тонкая линия записи прыгала по экрану, старательно выписывая пики и впадины, пока ассистент в белом халате в который раз задавал Александру всё те же вопросы. Снова и снова Александр терпеливо описывал первое появление голоса, свои ощущения, чудесное спасение, рассказ об инопланетном разуме и ночные разговоры.

За стеклом, глядя на выведенные мониторы, отображавшие всё в режиме реального времени, штатский вполголоса вёл беседу с профессором.

– Итак, что вы полагаете?

– Нет оснований для паники. Вероятно, просто некий неизученный нами синдром.

– Так вы полностью исключаете версию существования инопланетного разума?

– Уважаемый, я ведь учёный. Моё дело основывать свои выводы на фактах. А в данном случае мы опираемся на показания анализов. Взгляните на эту энцефалограмму. За сорок лет в профессии я не видал таких кривых.

– Прошу вас, профессор, выражайтесь понятнее.

– Налицо неестественно повышенная активность головного мозга. Ненормальное возбуждение, преобладающее над торможением. Импульсы, которые выбиваются за рамки адекватного состояния мозга.

– Что же он, сошёл с ума?

– Я бы не был столь категоричен. Ясно одно: по возвращении на Землю, а возможно, ещё и на орбите, у него возникла неестественная активность головного мозга, спровоцировавшая слуховые галлюцинации.

– Так вы отрицаете возможность того, что он действительно слышал реальные голоса?

– Отчего же. Не отрицаю. Напротив, уверен в этом. Как и в том, что эти голоса он сам и создал. Наш мозг порой творит и не такие чудеса, а воспалённое сознание тем паче.

– Когда будет завершено полное обследование?

– Мне бы хотелось понаблюдать за ним на протяжении полугода.

– Так долго?

– Случай действительно уникальный. Данный синдром науке не известен и подлежит детальному изучению.

– По-вашему, что могло послужить причиной?

– Кто знает. Возможно, влияние космической радиации. Или возбуждение от самого факта полёта на орбиту. Выход в открытый космос. Мозг человека – очень тонкий орган, почти не изученный. Осознание того, что космонавт – песчинка, висящая на тонкой ниточке в пустоте всей вселенной, не всем дано переварить.

– Итак, а видения?

– Галлюцинации.

– Значит, галлюцинации?